Ашира Хаан - Темная половина [СИ]

— Не беси меня, блять!

— Зачем ты свел меня с Костиком? Что за хрень с его памятью? Почему все-таки я?!

Люций отпустил мою руку, захлопнул дверь и запер ее на ключ, торчавший в замке. И ключ вытащил и убрал в карман. Сложил руки на груди и посмотрел на меня. Молча.

— Ты специально меня искал? Всех остальных подруг Костика ты тоже перебрал?

Я уже ни капли не сомневалась, что моя забывчивость — его когтей дело. Люций смотрел на меня своими блестящими черными глазами, прячущимися в страшных провалах на лице. Губы его были покрыты какой-то неприятного вида коркой, клыки выступали вперед. Даже дыхание казалось нездоровым и слишком шумным.

— Почему ты молчишь? — я не чувствовала сейчас от него опасности или обычного бешенства.

— Раздевайся.

— Что?! — я даже отпрыгнула подальше к окну. Решетки на нем не было, но стекло отливало синим, как будто все непросто. Можно рискнуть и постараться разбить, но смысл?

Люций как-то дернул плечами, втянул воздух сквозь зубы и мгновенно оказавшись рядом тупо располосовал на мне платье от верха до низа.

— Так понятнее?

— Ты больной?! — я, между прочим, любила это платье. Длинное, черное с таким вырезом, что все головы сворачивали. Меня в нем часто принимали за мусульманку, несмотря на этот вырез. И мне нравилось приподнимать его край, поднимаясь по ступенькам. Где я еще такое найду? И где я вообще найду одежду в этом сумасшедшем доме?

— Душ там, — он тыкнул когтем в сторону двери в углу комнаты. И облизал пальцы. Я скосила глаза — царапины на груди наливались капельками крови. Взгляд Люция стал очень заинтересованным.

— Хотя погоди…

Он подошел, стараясь выглядеть опасно и хищно, но удавалось плохо. Неслабо его потрепал Эшер, даже на выпендреж не хватает сил.

Я попыталась как-то собрать платье, чтобы не стоять перед ним совсем уж голой, но он хлопнул меня по пальцам и наклонился, касаясь кончиком языка алой полоски на груди.

Было ли это сексуально? Боже, нет. Спутанные волосы, нездоровая кожа, и даже дыхание его пахло прелой землей. Он был неприятен, он выглядел как бездомный, который не меньше месяца на улице. Нет, хуже — он выглядел как уже довольно несвежий труп. Я содрогнулась от отвращения и услышала змеиное шипение:

— С-с-с-сука…

Но уже доставшиеся ему капли крови, кажется, добавили сил. Люций сжал пальцами мою шею и припечатал меня к двери в ванную и, сузив глаза, уставился на меня. Когти он не удосужился убрать, так что по спине поползли капли крови. Больно не было, было… приятно.

То самое ощущение, как в первый раз в этой комнате. Вытекающая кровь несла облегчение, избавление, хотелось, чтобы она лилась сильнее, казалось, что будь рана чуть пошире, я бы получила еще больше удовольствия. Так что я еще и покрутила головой, неосознанно надеясь, что Люций расцарапает меня еще.

На его губах появилась расслабленная усмешка.

— Люблю этот эффект метки… — промурлыкал он. Хрипло, как помоечный кот, но промурлыкал. — Иди сюда…

Он развернул меня спиной, приобнял за талию и откинул волосы с шеи. Когти пригодились еще раз — он разорвал платье и на спине. Горячий язык прошелся по кровавому следу вверх, закончив там, где пульсировала не заживающая рана. Мое тело старалось исторгнуть еще больше крови, а не заживлять порез. И Люций помог ему, воткнув клыки в то же самое место.

О-о-о-о… боже.

Если бы там был хотя бы отзвук боли, я бы подумала, что становлюсь мазохисткой, но вопреки логике, там было какое-то чистейшее наркотическое удовольствие. Я даже закрыла глаза, чтобы вид скучной гостиничной спальни не мешал мне зависать во внутреннем безумном космосе, где я была золотым потоком, который протискивается через сверкающее алмазное кольцо, и чем дальше я протискиваюсь, тем теплее мне становится и тем более плотным потоком я становлюсь, так что я хочу завернуться сама в себя и протиснуться еще раз, плотнее.

— В душ! — Люций отдернул меня от двери, открыл ее, запихнул меня внутрь и захлопнул.

И я взвыла, выброшенная из моей сладчайшей галлюцинации! Ударилась всем телом о дверь, пытаясь то ли пройти сквозь нее, то ли выломать. Я не понимала, что происходит и просто хотела кратчайшим путем снова оказаться рядом с вампиром. Но дверь не поддалась. И только явившаяся наконец боль в шее и еще боль от удара в дверь чуть-чуть отрезвили, сдернули радужную пелену с глаз. Не до конца. Потому что внутренний голос потребовал немедленно идти в душ, как приказал Люций и тогда нас наверняка наградят еще кусочком сладкого.

И только этот аргумент заставил меня быстро стянуть остатки платья, белье и залезть под горячие струи воды. Очень горячие — я случайно вывернула до отказа кран и ошпаривший меня кипяток вызвал приятные отзвуки наслаждения от нагретой крови. Но коже стало больно слишком быстро. Я вывернула до отказа другой кран — и привет, контрастный душ, который стремительно вернул мне здравый смысл.

Вскрывать вены больше не хотелось. Обратно в комнату тоже больше не хотелось. Теперь я боялась Люция еще сильнее, если это только возможно. Потому что всю жизнь самой страшной участью считала потерять себя. И вот — получила. И это самая слабая метка, если верить словам этих кровопийц. Что же будет на следующих уровнях? У меня недостаточно хорошее воображение для этого, наверное.

Кстати, на трезвую голову возник один очень животрепещущий вопрос. Мне как отсюда выходить? Допустим, что осталось целого я постираю и прямо мокрым надену. Но в белье перед Люцием показываться тоже не хотелось бы.

Мокром. Холодном. Бррр.

Я завернулась в полотенце и осторожно приоткрыла дверь.

А Люций спал. Прямо в одежде поверх покрывала. И выглядел, тварь такая, уже гораздо бодрее того бомжа, каким он был до вливания моей крови.

Я приоткрыла дверь пошире, осторожно выглянула — он не проснулся. Я распахнула ее и вышла — он не проснулся. Я даже захлопнула ее — но замок оказался магнитным и захлопнулся тихо.

И Люций все равно не проснулся. И тут я поняла, насколько сильно сама хочу спать. Всю ночь ко мне в подвал шлялись вампиры, я нервничала, я пережила столкновение со своей мертвой любовью и наркоманский приход.

Гори все синим пламенем! И я залезла под одеяло на противоположной от Люция стороне кровати. И он не проснулся.

Я проснулась, когда за окном было уже темно.

Еще не открывая глаз, я почувствовала вот это знакомое всем совам ощущение — мир проснулся, отпраздновал очередной день, устал, выпил и идет спать, а ты такая выползаешь и — где все? Все опять случилось без меня. Я пропустила целый день своей единственной жизни, его уже не вернуть. И как ни тереби логику на тему того, что спишь ты никак не больше жаворонков, а то и меньше, а значит событий в твоей жизни ровно столько же, чувство вины все равно не изжить. Вины и тоски по солнцу. Живут ли вампиры по-другому?