Пвел Фром - Семь ступеней в полной темноте

относишься к близким людям. Не знаю, как сложится ваше совместное будущее, но, я еще

никогда не был так уверен в судьбе одной из своих дочерей. Ты не бросишь эту деревню

на произвол судьбы. Так же, очевидно, что тебе придется озаботиться воспитанием детей.

Мужчин в селении мало. Ресурсов мало. По сути, это поселок беременных женщин. Мы

долго наблюдали за этой деревней и скажу честно, если бы ты не озаботился их судьбой, не переселил в этот скрытый от посторонних глаз оазис….

Король выразительно качнул головой.

- Да, – признался Арон. - Я думал об этом. Нужно будет появляться там время от

времени. Решить вопрос с пропитанием. Теплыми вещами и прочими неувязками. Но это

не проблема. Я обладаю необходимыми ресурсами и поддержкой извне. Будет достаточно

времени, чтобы проводить его рядом с Сольвейг.

По лицу Сольвейг было не понять, как она ко всему этому относится, но кому бы такое

понравилось? И тут король снова проявил свою мудрость. Обращаясь к дочери, он сказал:

- Гордись, дочь моя. Этот человек в силах объять своей заботой не только тебя, но и всех, кто в ней нуждается. Это качество присущее королям.

Сольвейг молча кивнула. В обеденном зале повисла неловкая тишина. Сестры откровенно

скучали. Королева нервозно ерзала на своем месте. А король, внешне абсолютно

спокойный, выдирал по волоску из своей бороды. Было понятно, что разговор не

закончен, но никто из них не решался сказать о главном. О чем пойдет речь дальше –

Арон мог только гадать. Поняв, что так и будет продолжаться, Сольвейг решила взять все

в свои руки:

- Послушай, - неожиданно мягко обратилась она к кузнецу. – Я уже говорила, как просто

мы относимся к разного рода условностям? Так же следует поступить и тебе. У нас есть к

тебе предложение. Оно странное, и даже, может показаться оскорбительным. Но, я прошу

выслушать его до конца. Для себя мы все уже решили. Хоть и не сразу, но пришли к

согласию. Дело только за тобой.

- И… что это за предложение? - Арон напрягся. Он еще ни разу не слышал от рыжей девы

столь четко согласованного монолога.

Сольвейг взглянула на отца, а потом и на мать. Они чувствовали себя неловко. Нужно

было кому-то начать, и, Ангус, вздохнув, положил локти на стол.

- Арон… ты знаешь, в каком бедственном положении мы находимся? Уверен, твоя… в

общем, Уна рассказала тебе о нашей бурной, местами трагичной истории. Если бы не

крайняя необходимость, я бы тоже счел это предложение неуместным для себя и своей

семьи. Но, жизнь диктует нам свои условия, не так ли?

- Несомненно. Так, в чем суть предложения?

- Не спеши. Нужно чтобы ты понял все правильно. Ты принадлежишь к двум разным

мирам. В тебе кровь двух разных народов. И не просто народов, а видов, которые, судя по

твоему опыту, совместимы. Как с нами, так и с людьми. Мы не из праздного любопытства

наблюдали за твоей деревней. Даже пытались попасть внутрь. Но какой-то невидимый

барьер не дал нам этого сделать. Мы уже встречались с таким явлением в чертовых

скалах. Мы можем делать нечто подобное и здесь, но не в этом суть. Удивительно то, что

все, с кем ты… имел контакт, в ходе этой странной церемонии, носят в себе ребенка.

Король сделал паузу и без тени иронии спросил прямо:

- Скажи, Арон, а ты уверен, что сможешь оживить всех этих детей?

- Думаю, что да. После моего, гм… чудесного воскрешения, ощущения стали другими.

Теперь я чувствую все иначе и знаю точно, что жизнь в моем случае, передается от отца к

сыну. Причем буквально, через прикосновение. Подобно тому, как ваше умение летать

передается детям от матери. Я четко ощущаю, как эта жизненная сила струится во мне, и

жаждет найти выход. Теперь, я могу это контролировать и даже делиться.

В доказательства своим словам, Арон коснулся руки Сольвейг, и лица присутствующих на

несколько мгновений озарились неярким теплым светом, исходящим от нее.

— Удивительно…. Это мы и хотели узнать.

Король встал, оперся о спинку массивного стула, на котором сидела королева, словно

получая таким образом ее одобрение и поддержку.

- За этим столом собрались семь чистокровных дев, и ни одна из них за сотни лет ни

принесла потомства. Чистокровных представителей нашей расы можно пересчитать, пожалуй, по пальцам, в этом то и проблема. Мы вымираем, как ни прискорбно это

сознавать. Однако, с твоим появлением здесь, и в свете последних событий, у нас с

королевой Гудой, появилась робкая надежда. Поверь, мы долго все обсуждали. Взвесили

все риски, которые безусловно есть. Обсудили со старейшинами. Спросили разрешения у

твоей матери. Поговорил с каждой из дочерей….

- Основательно подготовились… – заметил Арон.

Ангус кивнул многозначительно и продолжил:

- В общем, нам нужно здоровое потомство. Свежая кровь в жилах народа.

Арона вдруг резко дошло к чему вся эта тирада об истории народа и его свободных

нравах. Ангус собрался духом и, наконец это произнес:

- Ты понял абсолютно правильно. Я прошу тебя возлежать с каждой из моих дочерей, Арон.

Королева расслабилась и выдохнула облегченно, словно сбросив груз с плеч. Арон

неожиданно для себя покраснел. В груди похолодело, пульс застучал в висках. Он снова

встал и преодолевая смущение, взглянул на сестер. В лице каждой из них он находил то

решимость, то смущение, то нескрываемый интерес. Старшая из сестер была холодна, но

и она не пошла против воли родителей. Последней, он повернулся к Сольвейг. Она взяла

его за руку, и тихонько прошептала:

- Не торопись с ответом. Думай холодной головой, а не горячим сердцем.

Арон опустился обратно на стул, не до конца веря в реальность происходящего.

- Положим, я согласен, – подумал он вслух – Но… как вы себе это представляете?

- Не переживай, – вступила королева мать. – У тебя есть время.

Она перегнулась через стол и взяла его за руку. От ее прикосновения Арон вздрогнул.

Гуда с улыбкой посмотрела в его глаза и предложила:

- Проведи время с каждой из них. Узнай получше. Поверь все случится само собой. Ты

смог растопить сердце Сольвейг, победить смерть…. Не уж то не справишься?

Арон несколько успокоился от ее слов. Он оказался в совершенно дурацкой ситуации. Но

вместе с тем, было в ней и рациональное зерно. Каждая из дочерей была красива, кроме

того, являлась наследницей трона. Вступая с ними в отношения такого рода, он как бы

создаст для себя задел на будущее. Опять же, хоть и на половину, но это тоже его народ. И

было бы свинством проявить равнодушие. Раньше, он и мечтать не мог о подобном

предложении, но теперь мысли его были все больше о Сольвейг. Сестры ее несомненно