Ксения Изотова - Рождённая во тьме [СИ]

Назначенный день пришёл неожиданно. Едва открыв глаза я почувствовала, что в воздухе витает ощущение напряжённого ожидания. От принесённого мне завтрака я отказалась, еда наверняка всё равно не полезла бы в горло. Полуодетая, я уселась на подоконник и взглянула вниз. Там, на улицах Брейля, царило оживление. Люди сновали из одной стороны в другую, что-то разнося, забирая и передавая друг другу. Постепенно все здания оказывались украшенными полотнищами белой ткани, белые флаги вывешивались из окон, белые ковры расстилались перед каждой входной дверью. Почти все горожане тоже были одеты в белое, но даже те, кто предпочли другие цвета, имели хотя бы одну белоснежную вещь — будь то шарфик или плащ. Я наблюдала за суетой внизу. Наверное, мне нужно было бояться, ведь по сути все эти приготовления были предназначены отметить мою смерть, но страха не было. Да, я волновалась, беспокоилась, но не боялась. Конечно, у меня всё ещё оставалась надежда на побег — пусть слабая и призрачная, но всё же она была. Когда меня поведут, чтобы отдать морскому чудовищу, вокруг не будет решёток и дверей, так что теоретически я смогу сбежать. Без магии и с одним только кинжалом это будет трудно, но не невозможно.

— Можно войти? — в дверь робко постучали и после моего разрешения внутрь проскользнула Ирма. На её круглом личике отчётливо были видны следы недавних рыданий. За Ирмой вошли ещё две женщины со свёртками в руках.

— Последний день настал, не так ли? — усмехнулась я.

— Не шутите так, пожалуйста, — всхлипнула Ирма. — Как вы можете шутить и быть такой спокойной? Ведь осталось всего пара часов и…

Девушка зажала рот руками и замолчала, глядя на меня огромными испуганными глазами.

— Ничего, я всё понимаю. — пожала плечами я. — И вообще, чему быть, того не миновать. Что это вы мне принесли?

Ирма сделала знак, и пришедшие вместе с ней женщины развернули свёртки. В одном обнаружилось белое платье простого покроя, без всяких украшений. Во втором — белый же плащ из плотной ткани. Я вопросительно взглянула на девушку.

— Такова традиция. — тихо сказала она. — Белый цвет — это цвет жертвы, в этот день все мы стараемся надеть белое и украсить город в этом же цвете. И тот, на кого пал жребий, тоже всегда носит белое. Именно поэтому этот день и был перенесён на самый конец осени, когда земля уже начинает укрываться снегом. Это тоже своего рода символ.

Ирма говорила очень серьёзно. Похоже, что эту традицию жители Брейля впитывали вместе с материнским молоком и относились к ней очень серьёзно. Женщины незаметно вышли, оставив нас наедине. Ирма помогла мне одеться и подала зеркало, чтобы я могла взглянуть на себя. Я смотрела вглубь стеклянных глубин и не узнавала себя. Последних трёх дней безделья было явно недостаточно, чтобы прийти в нормальное состояние. Долгие месяцы непрерывных странствий сильно сказались на внешности. Я заметно похудела, так что скулы стали казаться выше и острее, под глазами залегли тёмные круги. Кажется, тело дало последний резкий рывок роста, потому что мне показалось, что я выросла на несколько пальцев. Как ни странно, даже несмотря на излишнюю худобу и сталь мышц под тонкой кожей, у меня были формы, причём весьма неплохие. Хотя платье и было просторным, под ним всё равно вырисовывались очертания груди и бёдер. Я невольно усмехнулась. Пожалуй, меня можно назвать симпатичной, но какой в этом смысл, если вскоре моя жизнь оборвётся? С каждой минутой надежда на чудесное спасение становилась всё слабее. Я предчувствовала, что никакой возможности побега мне уже не представится. Когда Ирма отвернулась на мгновение, я быстро привязала ножны с кинжалом к лодыжке и тут же поправила платье, чтобы ничего не было видно, но это уже было скорее для собственного успокоения. Обуваться я не стала, оставшись босиком. Холодная земля меня не смущала, а без обуви мне будет гораздо удобнее. Ирма удивлённо на меня посмотрела, но спорить не стала. И действительно, какой смысл беспокоиться, что я простужусь, если жить осталось совсем немного? Наконец, одевание было завершено. Девушка накинула на меня плащ и расправила волосы, тёмной волной рассыпавшиеся по спине.

— Вы такая красивая, — всхлипнула она.

— Не плачь, Ирма, всё будет хорошо. — Улыбнулась я. — Подумай лучше о том, что быть на моём месте и страдать могла бы не я, а ты.

— Это ужасно, — девушка вздрогнула, сжимаясь в комочек. — Но вы не будете страдать, честное слово. От этого мы сможем вас защитить.

— О чём ты говоришь? — недоуменно нахмурилась я.

— Вот, выпейте это.

Ирма протянула мне красивый флакончик, украшенный затейливой резьбой. Внутри глухо булькала какая-то жидкость.

— Что это? — поинтересовалась я, беря флакон в руки. Тяжёлый, даже слишком тяжёлый для такого небольшого сосуда.

— Это такой эликсир, он поможет вам не чувствовать боли и страха. Так вы сможете спокойно принять свою ужасную участь, если это вообще можно принять сколько-нибудь спокойно.

Девушка снова содрогнулась. Внезапно из коридора донёсся голос, зовущий её по имени и она вышла из комнаты, кинув мне напоследок сочувственный взгляд. В замке провернулся ключ и я осталась одна, сжимая в руке флакон с загадочным снадобьем.

Я снова подошла к окну и прижалась лбом к холодному стеклу. Мысли бегали, как вспугнутые мыши, не задерживаясь надолго ни на одном предмете. Резким движением я откупорила флакончик. В нос ударил сладковатый аромат, наверное в жидкости был какой-то наркотик. Рука сама поднесла зелье ко рту. Ирма сказала, что никто не видел, как чудовище расправляется со своими жертвами? Пожирает их? Просто топит? Разрывает на куски? Как бы то ни были, все эти варианты гибели не слишком приятны, так что мне однозначно будет больно, скорее всего даже очень больно. А это зелье поможет мне не чувствовать боли. И тем не менее…

Я перевернула сосуд и жидкость стала вытекать на пол, сначала тонкой вязкой струйкой, затем отдельными каплями. Когда флакончик опустел, я села на кресло, продолжая сжимать его в руке и постаралась придать лицу спокойное, чуть растерянное выражение. Боги, зачем я это сделала? Я вовсе не хотела страдать. Это произошло абсолютно неосознанно, как будто что-то внутри подтолкнуло меня. Звук открывшейся двери заставил меня встрепенуться. Я обернулась, ожидая увидеть Ирму, но вместо неё в проёме стояли двое мужчин в белых плащах. В руках они держали длинные копья, на концы которых также были повязаны белые ленты.

— Идёмте, — приказал один из них.

Я послушно сделала шаг вперёд. Мужчины посторонились, пропуская меня. Сопровождаемая своим молчаливым конвоем, я спустилась по лестнице и оказалась на улице. По обе стороны от меня стояли люди, создавая нечто вроде живого коридора, по которому я и должна была пройти. Вся дорога была застелена белым полотном, по которому я шла. Даже сквозь полотно ледяная земля холодила ноги, но я была этому только рада. Прикосновение холода помогало сохранить ясный рассудок. Я медленно шла вперёд по улице, не торопясь, глядя только перед собой. Зрители молчали, как бы показывая этой тишиной, что уважают мою жертву. Я незаметно взглянула по сторонам. Нет, сбежать совершенно невозможно. Слишком много людей, но дело даже не только в этом. Что-то внутри меня влекло меня вперёд, заставляя постепенно ускорять шаг. Сердце стучало всё быстрей, но не от испуга, а скорее от нетерпеливого ожидания того, что должно было случиться. Как сквозь сон я видела всплывающие то с одной, то с другой стороны лица. В какой-то момент я увидела Ирму, по её бледному лицу текли слёзы. Я спокойно прошла мимо, даже не обратив на это особого внимания. В ушах звенел, отдаваясь многократно, тихий зов, заглушающий все остальные звуки.