Полина Громова - Смеющаяся Тьма

Мне было почти обидно за Милену. Разумеется, я пошел ее провожать.

Когда мы остались вдвоем, многое изменилось. Я мог ассистировать Хельге, но из меня самого шут был никудышный. Развлекать Милену у меня не получалось. Но она мужественно отвечала на шутки, а потом я и не заметил, как мы разговорились по-настоящему. Провожание до дома затянулось еще часа на два, а когда я прощался с ней, она сказала, что я могу зайти за ней, когда захочется: мы обязательно погуляем еще… А если будет плохая погода — выпьем чаю у нее дома.

Я пришел к ней через четыре дня. Мог бы и раньше. Но Хельга, ехидно улыбаясь, отказалась сделать для меня новую маскировку, а старая уже растаяла. Поэтому я хорошенько повозился, создавая вторую ауру, и только после более-менее сносных успехов пошел на свидание…

Да, свидание! Между мной и Миленой стремительно завязывался роман. Когда она меня звала, я был готов мчаться куда угодно, хоть на край самого мироздания, лишь бы там у меня был хотя бы один шанс из ста, что наша встреча состоится. Думаю, если бы Милена назначила мне встречу в Потоке, я разбился бы в лепешку, но залез бы в него, чем бы он ни был, я бы в него втиснулся, просочился. Как угодно, но я был бы там.

Этим вечером я снова собирался зайти к ней. Побыть с ней хотя бы пару часов. Это было уже не первое наше свидание, я представлял себе, как должен буду себя вести, что мне говорить и о чем молчать. Но что было толку оттого, что я все это представлял себе? Я ведь прекрасно понимал, что не собираюсь заниматься подобной ерундой. В восемнадцать лет, если мир встал с ног на голову, не так-то просто вернуть его в естественное положение. Да и не хочется, честно говоря. Зачем? И так все здорово.

Выходя из переулка, я поправлял немного подплывшую ауру. Хорошо, что нежить не видит аур — они распознают окружающих иначе, по какому-то особому энергетическому запаху. Я пока не умею так, но меня нежить воспринимает вполне нормально — значит, нет смысла прятаться от нее. А вот ото всех остальных… Милена уже привыкла считать меня ведьмаком-самоучкой, который приехал в этот город подучиться и, если получится, подзаработать, но пока не примкнул ни к одной школе и не получил лицензию. Такова была моя легенда. Во-вторых, разгуливать по городу, когда твоя настоящая сущность спрятана под плащом искусственной ауры, гораздо спокойнее. Я не видел свою ауру, но я видел ауру Хельги и Колена и подозревал, что у меня что-то похожее… А ни один из них не выходил в город без маскировки. Колен обычно притворялся ясновидцем. Хельга, как выяснилось, молодым светлым магом. Лишь один раз она на мгновение снимала при мне маскировку в городе — когда пела для меня свою странную, нездешнюю песню — но тогда поблизости не было магов. Я спросил у Колена, в чем дело, а он ответил, что маги, а иногда и простые люди, глядя на нас настоящих, слепнут. Почему так, никто не знает. Я задумался: я же тогда смотрел на Хельгу — и ничего… Или я уже тогда был не совсем человеком?..

Снова задумавшись об этом, я направился к дому Милены. И вдруг словно птичка клюнула меня в правый висок — больно, но терпимо. Я досадливо поджал губы: меня звала Хельга. Мне хотелось увидеться с Миленой. Но я умел правильно расставлять приоритеты.

Сосредоточенно подумав о том, что я принял вызов и сейчас буду дома, я повернул и направился в сторону Перекрестка. Идти было недалеко: через улицу, а потом через мост.

Я шел быстро: Хельга не любила, когда я задерживался. Тогда почему же я остановился и стою на месте? Потому что я не могу сдвинуться с этого самого места…

Я споткнулся — и не сразу понял, что происходит. Оглядевшись, я обнаружил, что стою у самого начала моста, перекинутого через канал. Подо мной как раз упиралась в берег каменная опора, дальше мост выгибался и начинал круто идти вверх. Никакого основания застревать на этом месте у меня не было.

Так получалось, что мы с большим сугробом как раз загораживали прохожим дорогу. Какая-то женщина с большой корзиной на локте, спеша по своим делам, не преминула возмутиться по этому поводу. Сугроб занимал гораздо больше места, поэтому больше возмущения досталось городским службам, но кое-что перепало и мне. Ага. Только вот женщина, возмутившись, пошла дальше, а я как стоял, так и остался стоять. Перекресток наваждений находился по другую сторону канала. Но перейти через канал я не мог. Что-то в последнее время отношения с мостами у меня не складывались…

Что делать? Оставить этот мост в покое и дойти до следующего? Да, это будет крюк. Но что если с тем мостом то же самое?..

А что если это очередное задание Хельги? Тогда я обязан перебраться через мост, причем именно через этот. Если Хельга заставляет меня что-то делать, значит, я могу это сделать, даже если не знаю, как. Надо только хорошенько подумать.

Отойти назад я мог. Но дальше на тротуаре передо мной словно вырастала каменная стена. Нет, я не ощущал ее, но, занося ногу для следующего шага, я чувствовал, как мой сапог застревает в воздухе впереди, безрезультатно пытаясь втиснуться в него. А люди спокойно шли мимо, в обе стороны, между прочим.

Так, а если протянуть руку… Рука сопротивления не встречала! Я мог тянуться вперед сколько угодно. Но вот переступить хотя бы на шаг… Ладно. А если с разбега?..

Невидимая стена отреагировала странно. Она не отпружинила, но приняла меня в себя, так что еще минут пять я пытался выбраться из воздуха, сгустившегося до состояния меда. При этом приходилось начитывать заклинание отчуждения, а то парень, барахтающийся в воздухе, привлекал внимание…

Выбравшись из «стены», я отдышался. Что бы это ни было, пройти оно мне не давало. Так… А что если я воспользуюсь чем-то, что может пересечь мост?

Я вернулся на улицу и стал ждать. Вскоре показалось то, что мне было нужно: в сторону моста направлялась коляска со сложенным верхом. В ней сидел бородатый господин. Догнав коляску, я улучил момент и прыгнул на запятки.

— Это что еще такое! — возмутился господин и окликнул кучера. Тот обернулся и замахнулся хлыстом.

— А ну, прочь!

От хлыста я увернулся. Но и на запятках долго не провисел: меня попросту сорвало с них, когда коляска въехала на мост.

— Так, так! — довольно воскликнул господин.

Коляска удалялась. Я сидел на мостовой, провожая ее взглядом. Не получилось…

Я вернулся на прежнее место и стал ждать дальше. Пусть ни одна карета пока на мост не направлялась, я решил подождать еще. Чего? Конку. Время ведь было совсем не позднее. У меня ведь получится перебраться через мост на конке — что скажете, товарищи?

Воображаемые «товарищи» промолчали. Через пару минут я понял, почему. Конка мне не помогла. Я прыгнул на ходу в почти пустой вагончик, который бодро тянула по рельсам пара гнедых лошадок. Но как только мы поравнялись с сугробом, меня стало буквально сталкивать с площадки. Конка дернулась, колеса заскрипели на рельсах. Лошадки тащили ее вперед, тогда как меня неумолимо отодвигала назад какая-то другая сила. Я цеплялся за поручни, но эта сила рвала мои руки, двигала подошвы по полу. В какой-то момент ей удалось оторвать меня от пола, отбросить назад. Несчастная конка, застрявшая по непонятной причине, все еще предпринимала попытки вскарабкаться на мост. Вдруг ее дернуло вперед — ровно настолько же, насколько рвануло назад меня. Я с размаху шлепнулся в одно из трех кресел в самом конце вагона. Хорошо, что на них никто не сидел…