Евгений Шепельский - Схватка

— Еще, ваше сиятельство, вот что Грокон передать вам просил после разговора с Маораем… — сказал Бришер, сощурив левый глаз. — «Скоро все случится». Вот так и сказал, плешивец. Не знаю, чего он имел в виду-то… нет, не знаю. Хитрый!

Я знал.

Бришер взглянул на меня с глубоким сочувствием, и ушел, отвесив молчаливый кивок.

Пленный челядинец был отправлен в казармы к капитану. Холуй нужен мне живым, как свидетель против козней Умеренных. Но использую я его не сразу, нет, не сразу.

Следующие шесть часов я занимался изучением Свода и — одновременно — приемом просителей. Выглядело это так: я на стуле, возле книжной глыбы, читаю, листаю, чихаю от пыли, одновременно беседую с теми, кто жаждет меня видеть. Да, невежливо, но время поджимает. Если прошение или жалоба серьезны — Шутейник записывает, я обещаю разобраться в ближайшее время.

Взяток мне пока не предлагали. Пошли горемычные, зачастую нищие просители — разорившиеся купцы, отставные чиновники, военные, ветераны — офицеры и простые солдаты, которых выбросили на улицу, лишив пенсий; им терять было нечего — они шли к опальному архканцлеру и цеплялись за соломинку — авось поможет. Картина разрухи и чудовищной коррупции всех, имеющих сколь-нибудь значительное касательство к власти предстала в неприглядной, уродливой наготе…

И плевать было этим просителям на утренний пасквиль и на то, что архканцлер, якобы, разносит чуму — они шли за последней надеждой.

Шутейник записывал, я листал Свод, смотрел на людей, сочувствовал искренне, обещал помочь. Ни одной плутоватой физиономии — осунувшиеся, серые лица даже у купцов, которым закрыла доступ к торговле дешевыми товарами Морская Гильдия. Военным и морякам уделил внимание особо. Многих пригласил на завтра со своим оружием. Выброшенные на обочину жизни, эти мужчины в возрасте за пятьдесят и шестьдесят были еще крепки и могли поработать на благо страны — для возрождения армии. И для кое чего другого — тоже.

Сделал пометку: ревизовать военный флот. Судя по рассказам, дела там еще хуже, чем в сухопутной армии.

Кое-кто из ветеранов осторожно заговаривал про лимес — мол, все пропало. Лимес — он же защитный периметр против Степи — почти уничтожен, ибо денег на его содержание не отпускают уже несколько лет. Крепости лимеса не чинены, голодающие солдаты разбежались по стране, большей частью осели в экономическом центре — в Нораторе. Тут можно прокормиться… Другие подались к дэйрдринам в Китрану. Понятно, что ветераны так или иначе связаны с дезертирами, которых в общем-то и дезертирами назвать нельзя — люди сбежали, спасаясь от голодной смерти. Кто сапожничает, кто в рыбаки подался да контрабандисты, кто — к Страдальцам, Палачам либо Печальникам… Я мягко намекнул нескольким ветеранам, что подготовлю указ о поголовной амнистии всем, кто завтра снова явится под знамена Растаров. Запустил небольшую информационную бомбу, увидел, как загорелись глаза… загорелись почти утерянной надеждой! Сказал, чтобы дезертиры приходили завтра — вместе с ветеранами. Чтобы выстраивались на площади перед зданием Коронного совета. С оружием! Непременно — чтобы с оружием. Архканцлер гарантирует им свободу, деньги, и абсолютное почтение, и — зачисление в ряды новой, крепкой армии.

Я читал Законный свод до глубоких сумерек.

События предыдущих дней, начиная от вселения в тело Арана Торнхелла, летели с такой быстротой, что я фактически не узнал ничего толкового ни об истории, ни о религии Санкструма. Ну, зато теперь восполнил…

Указы прежних времен составлялись на диво многословно, в них расписывались мотивации, почему и как этот указ принят, и зачем и к чему, вдобавок каждый указ оснащался маргиналиями — то есть примечаниями на полях, так что Законный Свод оказался в том числе и прекрасным учебником истории.

Ничего нового. С тех пор, как из сингулярности образовалась вселенная и на ее окраинах завелся человек, он не придумал ничего нового ни в одном из миров. Империи, борьба за власть и место под солнцем, изобретение религий, которые мало-мальски держат в узде и усмиряют страхи перед неведомым и неизбежным…

Санкструм образовался более шестисот лет назад из пяти королевств, которые одно за другим нагнул — прочь дешевую патетику и политкорректные выражения — тогдашний Растар. В свою очередь эти пять королевств были остатком некогда могучей империи, распространявшейся и на Рендор, и на Адору. Центр ее находился в Адоре. Империя рухнула под собственным весом, как рушатся все империи, распалась на ряд королевств, на части которых снова возникла империя — помельче да пожиже, но все-таки империя. Ну понятно, почему местные топонимы звучат то как «Прядка», то — как «Норатор», это смесь нового и старого языков. Рыбьи Потроха — язык новый, а вот Китрана — где засели дэйрдрины — это старое название от старой еще империи.

Вера в Ашара… Хм, тут — тоже как обычно. Больше тысячи лет назад, еще в пору старой Империи, властвовавшей над двумя континентами, явился человек, назвавшийся посланцем небес, Ашаром, показал чудеса, организовал первые ячейки последователей, затем умер от старости, окруженный почетом, деньгами, женщинами — дела его (в смысле почета, денег и женщин тоже) продолжили верные ученики и постепенно уничтожили все старые культы, и церковь Ашара, таким образом, стала доминировать. Ашар живет на небесах, куда будет открыт доступ праведникам. Угу, угу… Велел уважать всякую верховную власть и терпеть. Ну да, как же иначе, терпилам всегда воздается… О, а вот это интересно, очень интересно! Оказывается, верховная власть — понтифик — находится за морем, в Адоре, и местная церковная элита, кардиналы, включая нынешнего… как же его? Омеди Бейдаром кличут, — подчиняется понтификату. Вот как, значит, церковь Санкструма не самостоятельна, а работает по указке из другой страны…

Хогги явились в Санкструм из Адоры, были изгнаны в древности религиозными фанатиками — священниками Ашара за то, что у них, якобы, нет души… Изгнаны всем племенем, полным составом посажены на корабли и отправлены за море-океан. Вот же черт! Ненавижу эти религиозные заморочки. Нет души, блин! Что за… Ладно, оставим. Люди и в моем мире совершали не менее ублюдочные поступки. Так… Явившись в Санкструм, попросили убежища, и, так как в то время у Адоры и Санкструма была война, тогдашний Растар составил им долговременную протекцию… Заодно и кукиш понтифику показал, дескать — мои священники подчиняются прежде всего мне, Растару, а уже потом — центральной курии. Угу, Адора думала, что сбрасывает на Санкструм гирю в виде лишних ртов, а бездушие использовала просто как повод для изгнания… Но хогги оказались не пальцем деланы — умны, талантливы во многих областях, особенно в бизнесе, и немало поспособствовали возвышению Санкструма. Согласно Первичному Договору земельного сервитута… Черт, где этот Первичный Договор? Нет пока времени искать, но, чувствую, это важно, очень важно!.. Так вот, согласно Первичному Договору, им отписали большую часть гряды Тервида… Кажется, о ней говорила Атли, гряда эта граничит со Степью. Хогги сперва расселились там, затем распространились по всему Санкструму. В отписанной им части гряды Тервида отыскали они богатейшие золотые жилы и прочие замечательные и нужные для богатой жизни ископаемые, что положило начало их прибыльной банковской деятельности…