Андрей Качанов - Мироход (Том I)

— Реймс! На него давят! Убейте мага, я постараюсь помочь! — Голос принадлежал мужчине, что минуту назад беседовал с хозяином поместья.

— Быстрее!

Топот ног, глухой удар. Шипение.

— Вы сеее ссдоххнете! Ссмехть!

— Тварь!

— Не дай ей уйти!

Свист рассекаемого воздуха и удар о дерево. Снова шипение и звук бьющегося стекла. Рядом что-то бормотали, слегка снижая давление.

— Стой, мразь!

— Не успею сформировать, за ней!

Женский вопль.

— Вот так!

— Попала?! Держи меч и наружу! Добей!

— Клятые светлячки…

Шум проносящихся мимо босых ног. Кто-то подошел и остановился рядом. Гортанное пение двух голосов заполнило голову. Словно ледяной ветер пронесся внутри черепной коробки, стягивая все лишнее в одну маленькую точку и возвращая сознанию привычное состояние. Страх очень быстро улетучился.

— Эй! Эй! Игни, приходи в себя! Не смей уходить!

О чем это он? Куда уходить? Открываю глаза и смотрю на него. Смотрю прямо в глаза. В них читается неподдельное беспокойство. Мороз в голове начинает спадать и приходит ноющая боль в висках.

— Глубоко зашло. Не очень умело, но защиты никакой. Вовремя выбежал. Мог просто в ужасе забиться в угол и тогда все.

— Игни, ты меня слышишь?

Кивком отвечаю на вопрос. Боль в голове усиливается. В глазах темнеет. Легкий звон в ушах.

— Голова кружится. — Слова даются с трудом, язык заплетается.

— Поддержи его, я за водой. — Обратился Реймс к не знакомому для меня человеку.

— Что это было? — Спрашиваю я его, как только звук шагов смещается к лестнице.

— Довольно опасное заклинание из школы разума. Тебя пытались убить. Разрушить личность. Но уже все закончилось, ты молодец, хорошо держался.

— Зачем?

— Этого я не знаю. Никто не может сказать точно. Предположу лишь, что это светлячки.

— Кто?

— Группа подполья, собирающая беглых рабов и ведущая тайную борьбу с людьми.

— Революционеры? Партизаны?

— Я не понимаю тебя.

Наш диалог прервал вернувшийся Реймс. Он молча протянул мне чашку холодной воды и жестом приказал пить. Стало легче. Я даже попытался встать, но меня мягко усадили обратно, положив руку на плечо.

Всего минутой позже к нам присоединилась Сиви. В её руках были два меча, оба со следами плохо стертой крови. С улицы доносились взволнованные голоса людей. Похоже, происшествие подняло всех на ноги. Понятия не имею, на сколько большое это поместье и участок рядом — но рискну предположить, что тут народу на целую деревеньку наберется. Глубоко втягиваю воздух и слегка кривлюсь, от пробежавших по недавней ране ощущений.

— Я благодарен всем вам за спасение. Похоже, жизнь моя, с первого же дня будет наполнена приключениями.

— Приношу свои извинения, как советник старшего дома. Подобный инцидент является недопустимым и ставит жирное пятно на нашей репутации. Игни, вы можете требовать компенсацию. — Лицо Реймса было похоже на непроницаемую маску. Хотя, некоторая поспешность речи и выдавала волнение.

Сейчас, Костя, перед тобой очень важный этап твоей новой жизни. Если бы за мной наблюдали со стороны — возможно, кто-то бы сказал, что я с первых же секунд заврался и начал чесать языком с целью эксплуатации окружающих. В какой-то степени он бы даже оказался прав. Но как бы он сам поступил на моем месте? Ситуация уж больно напоминала так любимые мной РПГ игры. И если уж я являюсь персонажем с высоким интеллектом и навыками убеждения — значит должен их использовать по максимуму. Ведь никто не предъявит претензий КМС в тяжелой атлетике, если он начнет использовать физическую силу, чтобы устроиться в мире? Никто не скажет домушнику, что он не честен, если для получения выгоды он полезет чистить особняк? Вот и сейчас мной движет единственное желание, вписать себя в окружающие рамки действительности и получить возможность просто идти дальше, а не тягать булыжники в каменоломне, с цепью на ногах.

Если я на серьезных щах потребую у семьи Мирелт компенсацию за нападение, случившееся в их доме — уверен, что мне выдадут желаемое. Вот только наши «доверительные отношения» на этом могут принять не самый лучший оттенок серого. Если же отказаться от претензий — это может быть воспринято как оскорбление. В теории, ибо я не знаю менталитета местных жителей от слова совсем. Что же делать? Пожалуй, лучше придерживаться установленного плана. Жилье, тренировки, работа, заработок.

— Я, Игни Пульвис, старший сын Кванта Пульвис, признаю сложившуюся ситуацию недоразумением. Я добровольно отказываюсь от претензий к семье Мирелт, по вопросу возникшей угрозы моей жизни. Я добровольно даю согласие, не распространять информацию о случившемся и не очернять светлое имя семьи Мирелт. Однако, я вынужден признать тот факт, что с момента получения статуса гостя — уже дважды стал участником событий, сказавшихся на моем здоровье. По данной причине — я вынужден обратиться к вам, советник Реймс, с официальным прошением.

Хочу заметить, что внимательно наблюдал за реакцией на всю мной сказанное, отображавшейся на лице хозяина поместья. Тревога, облегчение, заинтересованность, напряжение… Не так сложно читать людей, с моим то багажом знаний.

— Во избежание повторения подобных ситуаций прошу:

Первое — организовать занятия по развитию моих навыков владения оружием ближнего и дальнего боя.

Второе — закрепить в качестве моего наставника Сиви из рода Ойл.

Третье — предоставить комнату для проживания, на время обучения.

Четвертое — предоставить возможность интеллектуального труда, во благо принимающей меня семьи, с еженедельной платой.

Пятое — гарантировать, что в результате моих изысканий, честь моей семьи запятнана не будет.

После того как я закончил говорить — воцарилась тишина. Все словно замерли, переваривая услышанное. Надеюсь, что я не переборщил, а то ведь в реальной жизни кнопки сохранить/загрузить отсутствуют и переиграть ситуацию уже не выйдет.

— Да будет так. — Раздался наконец голос Реймса. — Прошение удовлетворено по каждому пункту и будет подробно обсуждено позднее.

— Весьма и весьма любопытно, должен признать. Вот так сходу и сразу взять ситуацию под контроль. У вас явно деловая жилка. Позвольте представиться, Груни Мирелт. Друг и соратник господина советника. — Мужчина улыбнулся. На вид ему было около тридцати. Упитанный, хоть и не потерявший при этом подвижности. Широкий подбородок украшала аккуратная линия бороды, глубоко посажанные карие глаза смотрели с легким довольным прищуром, широкий нос картошкой и небольшой шрам на лбу довершали картину. Одет он был в плотную белую рубаху, поверх которой был натянут кожаный жилет с какими-то рисунками. А также в серые мешковатые штаны и высокие сапоги на шнуровке.