Иван Сирфидов - Поцелуй феи [СИ]

— Уже свела, — порадовалась она. — Видел бы ты себя. Не отпусти меня только, Рун.

— Да не отпущу, не отпущу, красавица моя. Боюсь, мы так все три дня хворост и прособираем. Столько ходим, и нечего не собрали почти.

— Ну и пусть, Рун. Мне понравилось. Теперь всегда буду собирать его с тобой.

— Дак я тогда с голоду помру, — с юмором посетовал Рун. — Дрова-то нужны, чтобы готовить, а не обниматься.

— Кому как. Мне чтобы обниматься, — весело возразила Лала. — Не переживай, мой дорогой, станешь умирать от голода, я тебе кушаний наколдую. Ведь тогда это будет необходимость. Крайняя.

— Да уж, — подивился он, не найдя слов. А затем покачал головой чуть задумчиво. — Ох, Лала. Боюсь, объятья не доводят до добра тех, кто не суженый по правде. Смотри что происходит. Ежели так дальше пойдёт, как бы не вышло, что ты сама начнёшь мне жертвовать.

— Нет, милый, так не будет, — счастливо вздохнув, сказала Лала по-доброму. — Это свидание, и мы наслаждаемся им, вот и всё. Наверное так и должно быть, как сейчас у нас, когда у феи объятий свидание с её человеком.

— А для фей объятий это нормально? Свидание с человеком, — полюбопытствовал Рун. — Вы все так делаете?

— Не знаю, мой хороший. Навряд ли. Возможно ты первый, с кем подобное происходит, — улыбаясь, с нежностью поведала Лала. — У нас нетипичные отношения. Обычно феи служат, а не дружат. Ведь их не отпускают. А если отпускают, возвращаются домой. Тебе очень-очень повезло, любовь моя.

— Да, очень, — признал он с теплотой. — Солнышко моё синеглазое.

Лала снова вздохнула от переполняющих её чувств.

— Не отпусти меня только, Рун, — прошептала она.

Время шло, утро сменилось днём, стало знойно. Лала всё так же сияла безудержно. Кажется, она немного утолила свою жажду объятий, но лишь немого, это всего-навсего означало, что она теперь сама держалась на ножках, обрела более игривое умиротворённое расположение духа, ну и подходила прижаться чуть реже. Не через каждую веточку, а через две-три. Дело с хворостом у них продвигалось медленно. Всё что они собрали — это жиденькую охапочку прутиков эдак в три десятка. Но Рун не переживал по сему поводу, ну как можно переживать из-за подобной ерунды, когда рядом любимая девушка, и не просто рядом, а как будто упивается твоим обществом, неудержимо радуясь жизни. В какой-то момент он заметил, что Лала несколько изменилась в настроении, стала поглядывать на него загадочно. Приязненно и загадочно. Это привносило некую новую дополнительную краску в её очарование, пробуждая в нём лёгкое весёлое недоумение.

— Что ты так на меня смотришь? — улыбнулся он, не выдержав в конце концов.

— Пойдём на бережок, Рун, — ответила она многозначительно.

— Устала? — с участи ем осведомился он.

Лала коротко кивнула. Он взял её за руку. Вскоре они вышли обратно на прибрежный лужок, где лежали куртка и сумка. Рун бросил ветки рядом.

— Хочешь прилечь? — обернулся он к Лале.

Она отрицательно покачала головой, буравя его глазками с ожиданием.

— Стоя или сидя? — усмехнулся он.

Она снова отрицательно покачала головой, подлетев к нему вплотную. Личико её сияло. Уставилась на него своими огромными глазищами и глядела мило и очаровательно, всё с той же загадочностью.

— А что тогда? — слегка растерялся Рун, осенённый тайной надеждой, что раз дело не в объятьях, может решила поцеловать? Ну ведь ведёт же почему-то себя так необычно. Словно что-то важное должно сейчас произойти.

— Вот, Рун, настало время, — мягко и серьёзно проговорила Лала.

— Для чего? — осторожно задал вопрос он.

— Для самого романтичного. Теперь возьми меня на ручки и неси в водичку.

— А! — он разулыбался. — Вот оно что.

— Оно самое, заинька, — голосок Лалы был переполнен ласковыми нотками.

— Понято, — Рун призадумался на секунду. — Наверное разуться надо.

— Ох, правда.

Лала тут же скинула туфельки. Он снял башмаки. Она снова подошла к нему вплотную, полностью опустила крылышки. Замерла, ожидая. Они смотрели друг другу в глаза. И было в её взгляде столько чувств. Доверчивых, и трогательных, и приязненных, и светлыми надеждами исполненных.

— Что-то я разволновался, — признался Рун простодушно. — А как это правильно делать? Я ещё не носил девиц на руках.

— Одной рукой под спинку, другой под ножки чуть выше коленочек. А я буду держаться за тебя, — Лала обхватила его за шею.

Он поднял её осторожно, следя, чтобы её волосы тоже были все под руками, чтобы ни одна прядь не упала вниз. И на его лице отобразилось изумление:

— Да ты вообще ничего не весишь!

— Я лёгкой сделала себя, какой бываю, когда парю, Рун, — объяснила Лала, продолжая взирать на него неотрывно с трепетным ожиданием и нежностью.

— Я бы тебя мог на руках носить, когда устаёшь. Это даже не трудно будет. Сумка моя тяжелее, чем ты, — поведал он.

— Неси меня в водичку, Рун, — мягко попросила Лала. — Да смотри не брось меня в неё только, например, в шутку. Это должно быть романтично. Это очень важно.

— Я не испорчу тебе этот момент, Лала, — со всей ответственностью заверил Рун. — Буду рыцарем.

— Спасибо, любимый, — благодарно отозвалась она.

Рун направился к воде. Аккуратно спустился по склону. Лала глядела ему в глаза, серьёзно, и приветливо, и добродушно, и взволнованно. Но вдруг разулыбалась:

— Ой, как в животике холодеет. Но я счастлива. Очень.

— А что мы будем делать, как войдём? — решил уточнить Рун, тоже улыбнувшись. — Сразу обниматься?

— Сначала окунёмся в водичку, потом ты полюбуешься на меня мокренькую, потом обнимемся наподольше, потом будем купаться и много-много часто обниматься, — поделилась своими планами Лала.

— Годится, — весело проронил Рун.

Он пересёк черту между сушей и водной гладью. Пошёл от берега, чувствуя теплоту воды и чуть проваливающийся песок под ступнями. Глубина медленно увеличивалась. Когда она стала почти по пояс, Рун остановился. Лала всё продолжала буравить его глазками. Глядела с нежной улыбкой, и молчала.

— Ну вот, пожалуй, здесь, — промолвил он чуть озабоченно, ожидая её одобрения. — Готова?

Она кивнула.

Рун отпустил руку из-под её ножек, и, придерживая другой рукой за плечо, помог встать.

— Ой, какая тёпленькая водичка! — восхитилась Лала.

— Ага, — согласился он. — В озере хорошо прогревается, тут всегда теплее, чем в реках.

Лала поглядела на него озорно. Присела, так что погрузилась по шею. Попробовала проплыть немного.

— Как необычно быть в мокром платьице, — радостно заметила она. — Ты тоже окупись, Рун. Ты тоже должен быть мокреньким весь.

— Ладно.

Он плюхнулся в воду, сразу нырнув с головой. Поднялся, отирая лицо. Лала с удовольствием плескалась неподалёку, поглядывая на него. Нырнула, какое-то время её не было. Вынырнула, с довольным личиком. Поплескалась ещё чуть-чуть, и медленно, не без грации, поднялась, поправляя волосы. А сама так и смотрит на него, не отрывая взгляд, доверчиво, и ласково, и чувствами тёплыми исполнено, и с ожиданием чего-то, и… словно пытаясь запечатлеть всё происходящее навеки в сердце. Вот как-то так. Рун разулыбался, любуясь на неё. Но это длилось буквально несколько мгновений. А затем улыбка медленно сошла с его уст, и он отвернулся, встав к Лале спиной.