Алекс Делакруз - Темный пакт

— Русская, — неуверенно кивнув, повторила девушка и добавила: — Эрзянка.

— Эрзянка?

— Финно-угорский народ.

— Да? А я думал… хм, не важно. Зорь, а скажи что-нибудь по-эрзянски, — невольно попросил я.

— Адя симемс, — без раздумий произнесла Зоряна.

— Оу, — удивился я тому, как она моментально ответила. — Это что значит? Зорь… — протянул я, когда девушка смущенно потупилась.

— Пошли выпьем, — произнесла она, не поднимая взгляд.

— Мм… — внимательно присмотрелся я к смущенной Зоряне. — Да, дело интересное. Так вот, о чем я говорил-то… могу сделать тебе гражданство Конфедерации. Устроишься где-нибудь на хорошую работу. И это не работа в протекторате, здесь уровень жизни гораздо выше. Будешь жить, а не существовать. Семью к себе перевезешь опять же. И, может быть, мы с тобой когда-нибудь встретимся и выпьем.

— А второй вариант? — подняла взгляд Зоряна.

— По поводу второго варианта ясностью поразить не могу. Я уже не тот, кого ты знала. А кто — пока даже сам полностью не осознаю, сплошная туманность и неопределенность. Но мне нужны люди, которым смогу довериться в делах. Те, кто будут рядом со мной и кто будут мне помогать…

— Согласна, — кивнула Зоряна.

— Я еще не договорил, — покачал я головой. — Дело такое, что ставки в этой игре высоки. Насколько, ты видела совсем недавно, когда штабс-капитан захватил яхту статс-дамы русского императорского двора. Цена ошибки такова, что мы оба можем умереть молодыми.

— Я соглас…

— Зорь, — прервал я ее. И в этот момент почувствовал, что напряжение и страх из эмоций девушки ушли. Это что, она боялась, что я сейчас банально скажу ей — давай до свидания?

— Послушай меня, пожалуйста, сейчас очень внимательно.

— Слушаю, — подобравшись, кивнула девушка.

— Очень внимательно послушай.

— Очень внимательно слушаю.

— Ты станешь моим человеком. Твоя жизнь будет принадлежать мне, целиком и полностью. Цена этого решения — не только личная свобода: находиться рядом со мной будет банально опасно для жизни. Я хочу, чтобы ты это понимала. Если мы сейчас попрощаемся… не сейчас, но в течение пары дней, которая мне потребуется, чтобы пробить тебе новую легенду, то у тебя будет возможность вести спокойную и размеренную жизнь. Второй такой возможности не будет, потому что тебя могут воспринимать как ту, через кого на меня можно надавить. Как это было совсем недавно, и ценой вопроса оказалось посольство Ганзы в Граде. Если ты решишь выйти из игры позже…

— Артур.

— Что?

— Хватит меня уговаривать. Я согласна.

— Я предупреждал.

— Я поняла.

— Хорошо, — произнес я и замолчал, внимательно глядя на Зоряну.

— Я. Все. Поняла.

Уже абсолютно спокойна, и даже как будто светится внутренней радостью.

— Хорошо. Как там… адя симемс?

— Типа того, — несмело улыбнулась Зоряна.

— Но перед этим еще один важный момент.

— Слушаю внимательно.

— Если ты теперь человек моей команды, то все твои проблемы становятся моими. Поэтому будь добра, чтобы с такими вопросами, как отсутствие одежды по размеру, ты не разбиралась кустарно. Даже если нас нечасто будут видеть вместе, то, что ты ходишь в обносках с чужого плеча, — это в первую очередь урон моей репутации.

— Прости. Исправлюсь.

— Еще есть подобные моменты, которые мне стоит узнать?

— Нет.

— Никто из местной прислуги над тобой не насмехается, не мешает жить, не демонстрирует показательное презрение?

— Даже попыток не было.

— Ты сейчас соврала, — очень хорошо почувствовал я ложь в словах Зоряны.

— Ты спрашивал о прислуге, — пожала плечами девушка.

— Кто тогда?

— Господин Кальтенбруннер позволял себе неоднозначные высказывания. Не прямо, намеками.

— Ясно. Прямо сейчас не разберусь, но попозже мне подробнее расскажешь, ему обязательно аукнется — как только я определюсь со своей ролью здесь. Что-то еще?

— Н-нет, — не очень уверенно произнесла Зоряна. Но после моего выразительного взгляда вдруг испугалась, словно опасаясь за результат нашего еще не подписанного договора. — Местная хозяйка демонстрировала мне презрение, но это дежурно было с ее стороны, думаю, даже без умысла.

— Хозяйка — это Анна Николаевна?

— Нет, ее сестра.

— Какая сестра? — не очень понял я. Никакой сестры Анны Николаевны я не видел и не слышал.

— Женщина, очень похожая на княгиню, только совсем редко в здании появляется. Я ее всего три раза видела здесь, в парке. Целительница, — добавила Зоряна.

После этого я вспомнил — утром, когда проснулся после визита пьяной Анастасии, в мою комнату за ней пришла целительница, действительно похожая внешне на Анну Николаевну. Видел я ее тогда мельком, да и отходил после первого самостоятельного применения способностей — неудивительно, что забыл напрочь.

— Это все?

— Да.

— Хорошо. Ладно, пойдем попробуем в город выбраться.

— Я без личности, это же опасно может быть.

— Решим, не волнуйся, — только отмахнулся я. — Давай собираться.

Зоряна посмотрела недоверчиво, после чего кивнула. Пока я обувался, она быстро собрала фрукты и покрывало в корзину. Затем мы сразу направились в главный корпус, но здесь я столкнулся с неожиданными проблемами. Фон Колер еще не вернулся из гимназии, а Мустафы нигде не было. Вообще не было — никто его не видел, а запросы на его терминал от выловленных мною слуг оставались без ответа. Даже Кальтенбруннер — которого я увидел мельком в коридоре и остановил окликом, ничего не знал.

— Его благородие Максимилиан Иванович убыл в гимназию утром и покамест не возвращался. Где господин Алямин — не имею ни малейшего понятия. Ваш ординарец покинул поместье еще до рассвета, никого не предупреждая, — холодно ответил управляющий, глядя сквозь меня.

Первый раз я столкнулся с тем, что Мустафа отсутствовал в зоне досягаемости. Неожиданно, непривычно и наверняка связано с моими похождениями. Все же с возвращения из протектората десять, даже одиннадцать дней прошло — кто бы там ни занимался оценкой последствий, уже должен был решение принять по мне.

— Голубчик, ко мне еще есть вопросы? — прервал мои размышления Кальтенбруннер.

Неприязнь в его голосе чувствовалась неприкрытая. Ну да, сухой как жердь дядька невзлюбил меня еще с того момента, как мы столкнулись взглядами в комнате — когда он на четвереньках пытался покинуть кабинет, в котором свирепствовала Анна Николаевна.

О том, что княгиня успокоилась именно из-за моего поля подавления, управляющий не знает. Даже о том, что я, может быть, скоро войду в род Юсуповых-Штейнберг, Кальтенбруннер не догадывается. Это человек курятника, и если бы подозревал о моих способностях и происхождении, хвост бы точно столь демонстративно не поднимал, в том числе на Зоряну. Которая, любому ясно, моя протеже.