Иван Иванов - Чумная [СИ]

«Как же она так может поступать со своим ребёнком?» — Думаю я, не замечая, как засыпаю.

Просыпаюсь сам, никто меня не будит. Лежим с девочкой всё так же в обнимку. Она не выпускает мою руку даже во сне, сон уже не такой беспокойный — ровно сопит в две дырочки. Пытаюсь аккуратно встать — девочка начинает ворочаться, хватает руку ещё сильнее, придвигается ближе. Оставляю свои попытки, так и лежим вместе.

Что же с ней тут делали, если она так за меня ухватилась. Я же помню Ли — она мне не доверяла первое время, сторонилась, а тут. И стоило об этом подумать — Шарайс открывает глаза, оглядывается. Отпускает мою руку и умильно потирает глаза. Потом поворачивает голову, испуганно смотрит, и отползает, как будто я дикий зверь, только что к ней подкравшийся.

— Спокойно, малышка. — Улыбаюсь я, протягивая руку к ней: — Всё хорошо.

Она останавливается, неуверенно трогает мою ладонь. Берёт её в свои ручки, прижимает к щеке, гладит себя. В глазах слёзы, но она сдерживается. Я веду ладонь выше, и провожу ей по волосам, поглаживая.

— Проснулась? — Спрашивает, входя без стука, Фиррая: — А что животное в кровати делает?

— Что? — Не понимаю я, оглядываясь.

Девочка сползает медленно с ложа, опустив голову.

— У тебя совершенно нет манер, тащить в постель всякое зверьё, будто простолюдинка какая. — Смеётся женщина.

— Идём меня вооружать? — Спрашиваю её, отвлекая внимание от дочери.

— Да. — Отвечает она, разворачиваясь: — Иди за мной.

— Шарайс я тоже возьму, ей надо какую-то защиту. — Предупреждаю дроу, и жду очередной смены настроения.

— Как знаешь. — Пожимает она плечами, и выходит.

Идём опять коридорами, проходим какой-то большой зал с картинами. Успеваю заметить только то, что везде изображены дроу, видимо какая-то фамильная галерея. Коридоры то сужаются, то расширяются, прошли уже минимум пять дверей. Девочка сначала просто шла следом, но, когда я поравнялся с ней и попробовал дать руку — она отшатнулась. После третьей попытки взялась, и вот теперь идём. Она сжимает мою ладонь крепко, как тиски, и видимо не хочет отпускать.

Наконец проходим насквозь какой-то зал с оружием на стенах и в стойках, я уже было думаю, что вот она — конечная цель пути, но нет. Видимо это фамильные клинки, судя по виду. Все из чёрного металла, с рунами и надписями. На полу чистый красный ковёр, на стенах какие-то гербы. Проходим дальше, в очередной коридор, и спускаемся по лестнице, в подвал. В конце нас ожидает большая квадратная дверь с кольцом посередине, женщина стучит три раза им, и через несколько минут нам открывают.

— Госпожа. — Кланяется гном.

Кожа, как и говорила Феррая, у него серая. Рост повыше чем обычные гномы, но не на много. Само телосложение — вот точно другое, больше на худощавого человека похож чем на гнома. Выдают черты лица, мышцы на худых руках, и борода.

— Гитрин, лук этой девочки готов, и что с её мечом? — Спрашивает женщина.

— Да, госпожа, оружие хорошее — но было совершенно без рунных заклятий и других вложений, я это исправил. — Отвечает гном, впуская нас.

Ничего себе — это они что с моим оружием сделали, не нравится мне это. Мы проходим в мастерскую гнома, он уходит куда-то дальше, оставляя нас ждать. Потом возвращается, протягивая мне мой меч. Беру, достаю из ножен, и вижу на лезвие надписи — как на чёрных клинках. Только мой не изменился — метал тот же.

— Хороший металл, юная госпожа, поэтому ограничился только заклинаниями. — Говорит гном, видя мою настороженность и как я осматриваю лезвие и рукоять, которая теперь обёрнута чёрной кожей: — Вы можете пользоваться им как раньше, но, если захотите — вложите немного своей крови, и он вас сможет удивить.

Угу, пользоваться как раньше — вот это главное. Киваю благодарно гному, но не за то, что он «усовершенствовал» мою оружие магией крови, а за то, что не сломал его совсем. Но говорить я ему этого конечно же не буду.

— Мастер, а что с луком? — Спрашиваю его. — Его мне немного повредили в последнем бою, пришлось заслоняться ударом именно им.

— Да, дерево выдержало, но надлом появился, пришлось тоже внести кое какие изменения, к сожалению, более заметные чем с мечом: — Говорит гном грустно, и уходит опять в глубины мастерской.

Возвращается, и протягивает мне лук в чехле. Я непонимающе на него смотрю, а он поясняет:

— Магия крови, вы первая должны его взять, дерево из которого он сделан — эльфийское, это не обычный лук, он должен сродниться с вами.

Беру у него оружие, снимаю чехол с одного конца, дотрагиваюсь пальцем до обитого чёрным металлом дерева.

— Ай… — Шепчу я, почувствовав укол в палец.

— Ой-ой-ой, какой плохой гном, обидел бедную девочку! — Причитает дроу, берёт мою руку, и облизывает палец.

Опять ощущаю прилив желания. А ещё злость на неё. Гном отворачивается, видимо размышляя — ждёт ли его наказание или нет. Но у них вроде большая часть оружия на магии крови построена, так что нет ничего необычного в таком вот ранении. Это просто Фиррая продолжает свою игру.

— Всё в порядке, милая? — Спрашивает она, наконец отпустив мой палец, и нежно проводя ладонью по щеке.

— Д-да… — Говорю, сглатывая пересохшим ртом.

— Вот и ладно, посмотри своё оружие, вдруг мастер-гном где то ещё напортачил, и мы его непременно накажем. — Строго говорит она: — Никто не смеет обижать мою девочку, слышишь меня, злобный ты коротышка?!

— Я не… — Начинает оправдываться гном.

— Он тяжёлый. — Говорю я, перебивая всех.

— Конечно, госпожа, в половину тяжелее чем был, вам надо немного обвыкнуться с ним на тренировочной площадке, но, если добавите немного своей крови — он станет таким, каким захотите по весу. — Тараторит гном, пока его снова в чём-то не обвинили: — Я так же добавлю, что тетива теперь никогда не износится, это очень хорошее оружие. Этот металл и дерево эльфов — творят чудеса. Теперь он привязан к вам, и в чужих руках будет становиться раза в три тяжелее, а стрелять из него будет невозможно.

— Спасибо. — Говорю я: — А кинжал?

— Кинжал совсем дрянной, я его на переплавку пустил, возьмите вот этот. — Гном хватает со стола ножны с кинжалом без гарды.

Весь чёрный, с едва угадываемыми рунами и письменами на лезвии. Киваю благодарно, а сам думаю — это же меня моё же оружие и убьет. За один бой попробуй напои всё это своей кровью. Пропускаю немного силы в рукоять и чувствую знакомый укол. Начинаю уже привыкать к этому, надеюсь зависимости у меня не будет.

— А это на ребёнка не повлияет плохо? — Говорю Фиррае, показывая ладонь с капельками крови.

Она осторожно берёт мою руку, целует и слизывает всё, вызывая новую волну приятных ощущений и дрожь в коленях.

— Нет, он берёт по минимуму, там есть ограничения, мы же не самоубийцы… — Отвечает тихо она, улыбаясь, когда видит мою реакцию на её действия.