Оксана Головина - Тьма и пламя [= Сердце Томарина (с 18-ой по 30-ю главу) + Танец огня)] [litres]

– Она страдает… – неслышно, одними губами произнес Рэйван, спускаясь вниз.

Лестница казалась бесконечной. Пройдет время, и эта рана станет старым шрамом, будет ныть иногда, как боевая, отзываясь на непогоду. Но сейчас слишком свежа. Кристиан отпустил духа, повелев возвращаться к хозяйке.

Он снова подумал, была бы Ванда куда счастливее, не согласись он в Беренгарде на условия Синхелма. Возможно, тогда она не узнала бы всей горькой правды. Все же Синхелм странный человек. Казалось, что все, чего хотел, – сохранить свою геройскую репутацию. Сохранить до конца. Ведь в итоге получается, что он прямо святой отец. Для всех он тот, кто воспитал сироту. И даже не стал заключать договорной брак, дав шанс дочери продолжить обучение в королевской академии. А уж она – сплошное разочарование. Ни благодарности, ни смирения, как подобало бы юной каэли.

Отчего же Синхелм так желал, чтобы дочь сама взяла на себя всю вину за происходящее? Ведь он явно хотел, чтобы Ванда винила только себя в неудаче. Кристиан ощутил неистовое желание иссушить заклинанием Синхелма и заполучить его память. Что же хранил в душе этот человек?

В какой-то момент, уже и сам не понимая как, Рэйван оказался перед входными дверьми, ведущими во внутренний двор замка. Большой перерыв еще не завершился, и большая толпа студентов грелась на солнце. Более разумные наслаждались тенью беседок. Те, что не могли усидеть на месте, плескали друг в друга водой из фонтанов, бродя босиком по их каменным широким бордюрам. То тут то там слышался смех и делано испуганный писк девиц.

Мрачной тенью, едва не заставлявшей увядать яркую траву под ногами, Кристиан прошелся по двору. Остановился в центре, чувствуя, как чья-то робкая магия коснулась его. Рэйван приметил несколько разрумяненных студенток, шептавшихся под громадным старым деревом у беседки. Упирая кулаки в бока, некромант ощутил, как свежий ветер принялся ласкаться, порывами заставляя трепетать ткань рубашки. Он подхватывал пряди белых волос, да так, словно кто-то перебирал их пальцами. Через мгновение позади ректора взмыли в воздух прозрачные струи фонтана, переплетаясь и сверкая на солнце причудливыми крыльями.

Что они творят? Совсем страх потеряли? Слушая вполуха шелестевший тихий шепот, Кристиан сурово сдвинул брови.

– Тот, кто испортил дверь ректорского кабинета! – грозно заговорил некромант, овеваемый теплым ветром. – Если ни на что лучшее не способен, кроме как сквозняки устраивать, уж лучше и вовсе не ставить печать. Даю сутки, чтобы заклинание было выполнено безупречно. Иначе я сам найду виновника.

Рэйван прошествовал обратно к замку, постаравшись распугать воспитанников Арда змеившимся по его следу черным туманом. Даже велел ему собраться пугающими черепами, напустив могильного холода. Вы только посмотрите на них… То собирают все нелепейшие сплетни, приписывая ему все существующие грехи. То обнаглели настолько, что решили своей непутевой магией заботу проявлять. Поди пойми этих шумных надоед…

Давая коню напиться, Яр спешился. Он опустился у кромки воды на колено, собираясь умыться. Уже совсем стемнело. Только ночное небо рассыпало свои яркие звезды, да плескалась в реке стая уоки – мелких рыбешек, бледно светившихся в темной воде. Носились между стеблями лилий, словно неугомонные духи. Ночь, а все еще душно. Умыв лицо и шею, Яр поднялся во весь рост, прислушиваясь к шумевшему за спиной лесу. Все звуки были привычными. И шелест листвы на высоких яльмарах. И тихая, прерывистая песня серокрылой айки, где-то там, высоко в ветвях. Вот она вспорхнула, и сухая кора посыпалась вниз.

Яр придержал поводья, поворачиваясь и глядя вдаль на извилистые берега Валмидоры. Здесь течение было совсем тихим. Огромные листья речных лилий мерно покачивались на спокойной воде. А сладкий аромат цветов дурманил голову, особенно в этот час, особенно в духоту.

Вода стекала за шиворот, вынуждая вздрогнуть. Яр потянул за шнурок, висевший на шее. Холодный медальон скользнул по груди, но никаких необычных ощущений не вызвал. Томаринец не обладал и каплей магии, что порой создавало немало проблем. Особенно когда приходилось скрываться или, наоборот, выслеживать цель. Однажды полукровка Хельга, прибившаяся к разбойничьему клану, вручила ему этот медальон. Якобы тот должен подать сигнал в случае использования кем-либо поблизости магии. Легкая вибрация, а порой и жжение позволяли определить, что стоило ожидать атаки.

Учила Хельга многому, сама являясь инрэйгом, пусть и не чистой крови. Яр никогда не спрашивал, что привело ее в томаринские леса. Но уже давно привык доверять ей, не раз проверив в бою.

Некоторые из охотников, с которыми схватился некромант в трактире Джухайна, обладали магией земли. Яр чувствовал слежку в городе, прекрасно понимал, что некоторые ищейки были людьми ректора Арда. Но вот другие… Эти охотники наверняка не отступятся. Особенно когда идиоты решили, что так близки к завладению томаринской печатью. Они продолжат слежку. И именно этот факт вынудил разбойника выбрать путь, пролегавший по берегу реки.

Как учила Хельга, для мага земли вода не лучшее соседство. Ибо буквально растворяет его магию, ослабляет. А тут целая Валмидора. Земляных надлежит убрать… Такие никогда добровольно не остановятся. Но, будучи простым смертным, Яр не обладал силой, способной противостоять магам. В отличие от инрэйг, которой послушно было все живущее в лесу, от зверя до колючих зарослей маслинника.

То, что он больше не один, Яр понял, уже возвращаясь в лес. Слишком тихо стало, будто он в какой-то момент напрочь утратил слух. В груди запекло, словно кто-то приложил жаркий уголь к голой коже. Артефакт сработал. Выругавшись беззвучно, Яр увидел, как стали приподниматься на дороге мелкие камешки, зависая в застывшей пыли. Земля под ногами едва ощутимо задрожала. Чувствуя опасность, конь привстал на дыбы, вырывая поводья из руки томаринца. Он отпустил, позволяя коню отбежать, прекрасно понимая, что это позволит ему избежать гибели.

Яр кинулся к спасительным деревьям как раз в тот момент, когда смертельный град камней обрушился на него. Один задел скулу, второй рассек плечо, еще несколько оставили порезы на ногах. Разбойник схватился за шершавую ветку яльмара, изловчился и подтянулся, забираясь на нее.

– Эй! Томаринец! Глупо зря тратить время. Просто отдай мне ее, – послышался хриплый голос мага. – Обещаю, что в таком случае твоя смерть будет легкой.

– Какая щедрость… – пробормотал Яр, быстрым взглядом окидывая окружащие деревья.

Острый слух помог расслышать приближение еще как минимум двух противников. Оставалось надеяться, что они окажутся простыми смертными, как и он сам. И что кое-кто поторопится, как и уговаривались.