Ольга Егер - Амазонка [СИ]

Шелест сразу согласился с тем, что прилипший к его заду сосуд совершенно ему не мешает, наоборот, даже украшает его со спины, делает привлекательнее и вообще является очень удобной штукой, заменяющей в походе табурет. Мы с Войкой и Шакой катались от смеха под столом. В попытке улизнуть от сестры через окно, вампир всё же освободился, разбив вазон об раму.

— За свободу! — прозвучал очередной ехидный тост от оборотня.

— За справедливость! — предложил свой тост Шелест и продемонстрировал работу справедливости, треснув парня.

— За вас! — свой кубок я подняла во имя и благо друзей. Сделала крошечный, притворный глоток и дождалась, когда они осушат свои кубки. Потом товарищи неуверенно сели на стулья за стол. Пытались шутить и незаметно для себя уснули. Я полюбовалась ими, спящими, такими славными и беззащитными. Поднялась и ушла, прикрыв дверь. Меня ждал Тай. Он не присутствовал на попойке из-за траура. Впрочем, снотворное зелье я прихватила и для него…

Король сидел на кровати и смотрел на собственные ноги.

— Привет! — мы целый день не виделись, и я его поцеловала. — Устал?

— Да, но не совсем. Иди ко мне, — зачем-то попросил он, и сам же перекинул меня на подушки…

Ласки вымотали его окончательно, и он лёг на живот, позволив мне водить пальцами по обнажённой спине.

— Завтра заканчивается срок, отведённый для решения, — проговорил Тайрелл. — Чиновники хотят сдаться. Они буквально сейчас готовы пойти и упасть на колени перед армией. Я сказал, что, если они будут устраивать панику, лично выброшу их к границе, опробовать на собственной шкуре действие последнего изобретения Канония.

— Испугались?

— Ещё бы, — хмыкнул король. — После вашей последней выходки его все боятся. И тебя…

— Славно. Я войду в историю, как амазонка, запугавшая весь царский двор! — оценила перспективу я. — Повесишь мой портрет где-нибудь в мрачном уголке, среди паутины. И как только кто-то проштрафится, веди посмотреть на него.

Тай повернулся ко мне лицом. Смеяться с моих неудачных шуток у него не было настроения.

— Ори, если они прорвутся, ты же не полезешь на рожон? — испортил счастливый вечер своим вопросом он.

— Не полезу, — пробурчала я. — Что я дура, по-твоему?

Он не стал отвечать на последний риторический вопрос. Лишь крепко прижал к своей груди, поцеловал в макушку и сказал:

— Я не хочу тебя потерять.

— А я тебя, — слова вырвались с такой болью и обречённостью, что я чуть не расплакалась.

— Завтра всё изменится, — словно зная, сказал Тай.

— Не думай об этом, — поцеловала его я, дотянулась до кубка с графином, налила воды и кое-что ещё. Подала ему. — Вот выпей и успокойся. Всё будет хорошо.

— Опять мята и ромашка? — нахмурился король.

— Совсем немного.

Он выпил. Откинулся на подушку. А через пару минут, как любимый уснул, я уже одевалась.

Громогласный стук в двери пробудил Канония, вырвав из крепких объятий помощницы Зинаиды. Отворив, он даже не надеялся на такое счастье, как встретить меня… Поэтому перекрестился и пообещал вызвать мне монаха из храма Великой Матери, чтоб отпел.

— А то шастаешь, как неупокоенная, — брякнул он, поясняя свой первый порыв послать меня в могильник.

— Это поправимо, — огрызнулась я, оттесняя его назад. — Доставай, оставшиеся у тебя камни Линкарана!

— Грабить пришла? — прикрылся ночным колпаком механик.

— Нет, блин, — осмотрела его я. — За твоей девичьей честью пришла!

Мужчина задумался. Вспоминал в каком флаконе, на какой полке у него сие сокровище спрятано. Потом нервно хихикнул.

— Если обмен любезностями окончен, то тащи сюда камни! — потребовала я, внезапно вспомнив о серьёзной бреши в моём плане, которую без механика не заделать. — И сам собирайся. Вели Зинаиде, по-тихому, гнать в конюшню и вывести для нас лошадей.

— Никуда я не поеду среди ночи! — отказывался Каноний.

— Жить хочешь? Тогда поедешь! — для убедительности я достала скилт.

— Король разозлится, если ты меня убьёшь, — бурчал мужчина.

— Он в любом случае разозлится. — Вздохнула я, представив, как Тайрелл проснётся, увидит, что меня нет, потом сходит к друзьям, и они тоже меня не обнаружат… — Слушай, давай решим всё быстро, если хочешь, чтобы я больше никогда в жизни тебя не донимала.

При таком условии он даже не раздумывал — метнулся к сундуку с одеждой, быстро нашарил там штаны, рубаху, куртку, сунул ноги в сапоги и был готов к выезду. Правда, с Зинаидой возникли проблемы. Она, как ломовая лошадка, нуждалась в стимуле — то есть в хлысте. Мы её трижды тормошили, посылали в конюшню… И в результате, прихватив камни, сами пошли туда. Во дворе наткнулись на Ризи, слоняющуюся по дворцу, как привидение. Без своей воспитательницы она не знала, кому ещё нужна в этом мире, и не могла найти себе места. Поэтому я нашла его для неё.

— Прикажешь оседлать Ши, а я сейчас подойду. — Толкнула в бок механика и поймала под руку девушку, которую раньше терпеть не могла. — Доброй ночи! А давайте поговорим немного…

— Прямо сейчас? — испугалась меня она, но я не позволила ей уйти и прогулочным шагом направила леди к стойлам.

— Когда ещё? Сейчас самое лучшее время. Никто не мешает. Погодка чудесная!

— А куда мы идём? Там же конюшни… — общение со мной её пугало. Она всё ожидала подвоха.

— Знаю. Вот сходим, навоз понюхаем и… — Неудачно пошутила я, добив окончательно дрожащую девицу. — Да успокойтесь! Я ничего не сделаю вам. Точнее сделаю. Но только хорошее. Я собираюсь доверить вам самое ценное, что у меня есть…

Она остановилась, рассматривая моё лицо. И сразу же догадалась о чём я.

— Вы хотите сказать, что…

— Да, Ризи, он ваш. — Опередила её я.

Девушка икнула от испуга. Заглянула мне в глаза, чтобы удостовериться в искренности. Увидела там боль, истерику и спросила:

— Вы что-то задумали? — Ризи перестала притворяться бедной, наивной овечкой. Приобрела хорошо знакомые мне черты строгости, перенятые у Элеоноры. — Я думала, вы от своего не отступитесь!

И мне на мгновение показалось, будто я говорю не с воспитанницей, а с её светлостью. Стало стыдно. Ведь столько всего пообещала.

— Я не отступаюсь. Просто бегу. И так как меня не будет, кто-то должен присмотреть за ним, и… — Фантазии о том, что случится с Таем, болью просыпались на душевные раны. — Кто-то должен не дать ему сойти с ума.

Взяв её за руку, я крепко сжала тоненькие нежные пальчики и потребовала:

— Ризи, обещайте, быть ему верной женой. Вы сможете вытеснить меня из его памяти?

— Зачем это? — она вырвалась, отшатнулась от меня.

— Чтобы он мог жить дальше, — отвернулась я. Нетерпеливый Каноний свистнул, призывая меня поторопиться. Сам справиться с Ши он не мог, и я поспешила, оборвав разговор. Времени всё равно не было. — Я полагаюсь на вас, Ризи.