Андрей Федин - Пупсик

Сам же я все больше думал о герцогине. Романтика в моих мыслях присутствовала в совсем мизерных количествах. В основном там преобладали, как выразился колдун, «похоть и извращения». Никакого трепета, вспоминая о великой герцогине, я не испытывал. И тем более, она не интересовала меня «как личность». Ее тонкая душевная организация не волновала меня совершенно – только особенности строения тела.

Такие размышления, как сейчас, обычно посещали меня по вечерам в пятницу, когда я прикидывал, что именно хотел бы получить от очередной жрицы любви. Намеки Волчицы разожгли в молодом теле принца огонь желания, погасить который не удавалось пока даже моему давно не пьянеющему от женских чар разуму. Впрочем, великая герцогиня, кажется, сама желает погасить это пламя. И что бы там ни выдумывал колдун, я не собираюсь ей мешать.

– Тебе ведь тоже поступило предложение от посла? – сказала сидевшая ко мне спиной «генерал». – Что ты ответила?

– Ты с ума сошла?! Зачем говорить о таком здесь?! – сказала «полицай».

Она обвела зал взглядом, убеждаясь, что кроме нее и ее подруги в зале остался только я. Официантки куда-то испарились, позабыв прихватить меня с собой, – со стороны кухни то и дело доносился их громкий смех.

– Так-растак. Перестань. Нас никто не слышит. А если и услышит, то не поймет. Ты сама говорила, что никто из персонала не владеет имперским.

– Я проверяла только персонал клуба. О том, на что способен вон тот паренек Сороки, я не имею ни малейшего представления.

«Полицай» сверлила меня взглядом. Я делал вид, что не замечаю этого. Пялился на противоположную стену, краем глаза контролируя в зеркале наличие придурковатой улыбки на своем лице.

– Он там так давно и тихо стоит, что я позабыла о нем, – сказала «генерал». – Впрочем, он мужчина. У него мозгов не хватит выучить такой сложный язык. Ты зря переживаешь.

– Возможно.

Только теперь я понял, почему стал прислушиваться к разговору. Женщины заговорили на языке Империи. Повинуясь привычке, я запоминал произношение, искал в их фразах новые слова.

– Так какой ответ ты дала послу?

– Обещала подумать, – сказала «полицай». – А ты? Как понимаю, люди посла наведались и к тебе?

– Я тоже пока затягиваю с ответом.

«Генерал» сделала паузу. Я увидел, как она опрокинула в себя остатки вина из бокала, покачала головой.

– Так-растак, но очень заманчиво! – сказала «генерал». – Графство! Не почетный титул, существующий только на бумаге. А настоящее графство! С людьми, землями и городами. Я понимаю, что земли нам перепадут не самые лучшие. Даже наверняка – где-то на задворках. Но… ни у кого из моих предков не было даже собственной деревеньки.

– Собираешься согласиться?

– Не знаю. Все же… это будет государственная измена.

– Не преувеличивай, – сказала «полицай». – Будет неразбериха. Посол всего лишь попросила нас подлить масло в огонь.

– Так-растак, масло…

– Империя подтягивает войска к границе?

– Они официально заявляют, что это обычная учебная операция.

– Да, я слышала: отрабатывают переброску войск на дальнее расстояние.

– Моя разведка докладывает, – сказала «генерал», – что Империя собирает ударный кулак. Я уже предоставила Шесте номера и численность переброшенных к Пастушьим холмам частей. Думаю, герцогиня понимает, к чему все идет. Все понимают. Даже королева Уралии. Не просто так же она пыталась породниться с герцогиней, отправив к нам своего сумасшедшего сынка.

– Оставим эти разговоры. Время на принятие решения у нас еще есть. Пусть и мало.

«Полицай» разлила по бокалам остатки вина из бутылки.

– Давай, выпьем с тобой за то, чтобы мы поступили правильно, – сказала она. – Что бы это ни значило. И будем закругляться. Хочу успеть поспать. Не знаю, когда все начнется. Но уверена, что у нас с тобой сегодня будет много дел.

Женщины отсалютовали друг другу бокалами, допили вино. Оставив посуду на зеленой скатерти стола, плечо к плечу покинули зал. Я остался в одиночестве.

«Все, – сказал я. – Мы свое дело сделали. Больше нас здесь ничто не держит. Можно идти домой».

Сделал пару шагов на одеревеневших ногах, остановился, оперся о стену, опасаясь упасть. Ноги отказывались сгибаться в коленях. Икроножные мышцы свело судорогой. Я поморщился.

«Расслабился ты за последние дни, – сказал Ордош. – А ведь еще недавно целый день мог носиться с чашками и тарелками».

«Это твоя библиотека виновата. Сидим там полдня без движения».

Я услышал шаги. Подумал, что идет кто-то из персонала, но ошибся. В зал вернулась «полицай». Одна. Что-то забыла?

Она окинула взглядом зал, подошла ко мне. Рассматривала меня, нахмурив брови.

– Могу вам чем-то помочь, госпожа? – спросил я.

– Что? Нет. То есть… да.

И спросила на имперском:

– Как тебя зовут, мальчик?

– Простите, госпожа. Что вы сказали?

Женщина повторила.

– Я… не понимаю, госпожа. Это вы не по-нашему говорите?

Она смотрела мне в глаза. Сам видел, что «полицай» пила не меньше своих компаньонок по игре. Но пьяной она не казалась. Я на мгновение почувствовал себя маленьким мальчиком, съевшим без разрешения банку варенья и пойманным с поличным.

– Правда, не понимаешь? – сказала «полицай». Снова на имперском.

Я испытал сильное желание ударить ее по носу.

Едва сдержался.

Попытался изобразить виноватую улыбку.

– Что? – переспросил я. – Госпожа, мне позвать кого-нибудь?

Женщина покосилась на спрятанный за шторкой проход на кухню.

– Нет. Не надо.

Она развернулась, чтобы уйти. Но снова замерла. Повернулась ко мне, брезгливо скривилась и махнула рукой, словно швыряя в меня капли воды.

Почувствовал, как мою кожу погладил теплый поток сырой магии.

Секунда. Вторая.

Брови женщины от удивления поползли вверх.

Я приоткрыл рот, чтобы поинтересоваться причиной ее поступка. Но тут почувствовал, что Ордош сотворил заклинание.

«Полицай» вдруг закатила глаза и повалилась на пол. Я не успел ее подхватить.

Над женщиной взметнулось уже знакомое мне облако зеленого дыма, а руна на моем животе впитала чужую жизнь.

«Зачем?!»

«Прикоснись к ней!»

Я сощурил глаза и зажал пальцами нос, спасаясь от зловония.

«Дотронься до нее, дубина!» – закричал Ордош.

Я послушно шагнул к зеленому облаку. Присел, коснулся рукой сапога, украшенного блестящими камнями. Мгновение пустые глазницы черепа смотрели на меня. А потом облаченный в одежду «полицая» скелет исчез. Ордош спрятал его в пространственный карман. От женщины остался лишь неторопливо расползающийся по залу зеленоватый дымок.

«Кошмар. Колдун, ты что творишь?!»

Я отскочил в сторону, сплюнул на пол, пытаясь избавиться от горького привкуса на языке: зловонный дым сумел проникнуть мне в рот.