Евгений Шепельский - Схватка

Порт был виден далеко внизу — крохотные белые паруса заполняли синевато-зеленую ткань гавани, похожие на перья на вспоротой подушке. Картина так и просилась на холст нормального живописца, не из этих, новых, которые выдают крючки, загогулинки и черные квадраты за шедевры. Далеко впереди море сливалось с темной стеной туч. Да, погода, несомненно, портилась и на сей раз — основательно. Скверное начало моей операции в порту… И не за себя я беспокоюсь, ох, не за себя…

Мерзкий нищий, маленький, почти карлик, устремился за нами, постукивая облупленным костылем, из какого-то переулка. Ступни его были вывернуты — возможно, он перенес в детстве полиомиелит, возможно — ему когда-то сломали обе ноги. Он ковылял, немилосердно покачиваясь, как матрос на штормовой палубе, производил странные угловатые движения, поводил свободной рукой, будто ловил перед лицом комаров. От него разило спиртным. Очевидно, он был пьян, что называется, в доску. Скривленная, присыпанная струпьями рожа походила на демонскую маску.

Мы не дали ему денег, и он пустился в погоню, призывая на наши головы молнии и камни с небес. Идти ему было тяжело, он то и дело останавливался, потом снова устремлялся за нами, но держась уже в отдалении. В живописных лохмотьях угадывался плащ и остатки матросского костюма.

— Следит за нами, — сказала Атли с усмешкой.

Я знал, что за нами будут следить, но — чертовы рефлексы — надвинул шляпу на лоб. Шляпа нужна, чтобы нового архканцлера не узнали горожане. А вот те кому надо — они нас уже вычислили и ведут, и шляпа тут бесполезна.

Под плащом у меня шпага. В кармане куртки — веточка мертвожизни и свисток. Вот и все мое оружие. Правда, на сей раз я, все же, надел под куртку пластинчатый доспех, тесный, но в спешке не было возможности подобрать что-то просторнее. Боюсь, правда, не слишком он мне поможет…

На улице было полно людей и хоггов, одетых пестро и разнообразно. Из порта и в порт двигались кареты, повозки, телеги и тележки, влекомые конями, мулами, ослами. Животные шумели, но люди шумели стократ сильней. В толпе мелькали настоящие матросы — их раскоряченная, вихляющая походка замечалась издалека. Водоворот жизни в портовой части Норатора бурлил, плескал пеной, подхватив нас с Атли в свой поток, чтобы увлечь на самое дно… Меня не покидало ощущение, что я движусь по сюжету чужой пьесы. А вот кто режиссер? Ренквист? Таренкс Аджи? Трастилл Маорай? Или загадочная Анира Най с Гильдией? Я, конечно, внес в сюжет свои коррективы, но не факт, что их хватит, чтобы завершить даже первый акт победным маршем.

Я мало смотрел по сторонам, слишком напряжены были нервы, но заметил, что дома, мимо которых проходим, по большей части, являются трактирами и увеселительными заведениями: слишком много пьяных, слишком много рискованно одетых женщин, открыто пристающих к прохожим. Наверное, хорошо, что эта часть Норатора живет полнокровно, во всяком случае, морская торговля идет бойко — я вижу, что кораблей в морской гавани больше сотни. Значит, деньги в Нораторе по-прежнему крутятся немалые, а презренный металл и способы его добычи для меня сейчас — самое важное. И нельзя забывать о продовольствии. Пока пищу доставляют морем — в Нораторе голода не будет.

Атли взмахнула рукой, показывая куда-то вбок:

— Справа русло Аталарды, отсюда ты не увидишь, там заболоченная низменность, и именно там — кладбище старых кораблей. Море давно ушло оттуда… Там теперь вотчины рыбаков и разных бродяг. Мертвая часть порта.

— Ты знаешь про Норатор больше, чем я…

— Х-хо! Конечно больше, и давно знаю! Как только мой отец затеял вновь объединить Степь, он заслал в Санкструм и иные страны шпионов… Теперь Степь знает все! Бойся нас, Торнхелл!

Да боюсь, ты поверь. Во всяком случае, отдаю себе отчет в том, насколько грозным противником является Алая Степь.

В носу уже щекотало от йодистых запахов моря; предгрозовой воздух насытился ими, и густел, как обручем сжимая мою грудь.

— Скажи, все же… а вы вторглись бы… если бы черный мор вошел в Норатор?

Она взглянула на меня с улыбкой. Улыбка была задорная, и лишь самую малость — зловещая, чтобы я понимал, что передо мной — безжалостная и своенравная убийца.

— Мы бы подождали. Недолго. Степь умеет ждать. Мы, конечно, вторгнемся, если ты не соберешь дани, и сокрушим Норатор, и выкупаемся в крови горожан, и черный мор — ты помнишь! — нас не остановит. Но не бойся — тебя я оставлю в живых. И всех, на кого укажет твой палец. Ты особенный, серый волк. Ты мне нравишься. И мы проведем сегодня ночь вместе, если… — Кулачок стукнул меня в плечо. — Мы, Торнхелл, отменная добыча!

Ей было весело. Даже — излишне весело. В зеленых глазах то и дело вспыхивала азартный, немного безумный огонек.

Она подзаряжалась от опасности. Есть такой тип людей, адреналиновые наркоманы. Не скрою, адреналин штука приятная, когда ты несешься по ночным улицам города на скорости в двести километров, но не тогда, когда тебя явно пытаются убить.

Нищий страшным хриплым басом взревел:

— Вскрою, как порося на бойне!

Я оглянулся: нищий не поделил что-то с пьяным матросом и угрожал ему длинным кинжалом, извлеченным, видимо, из-под лохмотьев. Матрос оробел и сдал назад, а кривобокая жертва преждевременных родов, кивнув удовлетворенно, заковыляла вслед за нами.

Гавань напоминала раздвинутую крабью клешню, она была исчеркана с внутренних сторон зубчиками молов, к которым швартовались корабли. У причалов кипело и бурлило, как в котле, куда сбросили гору разноцветных и мелко нарезанных овощей.

— Много кораблей… — проронил я. — Я не ожидал, что тут так много кораблей…

— Ага, — сказала дочь Сандера и чихнула. — Как же тут воняет… В черный мор торговля морем особенно процветает, и Гильдия сейчас имеет огромные прибыли!

— Гильдия?

— Да, Гильдия морских торговцев, иначе — Морская Гильдия. Они очень сильны, очень богаты, серый волк. Никто в Нораторе не смеет торговать с другими странами морем, не вступив в Гильдию. То есть он может, конечно, но — ар-р! — ему не дадут разрешения даже зайти в порт Норатора или разгрузить корабль в пределах города. У Гильдии своя армия, а ты понимаешь, конечно, что может сделать с купцом-ослушником целая армия.

Мафия профсоюзов, другими словами… Вот оно как. Монополия. Хочешь торговать — отстегивай долю профсоюзу, или выкатывайся к черту.

Анира Най из таинственной Гильдии, о которой мне все недосуг узнать! Завтра я должен с нею повидаться.

— Ты не помнишь, как зовут руководителей Гильдии?

— Хм. Ее возглавляет какая-то женщина… Тебя интересуют женщины?

Вопрос с подковыркой.

— Ты знаешь, мужчины гораздо меньше меня интересуют.

— Х-хо!