Екатерина Горина - Морок [СИ]

— Я этой ночью собачий-то вой слышал, — задумчиво проговорил Ярослав. — А это примета верная, умрёт кто-то в деревне. А раз умрёт кто-то в эту ночь, так всё на нас и свалят, скажут: маги пришли и прокляли. И правда, братцы, тикать нам отсюда надо. Матюша, ты умница, все правильно сделала. Хоть и баловалась с магией, а, однако, нам ты помогла… Пойдёмте-ка отсюда подобру-поздорову.

— Да, может, и не умер никто, — вклинился в разговор Вениамин. Он уже очнулся после удара Матильды, и слышал всю историю. — Надо бы сейчас как раз Матильде снова в деревню слетать, ровнёхонько к тому самому дому, посмотреть, помер дед или нет. А заодно было бы неплохо подслушать, вдруг повезёт, что-то полезное услышит.

— Не-ет, я больше в ту деревню ни ногой, — замотала головой Матильда. — Ты сам подумай, стоишь смотришь в окно ночью, а рядом баба в белом… Это ещё хорошо, если она рядом с тобой в окно смотрит, а если она смотрит в то окно, в котором ты?

— А что? Злобная была тётка?

— Да не сказать, что злобная. Тётка и тётка, только вот глаза да этот рот, да рубаха в крови. И вой, знаешь, такой невыносимый, горький очень и страшный. И в этом вое вся смерть как будто, вот если бы она выла, и горе всё, как будто много людей рыдают… Я только удивлена, что никто не слышал. И тут тоже вы говорите, что собака выла. И в деревне хозяйка этого дома пошла собаку бить, чтоб замолчала. А этого воя, который от тётки, как будто и не слышал никто, только старик, на которого она указывала, вздрогнул…

— Пошли, ребятки, подальше отсюда, — подхватил Богдан. — Отойдём, лес кончится, в поле сядем пообедаем.

Однако лес не собирался так быстро кончаться. Было уже за полдень, солнце клонилось к закату, маги изрядно устали и давно уже шли по наезженной тропке. Было жарко и хотелось пить. Вода в флягах нагрелась и была даже больше противной, чем утоляла жажду. Слева от дороги замелькало озерцо. Маги приободрились, решив вскоре свернуть с тропы и расположиться у воды. Однако, Матильда, понимая общее настроение уговаривала всех не отходить от дороги, тем более сейчас, вечером, на закате.

— Да что такого-то? — недоумевал Вениамин. — Пойдём к реке, наберём чистой воды, искупаемся…

— Потерпи ты, дойдём до трактира, там и отдохнём, недолго осталось, — уговаривала его Матильда.

Однако, сдерживать товарищей долго она не могла, все вскоре сошли с тропы, направляясь к лесному озеру.

— И чего ты боялась, — хохотал Вениамин, шагая по мхам между деревьев. — Вон, смотри, бабы ягоды берут.

И правда, там, куда указывал пальцем книжник, несколько женщин в белом медленно переходили с места на место.

Матильда поежилась:

— Я и боялась, и сейчас боюсь, что это те самые женщины, что смотрят в окна деревни…

— Эх, ты! Деревня уже вон как далеко! И все твои страхи остались там, а про этих тёток мы сейчас вон, у местной узнаем.

Они уже совсем подошли к воде, на мостках сидела старуха, полоща в озере чью-то расшитую рубаху.

— Погоди, Вениамин, — Лея схватила его за руку. — А разве тебе не страшно, что бабы ягоды собирают на закате? Все с утра ходят, ты не знал разве? А к вечеру нормальный человек с тропы не свернёт, даже если по полю ближе и срезать можно?..

— Какие вы, девки, глупые! — засмеялся Вениамин. — Эй, тётенька, а мою рубаху постираешь?

Старуха обернулась на Вениамина.

И только тут все заметили, что та сорочка, которую она стирала была не расшита узорами, а испачкана кровью, и чем больше старуха мяла и полоскала её, тем чернее становились пятна.

Догнавшие, наконец, молодых Ярослав и Богдан, попятились назад.

— А что ж, постираю, — ощерилась старуха.

Улыбка с лица Вениамина исчезла. Лес наполнился жутким воем. На магов со всех сторон двинулись молодые и старые женщины, полные и худые, высокие и низкие, но с одинаково растрепанными и всклокоченными длинными волосами, закутанные в белые окровавленные саваны.

— Я понял, почему это — ловушка! — хлопнул себя по лбу Миролюб.

— Ты про что? — недоверчиво поглядел на него Иннокентий.

— Да те самые ловушки, которые в Книге расставлены! Ты просто не всё знаешь. А я тебе расскажу, и тогда будем смотреть, на чьей бабка стороне: на твоей или на моей. Ровно перед твоим приходом Борис раскрыл Книгу, и из неё выплыл, ну да, именно выплыл по воздуху текст, «седьмой — убийца». Это было как раз именно перед твоим приходом! Понимаешь?

— Нет…

— И мы не понимали. А ты теперь соедини все события в одно. Бабка встречает тебя в лесу…

— Ну, не бабка, а её дух скорее…

— А это не важно. Важно то, что она встречает тебя и отправляет к нам! А мы тем временем раскрыли книгу и узнали, что седьмой — убийца. Так вот, бабка отправляет тебя к нам как раз седьмым. На что она рассчитывала?

— На то, что вы посчитаете меня убийцей?..

— Вот именно! Нашими руками она хотела уничтожить тебя. А мы, как дураки, попались на эту уловку, на эту ловушку. Все попались, потому что думали, что Книга великая, что в ней заклинания и всё такое! Книга и была рассчитана на глупых как мы, которые не знали, что ни в одной книге не может быть науки магии! Если бы не моя мать, мы бы до сих пор свято верили бы в Книгу. Ты вернулся за ней и пришёл за ней, потому что верил, что это — Великая Книга! Мы столько времени потеряли на споры и раздоры, потому что верили, что это — Великая Книга! А цель у неё одна — не дать тебе дойти до дворца, вернуть за ней с полпути! Вот что!

— Да, точно, ведь Лея, например, в книгу не верила и говорила мне, что она не нужна. Если бы и я не верил в книгу и бабку, то давно был бы там, во дворце! Но это совсем не объясняет того, на чьей стороне бабка. Может, она не пускала меня во дворец, потому что меня там ждёт смерть?

— Да, что ты? — засмеялся Миролюб. — Именно поэтому она тебя пустила к нам, зная, что мы сочтём тебя убийцей?

— Но вы же не сочли!

— А вот это, и правда, удивительно! Должны были счесть, но почему-то не сочли… Потому что в противном случае ты был бы уже мёртв или связан. А пока что ты шагаешь по земле…

— Но почему? Почему она не хотела, чтобы я попал во дворец? — Иннокентий развел руками.

— А вот этого мы не узнаем, пока не попадём туда, — улыбнулся Миролюб. — А пока что мы с тобой знаем, что мы — внуки могущественнейшей колдуньи Края.

— А подсказка в Книге об этом зачем?

— Пока неизвестно, но, возможно, чтобы нас поссорить? Чтобы мы начали сражаться между собой? Как будто старались бы выяснить, кто могущественней и достоин носить звание первого Мага в Краю?

— Пф, да носи, пожалуйста, мне это вот звание совсем ни к чему. Мне бы домой, к маме, — фыркнул Иннокентий. — Я уже нагулялся и наприключался…

— Нет, так не получится. Придётся всё-таки не домой, а во Дворец. Раз уж за твоим отцом охотятся, то тебя в покое не оставят, — напомнила Аксинья. — И уж, может, и придётся стать главным Магом, чтоб тебя в покое оставили. Этого пока никто не знает.