Ольга Егер - Амазонка [СИ]

— Только продукты перепортил! — сокрушалась повариха. Все смеялись. Даже Тай. Хоть и кривлялся сначала вместе с Ольгердом, изображая из себя утончённых персон.

Покидать славное логово было грустно в какой-то степени. Но, бросив взгляд на хмурого Алексу, я только порадовалась. Он думал над моим предложением.

— Какой знак то? — атаман принял просьбу, и своим вопросом подтверждал согласие.

— Листок мяты. Ветер принесёт тебе. — Сказала я, и пошла к Таю. Мне не давала покоя его мрачность.

— Не бесись! Ну, подумаешь, Алекса пошутил, поцеловал. Привыкай. Я, как никак, шпионка.

Король резко остановился, обхватил меня за талию, и поцеловал так, что Алекса и другие просто обзавидовались. Отовсюду доносился похвальный свист. Моё сознание собралось покинуть реальность и улететь куда-нибудь в уединённое место.

— Потому что ты моя. Жена. Должна быть ею. Понятно? — Признание, слетевшее с его уст, огорошило меня как Шотик когда-то дубиной по голове (или то был кулак?). А король простыми словами стёр реальность, после чего оставил меня в полной растерянности, наедине с мыслями. Сам вскочил в седло и поехал прочь.

Амазонки не могут быть королевами! У нас более прозаичные роли. Хотя Златоусый тоже уговаривал бабушку стать его женой. Но из этого ничего не вышло.

Я уставилась на Ольгерда. Он отмолчался, мол, сам ничего не знал (но я то помнила, их таинственный разговор у пруда, когда командующий не хотел поддерживать друга в его выборе развернуться и не ехать в Ладонис за невестой — то есть ещё тогда он уже выбрал меня!). Мужчина поступил в точности, как товарищ, то есть слинял. Кроха стоял не менее ошарашенный, чем я. Только моя челюсть прибывала на месте, а его — валялась на земле. Шелест с Тенью ничему не удивлялись. Лишь подтолкнули меня к лошади.

Сначала я пыталась догнать Тая, чтобы поговорить. Но подлый муженёк (или кем он себя возомнил?), слыша моё приближение, гнал коня вперёд, намереваясь в очередной раз улизнуть от разъяснительной беседы. Я сама чуть удила не прикусила от злости. С тех пор как я приехала между нами сплошные недопонимания, тайны, недоговорённости и прочее. Мы не общаемся неделями, потом перекидываемся парой-тройкой фраз, за которыми следует ссора и снова дни тишины вдали друг от друга.

— Дай ему время, — посоветовал Шелест, и я притормозила Ши, чтобы быть наравне с вампиром. — Так о чём он там говорил?

— Сама не понимаю, — зарычала я. — То есть, соображаю, но пока туго. Понимаешь, как-то мы свалились в озеро на охоте. Оно было дико холодным. На силу выбрались. Оба простудились. Я тогда его лечила бабушкиной "Черногоркой". Мы сидели в шатре, парили ноги в одном ведре. И… — в памяти всплыл обряд, увиденный на площади. — Он омыл мои ноги, попросил, чтобы я сделала то же самое. Как те двое, с вениками, то есть с венками на головах, в фонтане. Пили из одного кубка. А потом он меня ещё полночи доставал, требуя, чтоб я за ним какой-то стишок повторила…

Шелест от души ржал.

— Каков хитрец! А ко мне приходит и спрашивает: "Ты же дашь своё благословение, если она согласиться?" — припомнил друг.

— И что ты сказал? — даже оборотень поднял морду, чтобы услышать ответ.

— Не помню. Я пьяный был. Мы все были пьяные. — Почесал затылок он, а потом прогнал смешливость и поверг меня в ужас одним только вопросом: — У вас же с ним любовных игрищ не было?

Я замотала головой.

— Ну, значит обряд не завершён, и вообще — не считается, потому что не все традиции соблюдены. Расслабься! — махнул рукой он.

К его совету я так и не прислушалась. Напряглась. В мыслях царил кавардак.

— Элеонора меня убьёт! — поняла я.

— С чего бы? — не видел причин для казни вампир.

— О! Я недавно намекнула, что готова помочь ей найти жену Тайреллу. А теперь вроде как обманула… Шел, что делать?

— Ничего, — успокоил друг. — Всё как-нибудь само решится. И раз обещала найти жену, знать не соврала. Нашла.

Я не разделяла его оптимизма и сразу представила следующую встречу с Элеонорой Светлой. Вряд ли она меня задушит или плюнет в лицо. Подозреваю, что даже не заговорит со мной. И почему-то мне показалось это дико неприятным. Обо всём, что тревожит хотелось поболтать с кем-то близким и женского пола, а не с толпой мужиков, которые только посмеются над моими переживаниями. Фаю или Войку сюда бы — и Карра, с её Суланом были бы менее жестокими и отторгающими.

В столицу мы вернулись достаточно быстро. В городе сбавили темп, и вели коней медленнее, ведь там слишком много народу на квадратный метр дороги.

Фактически волочась в хвосте, вместе с Крохой… Хотя нет, после его братаний с Шотиком, рядом с товарищем дышать могли лишь навозные мухи. Я старалась держаться дальше ото всех. Шелест не донимал, предпочёл общаться с Таем. Ну, разговор их ограничился рыком короля: "Отстань!" А я, глядя в спины мужчин, вдруг задумалась, что было бы, если я проиграла Войке и она заняла моё место? Как бы сестра поступила в такой ситуации? Наверное, обрадовалась. Может, даже быстро научилась ладить с Элеонорой.

— Эй! Наездница! — крик, проигнорированный мной, повторился, но и его я тоже не заметила. Тогда в меня очень метко полетел помидор. Тухлый помидор. Шмякнулся прямо по лбу и мерзкой жижей скатился на грудь, оставив след не только на лице, но и рубахе, куртке. Первая мысль, завладевшая разумом, была очень жестокой: "Оторву: руки и ноги стрелку!". Но когда я увидела метких задир, то пришла в неописуемый восторг, и решила ничего никому не отрывать — просто придушить! Да и то от большой любви. Поэтому рванула к ним, забыв, что на лошади и мчусь, как угорелая. А девушки, вжавшиеся в стену, думали: "Либо затопчет, либо раньше доберётся волк и откусит что-нибудь!" То, что я просто счастлива их видеть им и в голову не пришло.

Утро — безжалостное. Им ведал жестокий бог Бодун. Поэтому начало дня казалось мне беспросветным и мрачным. Но выяснилось, что мир и был таким жутким из-за тяжёлых штор, почти не пропускавших солнце.

Где-то на полу поскуливал оборотень. Я подняла голову и… убедилась, что страдальческие звуки издавала Фаина, а Тени и подавно не было в комнате. Напряглась, соображая, где мы вчера потеряли волка и не продали ли его кому-то доброму, указавшему нам путь ко дворцу. Но кроме прыгающего по столу лимона не вспомнила ничего. Стоп! Лимон! Лимоны не прыгают. Им не положено.

Толкнула Войку, храпящую рядом.

— У… — отозвалась она.

— Слушай, что за лимон? — спросила я.

На меня посмотрели красными глазами.

— Какой лимон? — у сестры спросонья соображаловка работала гораздо хуже моей.

— Ну, по столу вчера лимон прыгал? — задала "наводящий" вопрос я.