Сергей Куц - Вор и проклятые души

— Как начну, так узнаешь, — огрызнулся Велдон.

Мы смотрели на неподвижных гончих и лешего.

Сердце бешено колотится в груди. Страха нет, вместо него ощущение смертельной опасности. Я не хотел умирать, я боялся смерти. Но не забвения по ту сторону жизни. Я страшился возрождения после смерти. Перерождения в еще большее чудовище, чем я есть сейчас. Рука со змеиной кожей в черной перчатке стиснула рукоять ножа. Другая держала бракемарт, опустив острие к снегу.

Я готов! Я буду драться!

— Чего он ждет? Спросить чего хочет? — Бран пытался шутить.

— Ты дурак?.. — Ирмснгрет зашипела за нашими спинами. — Крови он твоей хочет!

Я бросил взгляд через плечо. Ирма снова с крыльями. Они сложены, но готовы расправиться в любой миг и вознести ее к небу.

— Улетай!

Вампирша оглянулась. Черты лица Ирменгрет заострились. Когда она заговорила, стали хорошо видны клыки.

— Ты тоже дурак! Я не могу бросить вас! Забыл, что я должна вывести тебя и Брана из Запустения?

Я выругался. Не забыл!

Кровь и песок! Сколько же их! Окружили десятки и десятки монстров. У нас нет шансов, если они кинутся на нас разом, а фокус, что провернули в эльфийском замке, не пройдет. Ирма не унесет сразу двоих, я тоже не исчезну. Сейчас светло, и не могу слиться с тьмой, чтоб перенестись отсюда. Потом еще и еще, уходя от погони, которой потребуется каждый раз заново становиться на мой след.

На что рассчитывать? Сталь надолго не защитит, но, может, магия Неакра будет нашим козырем?

— Велдон? — позвал я, стараясь глядеть только на лешего, что сделал к нам два шага и остановился.

Дьявольские гончие тоже приблизились на два шага.

— Кровь и песок! Велдон! Магия!

— Я слышу! — Монах подал голос. — Да думаю, что ответить!

— Говори как есть! — Я почти рычал.

Хозяин леса начал поднимать руки — медленно-медленно, и одновременно с этим заерзали на местах волкоподобные твари. Когда леший полностью поднимет руки, они ринутся на нас. Сомнений нет!

— Отец Томас!

— Магию получишь, но на многое не рассчитывай!

Проклятие! Лесной хозяин поднял руки почти до уровня плеч. Гончие уже роют снег, а за ним — землю! Нужно действовать! Либо сейчас, либо будет поздно!

— Лесник! — Я шагнул к нему. Отмахнувшись от обескураженных возгласов инквизитора и предвестника.

Я резко вскинул над головой бракемарт, будто было важно опередить хозяина леса, и он в самом деле застыл. Его руки замерли на уровне плеч. Леший чуть склонил голову набок. Как зверь, что с любопытством смотрит на тебя. Но фиолетовые искры в черных сгустках на месте глаз замелькали чаще и ярче.

Отмерив еще три шага, я остановился, держа саблю над собой.

— Ты знаешь меня!

Говорил громко, чтоб слышали все: и люди, и нелюди, и все твари в стае дьявольских гончих. Но на крик не срывался.

— Знаешь? Если не знаешь, то проведай, кто и что я такое!

Руки лешего, что доселе замерли на уровне плеч, дрогнули, а гончие явно забеспокоились.

— Кто стоит за мной? Прознал?

Я продвинулся вперед на два новых шага и закричал:

— Дьявол!

Леший распрямил шею и начал медленно мотать головой-черепом.

— Что сотворит с тобой Люцифер, если ты убьешь нас здесь? Что он сделает с твоими детьми?

Гончие припали на передние лапы либо уселись на задние. Их черные глаза смотрели на меня и только на меня! Я тот, кто лишал их законной добычи и веселья! О! Мы лакомая добыча! Необычная! Не такая, как другие! Но мы можем уйти! Твари почувствовали смятение, что охватило хозяина леса — и одновременно их хозяина тоже.

— Он здесь! В Орноре! Во плоти! Его гнев настигнет тебя! — Я орал что есть силы, чтоб перекричать поднявшийся ветер, и оказался сильнее стихии. Леший слышал каждое мое слово.

— Уйди! Оставь нас, и тебя никто не тронет!

Мне вторил вой. Разочарованный вой, полный обиды. Гончие подняли к серому облачному небу морды и выли. Выли и выли. Все время, пока леший медленно опускал руки. Сучковатые палки коснулись мокрого снега. Искры внутри сгустков тьмы в глазницах оленьего черепа погасли.

Леший повернулся к нам спиной, опустив череп. Сгорбив плечи, он двинулся обратно в лес, волоча за собой палки, которые совсем недавно мнились ему мечами.

— Проклятый пепел!.. — пробормотал я и шумно выдохнул.

Гончие тоже уходили. Поджав хвосты, как побитые собаки.

Понуро опустив к земле морды. Скоро их силуэты скроются за серыми стволами деревьев.

Опустив оружие, я уселся прямо на снег. Что это было? Что я сейчас совершил?

— Ты возложил на себя длань сатаны и прикрылся его именем, — рядом оказался инквизитор.

Я не смотрел на него. Тошно от его цитирований.

— Опять Священное Писание? — произнес я.

— Его текст всегда к месту, — ответил Велдон. — Особенно в твоем случае.

Чертов святоша! И без него плохо!

— Ну ты дал! — Предвестник присел на корточки подле меня и хлопнул по плечу. — Я думал, что нам конец.

Бран сплюнул и выругался.

— Я ведь уж привык к себе нынешнему! Не хочу вновь быть младенцем да вспоминать по капле о своем прошлом.

Война расхохотался. Смеялся он искреннее, заразительно. Я тоже ухмыльнулся и заулыбался еще больше, когда взглянул на хмурую физиономию Томаса Велдона. Монах не находил в словах Войны ничего смешного.

А вот и Ирма! Вампирша обошла нас великосветской походкой и присела в реверансе.

— Спасибо! — Ирменгрет опустила очи долу.

Она не во дворце и не в платье. Она тоже смешна! Я засмеялся в полный голос и упал на спину, глядя в чужое и неприветливое, затянутое тучами небо. Я жив и могу сражаться за любовь только потому, что принял дьявола.

Николас Гард проклят, и вместе со мной еще три проклятые души. Подошли ко мне, чтоб высказать, что думают о том, как спровадил прочь лешего. Но это сделал не я. Сатана!

— Не хватало еще, чтоб он оказался рядом… — сквозь смех пробормотал я.

— Здесь.

Что? Я вскочил. Истеричный смех мгновенно оставил меня. Оглядываясь, видел только своих озадаченных спутников.

— Слышали?

Они ничего не слышали и не видели. Но я отчетливо разобрал простое слово. Голос принадлежал дьяволу, и я ощутил его присутствие.

— Что случилось?

— Ничего. Мне показалось.

Бран махнул рукой, обронив что-то о глупом рыбаке и дырявых сетях — какой-то бред, Ирменгрет недоверчиво поглядывала на меня, но молчала. Томас Велдон зашептал молитву. Монах догадался, что произошло, но он глупец. Если бы молитвы могли помочь, хотя бы ему…

Ладно. Надо двигаться дальше.

— Они ушли. — Я вернул бракемарт в ножны и заткнул за пояс охотничий нож. В этот раз обошлось без схватки.

— Ни одной гончей поблизости, — заявила Ирма. — Я чувствую это.

— В прошлый раз твой нюх подвел, — вставил Бран. — Твари окружили, а ты прознала про то вместе со всеми. Когда гончие показали себя.