Иван Иванов - Колдун: Сверхновая [СИ]

— Вы точно уверены, что это он? — Спрашиваю с подозрением.

— Уже дал признательные показания, маг-разумник подтвердил, что говорит правду. — Пожал плечами Толик.

— Понятно. — Задумчиво говорю я: — И кто это оказался?

— Орк чернокнижник, совсем котёл у него пробило, приносил жертвы, пытался свою силу увеличить и открыть портал в инферно. — Отвечает мне оперативник.

Качаю головой, и ухожу не прощаясь. А сам думаю, что версия с маньяком и связью его с Галиной тоже похоже отпадает, полный тупик. Будем смотреть дальше.

Возвращаюсь в кабинет и снова сажусь за выпуклый монитор с защитным стеклом сверху, опять открываю страницу Веткова и перехожу к его фирме, просматриваю сотрудника за сотрудником — особенно водителей. Но нет, никакой подготовки для наложения метки ни у кого из них быть не может. И даже водитель эльфийки, на которого я сначала подумал, чистый — тридцать пять лет, человек, магические способности — самый минимум, не служил, откосил по здоровью — плоскостопие. Министерство обороны отказалось исправлять дефект, что обычно и бывает в таких ситуациях — дорого на одного рядового тратить силы целителя, да еще и нашли что-то дополнительно хроническое, что поставило крест на его службе в рядах армии.

Остаётся эта странная Галина, которая каким-то образом втёрлась в доверие, а потом и в постель главы их семьи, и в итоге женщина человек стала женой Веткова. Убеждённого и закоренелого расиста Веткова.

Дверь кабинета резко открывается, на пороге полковник, заходит и громко захлопывает за собой её — всё в комнате вздрагивает, включая меня.

— Ну и чем ты занимаешься?! — Рычит он.

— Здравия желаю, товарищ полковник. — Неуверенно говорю я, встав: — Работаю.

Сам же незаметно пытаюсь достать рукой кнопку выключения компьютера, но у меня ничего не выходит, орк резко подходит и смотрит в экран, где сейчас отображается различная информация о фирме отца моей знакомой.

— Я тебе что говорил, ты забыл? — Вкрадчиво начинает он.

— Я… — Пытаюсь оправдаться, но орк перебивает:

— Удостоверение на стол, табельное тоже! — Рычит он.

Молча кладу книжечку сотрудника милиции перед ним, потом лезу в сейф и достаю табельное с запасной обоймой, помещаю рядом с удостоверением.

— Неделю отпуска, что бы я тебя тут не видел, а лучше езжай в деревню, родственников проведай. — Говорит он. — А если не одумаешься за неделю, придётся с тобой прощаться.

— Как вы узнали? — Спрашиваю расстроено.

— Дурак ты, Стас Горкин, техника! — Говорит полковник уже спокойней, поняв, что я не сопротивляюсь, и показывая пальцем вверх, подчёркивая, что ничего я не понимаю в этих компьютерах, а вот он да, понимает: — Мне сразу доложили куда ты там запросы свои делаешь последний час. Ладно, через неделю тебя жду, и я надеюсь ты всё понял.

Выхожу из кабинета, накинув форменную куртку, и забрав упаковку оставшегося чая в пакете, проходя по лестнице встречаю Андриэля:

— Привет, поздравляю.

— Спасибо, сегодня празднуем, зайдёшь? — Спрашивает он.

— Нет, в отпуск на неделю, надо к родным съездить. — Отвечаю, и не уточняю что отпуск вынужденный, по приказу начальства. — Как там дело с девочкой и огром?

— Всё как договорились, уже оформили. — Отвечает он: — Сейчас следователи работают, готовят документы в суд, ребёнок пока с огром, мои пару раз проведывали — вроде всё нормально, даже в школу её водит, я бы даже сказал носит, на шее.

— Хорошо, надеюсь всё будет нормально. — Говорю я.

— Вряд ли ей оставят девочку, но думаю разрешат частые посещения, тоже неплохо, а как четырнадцать стукнет — уже проще станет забрать. — Обнадёживает меня эльф.

— Ладно, до встречи. — Пожимаю ему руку, и иду домой.

По дороге заскакиваю в магазин «Всё по 100» и беру ещё пару пачек с заготовками под амулеты — одну себе, одну бабушке, рядом в продуктовом закупаюсь очередной пачкой сосисок, кетчупом и хлебом, пока хватит. По пути ещё несколько раз звоню эльфийке, но всё с тем же результатом.

Дома готовлюсь, одеваюсь в домашнее — футболка, спортивные штаны, и собираю большую наплечную сумку для поездки в деревню. Закончив, распаковываю один из наборов для амулетов, и убрав с пола комнаты ковёр, кладу на его место большую карту города, начинаю раскладывать амулеты в специальный символ. Дальше беру злополучный жёлудь из кармана формы, и положив в самый центр получившегося рисунка проверяю положение всего что смастерил, удовлетворённо хмыкаю. Настаёт время расчётов — сижу около часа в обнимку с калькулятором и листами бумаги, пока не сходятся все данные, и наконец приступаю, встав на колени перед поисковой руной.

Чертыхаюсь, понимаю, что забыл о самом главном — изолировать пространство комнаты, и встав ищу в комоде нужные амулеты, а найдя кладу в углах помещения. Не хватало ещё что бы выслали группу захвата, если засекут запрещённую магию.

В комнате потемнело, а я даже не смотря в зеркало, знаю, что сейчас в моих глазах всё больше разгорается красное пламя. Все амулеты, которые я делаю — завязаны на магию преисподней, я же не маг — немного шаман, немного лекарь, вот и всё что мне доступно. Да и колдуном я являюсь если честно тоже неполноценным, никто не учил, и знания приходится получать разными способами, но в основном через пробы и ошибки. Хотя вот это поисковое заклинание удалось найти в большой такой древней книге, купленной практически за бесценок на барахолке.

Разведя руки в стороны, я наконец закончил строить заклинание, и спину пробрал ледяной озноб, как будто чужое дыхание, мурашки пошли по коже, а конструкция засветилась красноватым светом, каждый маленький амулетик, жёлудь заходил ходуном, мотаясь из стороны в сторону по карте. Было очень тяжело держать активным этот аркан, я чувствовал, как резерв опустел почти сразу, и теперь из меня тянулись уже жизненные силы. Плохо.

— Всего лишь попроси, это же так просто… — Раздалось за спиной, тихо, почти шёпотом, голос продолжал: — Ничего не надо давать взамен, просто попроси, я помогу…

Спину опять обдало холодом, похоже это и правда дыхание. Дыхание твари с ТОЙ стороны. Я чуть было не потерял концентрацию от испуга — такое со мной впервые, ещё ни разу не было у меня контактов с тварями инферно. И я точно знал, что он или она не врёт — стоит только дать хотя бы устное согласие, станет легче, а сила польётся ручьём, и всё это будет бесплатно. Только вот один раз почувствовав такую мощь — я уже не смогу отказаться, а если попытаюсь — меня будет скручивать невыносимая ломка, не такая как у наркоманов, а душевная, и будет казаться что своих сил поубавилось. Я не оглядываюсь, мне страшно, неизвестно кто это и как оно выглядит, и я не хочу знать, только рычу: