Ашира Хаан - Темная половина [СИ]

Я едва слушала, испуганная ухмылкой Люция. Я явно сделала что-то не то и мне это еще аукнется. Поэтому на следующего вампира взглянула лишь мельком.

И едва сдержала крик!

Эшер уже был между нами, готовый к агрессии самого юного, очевидно. Но дело было не в этом.

Апрель — это был Костик. Ну Костик, да. Моя первая любовь, мой первый поцелуй, моя первая потеря. Он умер пять лет назад, и я была на его похоронах в отвратительный ноябрьский день, который помню минута за минутой. Даже больше — минута за минутой с телефонного звонка до первой горсти земли, кинутой на крышку гроба кем-то из родственников. А потом не помню. Мне тогда казалось, что это шутка, что он живой. Мне еще долго так казалось, если честно. До сегодняшнего дня буквально. Потому что он живой. Точнее — неживой. Сердце не обманешь, не так ли? Я много лет надеялась случайно столкнуться с ним и, боюсь, не утратила этой надежды и после похорон. Мечты сбываются.

— Так-так… — мое ошеломленное состояние о чем-то говорило Эшеру. — Так-так… Я, как обычно, прав. Ты с ним и связалась, но немного не так.

Эшер обошел вокруг скульптурной композиции Женщина средних лет увидела свою мертвую первую любовь. Костик смотрел на меня и ничего не говорил. Он только изредка косился на Эшера, но ничем не помогал.

— Но все не так просто… — протянул Эшер. — Думаю, на этом церемонию знакомства лучше свернуть. Люций! Забери ее и делай, что хотел, только не убивай. Разговор откладывается. Апрель, Мари, за мной.

Эшер стремительно вышел. Вслед за ним потянулись не только названные, но и многие из оставшихся. Люций поманил меня пальцем. Я только фыркнула и отвернулась. Стоящий напротив меня незнакомый вампир только покачал головой. Он с интересом наблюдал, как я разворачиваюсь против своей воли и, повинуясь манящему жесту, иду к Люцию. Когда я сделала попытку оглянуться, я заметила, что он только показал Люцию поднятые вверх большие пальцы и скрылся за дверью вслед за остальными. Но тут Люций снова силком развернул меня к себе.

— Запомни, идиотка! — прошипел он. — Я твой хозяин здесь. И ты, блять, будешь мне подчиняться сразу, иначе сильно пожалеешь. И на Эша можешь не надеяться.

— Почему?.

— Потому что я найду ему другую игрушку и он даже не обратит внимания, что я испортил первую.

Когда я успела стать еще чьей-то игрушкой, интересно? Зато теперь понятно, что вампирская метка — отвратительная штука, дающая власть над моим телом вампиру. Вероятно тому, кто ее поставил. Мне остро не хватает инструкций. И ответов. И одеяла, чтобы под ним спрятаться и хорошенько подумать.

Люций и метка, Эшер и игрушка, Маэстро и гипноз, Костик… слишком много всего.

В комнате остались только мы с Люцием. Теперь я заметила и камин, и высокие французские окна, закрытые тяжелыми шторами, и восточный ковер на полу, и насмешившие меня вазы с цветами, живописно расставленные на столиках и каминной полке. Такой гостиничный жест. Или сериальный. В настоящих домах, где живут люди, такого не бывает. Никто не будет каждый день покупать домой свежие цветы в таком количестве только чтобы они побыли деталью интерьера. Это для гостей. Надо ли понимать, что тут часто бывают гости?

Может быть, мой разум просто цеплялся за эти цветы, чтобы не думать обо всем остальном? Я не понимала, что меня ждет, никак не могла это узнать и вероятно не в состоянии была повлиять.

Люций сжал пальцами переносицу. Упс — у вампира тоже проблемы.

— А теперь расскажи мне вот что…

Или проблемы все-таки у меня…

— Какого хрена ты выперлась со своим мы знакомы? Я говорил молчать! И какого хрена ты полезла к Маэстро? И хамила Эшу? Ты вообще, блять, могла помолчать и постоять, как я говорил?!

— Видимо не могла, — я встретила бешеный взгляд Люция. Хорошо бы добавить, что бестрепетно встретила, но чего нет, того нет.

— Ты вообще дура необучаемая или тебя просто пиздить хорошо надо? — Люций сложил руки на груди. — Ты только намекни, чтобы я зря время не тратил.

— Мне, может, интересен ответ на вопрос.

— Какой?

— Ну тот — а то что? Ты меня тогда только укусил и поцеловал и в целом мне понравилось. Это было оно?

— Охуеть. — Люций почти растерялся. — Вот ты наглая. Освоилась уже? Решила, что плохого ничего не будет?

Я неопределенно пожала плечами. Самой интересно, в кого я такая смелая. Возможно, просто передозировка впечатлений.

— В принципе, это все упрощает. Ты теперь моя собственность и подвал открыт для нас официально.

Люций тряхнул головой и посмотрел мне в глаза. Зрачки были неотличимы от радужки — и то, и другое как тоннель во тьму. Мне показалось, что он даже доволен моим поведением. Или слишком зол и оттого почти ласков.

— Метка твоя неглубока. Ты можешь говорить с кем хочешь и делать, что хочешь. И тебе это не понравится. Идем!

Снова путешествие в темноте. Мимо нас проскальзывали тени и шорохи — никому из вампиров не требовался свет. Лестница, ступеньки вниз. Мы в подвале. Щелчок выключателя — слабый желтый свет.

Никогда не думала, что попаду в такую историю. В бетонный подвал. У стены которого стоит настоящая большая клетка. С цепями. С наручниками. Длинными цепями — я смогу передвигаться по клетке. И все. И эти наручники наденут на меня. И запрут клетку. И оставят вот так — на голом полу, без еды, воды, туалета и даже подстилки. И потом еще выключат свет.

Ну что, кто тут хотел получить возможность все обдумать?

Первые пять минут я почему-то надеялась, что меня просто пугают. Что это все ненадолго и Люций вернется, обматерит меня и расскажет, что это и было наказание. Честно говоря, на фоне остальных он стал пугать меня намного меньше. Они были какие-то совсем не похожие на людей. Может быть, дело в возрасте? Люцию, например, лет сто, а Мари тысяча, вот она и ведет себя спокойнее. А он просто не перебесился еще от своей вампирской силы.

Или Эшер — он пугал меня сильнее всего, хотя не сделал ничего плохого. Даже наоборот — похоже, только он и держал Люция в рамках приличий. Но в Эшере была абсолютная чуждость. Он защищал меня, как я защищала бы хомячка от претензий наглых, но любимых кошек. В принципе на хомячка всем плевать, но какой-то гуманизм требует оставлять его в живых до естественной кончины. Гуманизм… От humanitas — человечность. Это если вампиры — человеческий вид. А если нет?

Следующие полчаса я думала, что вся вампирская фигня — это галлюцинации. Меня похитил какой-то маньяк и накачал наркотой. Вероятно, я все-таки веду свой род от Фомы Неверующего. Или у меня качественные психологические защиты. Должно быть, реальность настолько невыносима, что я заместила ее выдуманным миром с красавцами и приключениями. И отголоски реальной боли все-таки пробираются в него. Что будет, если я умру там? А здесь?