Елизавета Соболянская - Зануда в Академии Драконов

— Что-то случилось? — сразу напряглась женщина.

— Лорд Илькар сообщил мне, что вы уехали, не желая продолжать наши отношения, — взволнованно сообщил ювелир. — Я пришел, чтобы лично убедиться в том, что стал вам неприятен…

— Какая чушь! — не выдержала Алла Николаевна. — А мне только что сообщили, что вы не придете, потому что лорд Илькар сделал вам выгодное торговое предложение!

Они схватили друг друга за руки и замерли глаза в глаза, убеждаясь, что все вчерашнее не было сном. Потом оглянулись, поняли, что стали объектами пристального внимания портье, телохранительницы и еще нескольких людей — не то гостей, не то служащих, и тут же забыли об этом.

Внезапно женщина осознала, что десять минут назад ее мир вдруг утратил все: краски, вкус, цвет, запах, а теперь все вернулось, нахлынув до головокружения и слабости в ногах. Знакомое тепло, запах цитруса и мха, привкус раскаленного железа и ласковый шепот над ухом:

— Моя, никому, никогда…

До поцелуя дело не дошло, но их объятия и так сказали много тем, кто наблюдал. Вежливый кашель прервал эту сцену.

— Уйдем? — спросил мастер Мур, оценивая окружение.

— Уйдем, — согласилась Алла Николаевна, бросив уничижительный взгляд в сторону телохранительницы. Но та никак не среагировала, сохраняя каменное выражение лица.

Они вышли на улицу. По-утреннему серый снег хрустел под сапогами, у крыльца стоял экипаж с нетерпеливыми лошадьми. Кучер, поглаживая их морды, шептал что-то успокаивающее. При виде четверки ювелир почему-то смутился:

— Прости, я спешил…

— Ты успел, а это главное, — улыбнулась в ответ Алла Николаевна.

Они дошли до Академии, взяли пропуск у хмурого старичка в форменной тужурке и двинулись к зданию «Синего» факультета. Там царила обычная предпраздничная суета. Кто-то радостно паковал сумки, кто-то шел за преподавателями, упрашивая принять зачет или экзамен. Парочка парней, явно принявших с вечера чего-то крепкого, громко обсуждала, куда пойти «полечить голову».

Оглядевшись, мастер Мур решительно потянул свою спутницу к двери с надписью «Секретариат».

— Тут точно можно узнать все о выпускниках, — пояснил он, — и еще подслушать сплетни.

В маленькой комнатке с одним большим столом скопилась куча народу. Кто-то хотел заверить ведомость, кто-то выставить оценки, кому-то требовалось разрешение на выезд, а кому-то — на въезд. Шум, гам, громкие обсуждения. Незваные гости тихонько прикрыли дверь и примостились в уголке. Мастер Мур уступил Алле Николаевне стул, а сам встал рядом и с каким-то даже удовольствием стал всматриваться в общий бедлам. Постепенно комната затихала. Получив свои бумаги, студенты уходили, а новые не появлялись.

— Что ты сделал? — шепотом поинтересовалась женщина, любуясь своим мужчиной.

— Маленький отвод глаз, — хмыкнул Лесли, — ювелир я или кто?

— Интересные у тебя навыки, — хихикнула, словно девчонка, Алла Николаевна и обрадовалась, когда парень в синей мантии наконец выбил из утомленной женщины зачетку и убрался восвояси.

Секретарь потерла усталые глаза, переложила какие-то бумаги, подняла голову, огляделась и заметила посетителей:

— Добрый день, — вежливо произнесла она, — что вы хотели?

— Добрый день, — улыбнулась в ответ Алла Николаевна, — я ищу себе помощницу из выпускников. И хотела бы узнать, кто из девушек с вашего факультета еще не заключил контракт.

Секретарь одним взглядом оценила незнакомку и потянулась к тонкой оранжевой папке, лежащей в самом низу стопки на столе:

— Здесь краткая справка о наших выпускниках. Зеленая «птичка» стоит на делах тех, кто готов уехать из города, красная — на тех, кто ищет место в Сариссии, крестики — на тех, кто уже запрашивал характеристики для работодателей. Смотреть можно только здесь.

— Благодарю, — библиотекарь взяла папку, открыла и с сожалением уставилась на портрет знакомой блондинки-валькирии. Красная птичка и красный же крестик. Девушка уже ангажирована. Дальше шли парни, но ее они интересовали мало, почему-то Алла Николаевна была уверена, что ей нужна девушка. А вот и рыжая — крестика нет, но галочка красная. Брюнетка с пучком готова уехать, крестика нет, только есть запись о помолвке, поедет на новую работу с женихом?

Перебрав тонкие листочки, женщина уже собралась разочарованно закрыть ее, как вдруг увидела, что к верхней крышке прилип еще один листок. Отделила, всмотрелась и широко улыбнулась:

— Мастер Мур, взгляните, как вам кандидатка?

Ювелир заглянул через плечо и задумчиво кивнул головой:

— Кажется, вы нашли то, что искали, мастер Алла.

Девушка на портрете не была красавицей или обаяшкой. Простое лицо, не слишком правильные черты, каштановые волосы, собранные в скромный пучок. Однако в этой девушке виделось спокойствие, уверенность и то, чего, пожалуй, не хватало самой Алле Николаевне: сочувствие к людям. Отличные оценки, неплохой список практики. Да и в местной академической библиотеке она успела отработать пару семестров. И магическая сила есть.

— Скажите, где можно найти вот эту девушку? — спросила библиотекарь у секретаря.

Та кинула взгляд на портрет и пожала плечами:

— Сирена или в зимнем саду, или в библиотеке.

— Спасибо. Поставьте, пожалуйста, крестик. Эта девушка мне подходит.

— Что прямо сразу? — удивилась секретарь. — Без личной встречи? Без рекомендаций?

— Я видела всех выпускников, и она устраивает меня больше остальных, — спокойно ответила Алла Николаевна, потом поправила бляху мастера-библиотекаря на груди и добавила: — Если Сирена не согласится, я просто никого не найму в этом году.

— Воля ваша, — секретарь пожала плечами и поставила крестик.

Когда мастера вышли, ювелир шепнул:

— Полагаю, у секретаря есть свои любимчики, и она готова была порекомендовать кого-то из них.

— Вероятно, — согласилась библиотекарь, — но мне нужна Сирена!

Они заглянули в зимний сад, узнали, что там идет обработка от мучнистой тли, раскашлялись в облаке душного пара и отправились в библиотеку.

Библиотека Академии Искусств сама была произведением искусства. Секцию танцев украшали танцующие фигуры в человеческий рост, фрески, скульптуры, барельефы, мозаика и витражи. В зале музыки раскачивались «флейты ветра», всевозможные колокольчики и бубенчики, треугольники и пластины, которые едва слышно наигрывали мелодии. Стоило Алле Николаевне поморщиться (от духоты у нее разболелась голова), как мелодия сменилась, принося с собой прохладу ветра. На эту перемену обернулся седовласый мужчина в темно-коричневой мантии с золотым шитьем на груди.

— Кто? — грозно вопросил он, затем увидел женщину, оценил ее нагрудный знак и вежливо поклонился: — Мастер, что привело вас к нам? — спросил он с долей горделивого пренебрежения. Должно быть, привык, что все, кто попадает сюда впервые, бродят, раскрыв рты, любуясь невероятным оформлением залов.