Евгений Перов - Черные клинки. Ветер войны

Вопли над ареной стихли.

Пулию оставалось преодолеть всего с десяток шагов, как спиной он ощутил неприятный холодок. Он резко отпрянул в сторону и немедленно в месте, куда он должен был ступить, оказалось черное древко.

Снова над ареной разразились овации.

Пулий обернулся.

Грош уже мчался к следующему копью. Парень и впрямь здорово метает.

Пулий выдернул из песка копье Гроша и примерился. В армии легионеров учили метать пилум — гораздо более эффективное оружие. Но вряд ли бросать обычное копье намного сложнее. Пулий разбежался и запустил копье в сторону противника. Из-за непривычного веса и баланса оружия он неправильно рассчитал силу броска. Описав дугу, копье приземлилось далеко позади Гроша, который уже готовился ко второй попытке.

Дерьмо!

Пулий помчался зигзагами.

Не добежав до своего копья всего один шаг, сам не зная почему, он замер. Вжух! Копье Гроша воткнулось в песок, обдав лицо ветерком. Пулий схватил полированное древко.

Вот он шанс.

У него целых две возможности поразить соперника.

Грош бежал к последнему копью, опасливо поглядывая на противника. Почему-то он напомнил юношу-бесса, убитого во время побега.

Пулий почувствовал, как внутри что-то дрогнуло. Жалость? Или просто пустой желудок напомнил о себе. В любом случае — сострадание бессмысленно. Жизнь столько раз преподавала этот урок, что его невозможно было не выучить. Прости, паренек. Не моя вина, что мир — дерьмо. Остаться в живых сможет лишь один. А выбор между своей смертью и чужой — это и не выбор ведь вовсе.

Тем не менее Пулий медлил.

И тут он снова ощутил касание .

Вместо того чтобы сражаться за свою жизнь, Пулий поднял глаза на трибуны, выискивая человека с ястребиным лицом. Он не ошибся — тот сосредоточенно смотрел в ответ. Воздух вокруг плеч незнакомца опять пошел рябью.

Мир распался на осколки и тут же собрался вновь. Теперь все выглядело иначе, хоть и осталось прежним.

Сила пронеслась по телу, обостряя все чувства. Солнце засветило еще ярче, но не ослепляло. Очертания предметов стали более резкими. Песок под ногами стал упругим. Пальцы ощущали каждое волокно древесины в древке копья. Спиной чувствовалось тепло, исходящее от разогретой солнцем стены. Уши различали слова, звучащие в толпе. Нос улавливал запахи еды, благовоний и пота.

Пулий посмотрел на копье в своей руке и понял, что совершенно точно знает с какой силой и по какой траектории его нужно метнуть, чтобы поразить противника.

Он замахнулся.

Грош успел добраться до собственного копья.

Парень торопливо примерился. На его лице промелькнуло выражение облегчения, затем замешательства, наконец — решимости. Он тоже приготовился к броску, но Пулий не спешил. Противник был полностью в его власти.

— Прикончи его! — обостренный слух выхватил из толпы крик. Нет — приказ. Зрение вычленило фигуру Маджумдера. Толстяк сидел в своем ложе на трибуне позади Гроша. Широко улыбался, пожирая виноград.

Прикончить? А дальше? Убить следующего противника. И следующего. И следующего. И следующего. Все на потеху этому жирному ублюдку и таким же, как он? Убивать до тех пор, пока кто-нибудь не убьет его самого.

Ведь все, что теперь под силу, — выбрать подходящее время для смерти.

Пулий задохнулся от осознания.

К собственному удивлению он понял, что почти не боится умирать. Разве смерть хуже того, что ему предстоит, останься он в живых? Жизни, полной страха и мучений? Он ведь уже упал со скалы и сейчас летит к земле, чтобы разбиться в лепешку. Так зачем же махать руками, словно ты — птица? Улететь все равно не удастся.

Да и жив ли он сейчас? Уже долгое время он умирал по частичкам, без сожаления расставаясь с кусочками себя, предавая жену, бросив погибать Желтого, оставив умирать Иву, убив Сабира. Каждый раз терял частичку души. А разве может тело жить без души? Пулий, сам того не заметив, превратился в пустую оболочку, которая ходит, ест, произносит слова. Разве станет он еще мертвее, когда его пронзит копье или арбалетная стрела?

Пулий опустил оружие.

Раздались возгласы неодобрения.

Сколько тысяч заплатил за него господин Маджумдер? Пожалуй, толстяк здорово расстроится, когда увидит, как его вложение в первом же бою… Пулий почувствовал, как рот сам собой растягивается в улыбке. Нужно радоваться тому малому, что можешь получить.

Грош размахнулся для броска.

Пулий резко вскинул руку и метнул собственное копье почти без замаха, зная, что оно попадет точно в цель.

Арбалетчики на стене слишком поздно сообразили, куда оно летит. Но даже если бы они и знали — кто мог предположить, что человек способен метнуть копье на подобное расстояние, да еще под таким углом?

Крики удивления и ужаса раздались над ареной.

Громче и удивленней всех орал господин Маджумдер. Возможно, из-за того, что копье пригвоздило его огромную тушу к дивану.

Пулий спокойно смотрел на стремительно приближающуюся черную полоску. Из-за спешки Грош неправильно рассчитал траекторию броска. Он промахнется. Хотя вряд ли это спасет Пулия — арбалетчики оправились от шока и уже целились в него. Он расставил руки в стороны.

Это время для смерти вполне подходящее. Интересно, можно ли считать ее геройской?

Пулий почувствовал, как невидимая сила вытекает из тела, на смену ей приходили усталость и опустошение. Захотелось спать. Дунул легкий ветерок и черная полоска в небе самую малость изменила траекторию.

Пулий громко охнул, когда копье воткнулось в грудь.

Сила удара сбила его с ног.

Какое-то мгновение он испытывал жуткую боль, но затем она отхлынула, подобно морской волне, оставляя лишь покой и пустоту.

Наемник

Стало темнеть и, словно по волшебству, на столбах зажглись сотни больших круглых фонарей, разгоняя сумрак ночи. Увидев вдалеке патруль, Денар и Шэккс свернули в темную арку. Денар не знал, насколько активно Юркан ведет его поиски, и рисковать не хотел. Подождав, пока стихнет звук шагов по каменной мостовой, они вынырнули из арки и двинулись дальше к своей цели.

Оставалось недалеко.

Дом начальника таможни находился через два квартала от того места, где они сейчас находились. Узнать адрес не составило труда и стоило совсем не дорого. Тахир Фаш проживал в районе Фатигх — одном из самых дорогих и престижных в Дхур-Алурде: сплошь роскошные виллы да особняки знатных и почетных граждан города.

Мужчины ускорили шаг.

— Предоставь все разговоры мне, — инструктировал своего спутника Денар, — и запомни: мы идем не для того, чтобы калечить или убивать.

В ответ Шэккс лишь хмыкнул. Он вообще мало говорил.

Сверкнув фонарями, мимо протарахтела паровая повозка, оставив за собой шлейф дыма. Денар закашлял, прикрыв рот рукой.