Ольга Егер - Амазонка [СИ]

Я чуть не расплакалась. Войка подавила нервный смешок, вспомнив, как меня гонял Шелест на тренировках. А Тамара уже вскочила на ноги и, ухватив меня за шиворот, как котёнка за загривок, поволокла во двор. Вся толпа вывалилась вслед за нами.

— Держи, — протянула бабушка свой меч, наблюдая за разминающейся наставницей.

— Спасибо, — поблагодарила я. — Но пусть останется в твоих руках. У меня теперь есть личное оружие.

И я достала скилт. Руи в моей голове молчал с тех самых пор, как его увёл с собой Вей, так что помогать в управлении стальной палкой я могла рассчитывать только на себя. Бабушка улыбнулась, оценив моё оружие. Бьюсь об заклад, она прекрасно знала историю этого предмета. Другие, видели такую штуковину впервые. Тамара сразу заявила, что я могу "своей палицей" в зубах поколупаться, а её даже не достану. Но когда я нажала одну кнопочку на рукояти, стальной посох удлинился, демонстрируя лезвия на двух своих окончаниях, и наставница облизнулась. Мы обе приготовились, покружились немного по свободному месту, и Тамара сделала первый шаг, распоров мечом воздух в миллиметре от моего уха. Я плавно перетекла из одной позиции в другую, ушла вниз, зацепила скилтом ноги противницы, дёрнула, опрокидывая её на землю. Тамара упала, и очень быстро вскочила, злая как голодная волчица. Ещё ни одна из учениц не смогла в первые минуты боя уложить наставницу на лопатки. А тут вдруг, ещё и в пыль! Она пыталась загнать меня в угол. Но я каждый раз уходила от её атак. Скилт оказался очень удобным в применении. Даже лучше чем меч. Ведь им можно пользоваться, как шестом, чтобы перепрыгнуть через противника. Наносить не только раны, но и бороться без ущерба для других. Короче, я прыгала аки лань лесная, резво, красиво, плавно, озорно. В душе просыпался животный азарт, и на лице просияла хитрая ухмылочка, как у моего друга Шелеста, когда он чувствует поблизости наличие борделя.

Бой с наставницей закончился весьма быстро… к сожалению для Тамары. Она четыре раза оказывалась на земле в разных позах. Очень смешных. И однажды рухнула в кадку с водой. Мудрейшая прекратила это безобразие, дабы избежать дальнейшего унижения преподавателя, и усиленно стала вливать в Тамару самогон, чтобы успокоить разъярённую и обиженную воительницу.

— Принимается! — сказала предводительница. — Выбери свою стезю, определись с кастой и через неделю мы проведём обряд!

Таков был вердикт. Я не спорила. С кастой всё было решено давным-давно. Вот только ждать распорядительной бумаги из Карры и начала обряда столько времени оказалось тоскливо.

Фаина стала часто пропадать в соседнем селении. Мы с Войкой и Тенью проследили за ней и открыли для себя шокирующую новость. В Большие Хренушки прибыл новый кузнец. Специализировался он в основном на оружии, гнул подковы голыми руками и украл всё внимание нашей сестры — ведь бегала она именно к нему по вечерам и пропадала почти до утра. Со дня прозрения, мы глушили утрату подруги вином и бабушкиным самогоном, прячась от всех на сеновале с Настасьей, Войкой и остатками нашей бравой команды путешественниц. Горланили песни, пьяными стреляли из лука, вспоминали былое…

Правда, утром являлись наставницы во главе с Мудрейшей, и гоняли нас по всему селению лозинами, как Любашиных коз — не разбирая по какому месту бьют. Ну, было за что… Вскоре предводительница уже и не радовалась тому, что мы с сёстрами перестали грызться. Мы ведь объединились и направили свои коварства против окружающих! Больше всех от пьяных амазонок пострадали Большие и Малые Хренушки… Зато нас знали в лицо и уважали, а ещё побаивались. Даже легенды о нас сочиняли. По большей части неприличные: о девах — покровительницах вина, драки и брани.

И вот, наконец, настал вечер моего посвящения. На главной площади разожгли огромный костёр. Вокруг горели дурманящие рассудок травы, делая воздух тяжелым и ароматным. Матери, сёстры, наставницы оделись в традиционные боевые облачения: длинные юбки, короткие нагрудники. Надели украшения. Пели и танцевали, создав хоровод, в центре которого стояли бабушка, Мудрейшая и верные мои соратницы по пакостям.

— Кем ты хочешь стать, дочь наша? — спросила предводительница, как полагается — с пафосом.

— Шпионкой, — потупившись ответила я, и шаркнула ножкой.

— Хорошо, я подумаю, куда тебя определить! — согласилась Мудрейшая и тут вперёд выступила Настасья.

— Её путь уже предопределён. Вот прочтите! — она протянула старшей свёрнутый трубочкой лист, перевязанный лентами и украшенный знакомой эмблемой. Прочитав строки, Мудрейшая хмыкнула и снова посмотрела на меня.

— Быть по сему! Ориана ты отправишься в Карру, и поступишь в распоряжение его величества Тайрелла I Справедливого.

Я сдержала охватившую меня радость, хотя очень хотелось прыгать до небес, прищелкивая каблуками сапог и подвывать. Но я смирно стояла на месте, стараясь не слишком откровенно ухмыляться.

Когда он только успел незаметно всё обговорить с Настасьей и даже сварганить письменное приглашение? Хотя с него станется! Он ведь и план свой женитьбы на принцессе быстро изменил…

Дальнейшее я помню с трудом. Меня поили какой-то настойкой, очень отдающей душистыми травами и мятой. Пение становилось всё громче, огонь — ярче. А потом мне набили татуировку чуть пониже поясницы…

— Отличительный знак! Символ уважения, касты!.. — бубнила я на второй день, лёжа на животе в доме бабушки, пока она осматривала мою татуировку, из-за которой я сесть даже не могла. Отомстила же мне Тамара. Ох, и тяжёлая у неё рука!

— Терпи! — приговаривала бабушка.

— Ну, ты же богиня! Ну, сделай же что-нибудь! — на моё нытьё сбежались все, кто мог. Тень тыкал холодным носом в ладони, а Вей сидел с такими же страдальческим лицом, как у меня, только прижимал холодную тряпку не к попе (как в моём случае), а к голове. Рядом с ним, примерно в таком же состоянии, распластался призрак первого правителя вампиров. Оба мужчины стонали, подхватывая мои завывания, и бабушке приходилось всё это выслушивать, пока её божественное терпение не лопнуло.

— А ну цыц! — рявкнула она, и мужчины мгновенно смолкли, даже выровнялись, расправив плечи.

— Вей, — обратилась Ба к супругу. — Ответь мне, как ты умудрился призрака споить?

— Это не я! — промычал ветреник, попытался мотнуть головой. Получилось плохо и он чуть не врезался в стену. — Это он меня споил! А как он при жизни пил!.. Ужас просто!

Бабушка закатила глаза. По дому, в отсутствии Фаи, она ходила в своём нормальном божественном облике молодой прекрасной девы. Поэтому называть её бабушкой язык не поворачивался.

— Вот! — проворчала Ба. — У тебя не дед, а бог-алкоголик!