Иван Сирфидов - Поцелуй феи [СИ]

— Боюсь что так, — осторожно подтвердил лорд Триаланджи. — Наш верный человек в Эндане прислал очередной отчёт, где повествует, что там происходит. Обыденные вещи в основном. Об урожае пишет, о торговле, о внутриполитических делах, о слухах про вельмож и лордов. Довольно ординарная рутина. Однако ходит слух один в Эндане, который далеко не ординарен. Он был проверен нашим человеком, и подтверждений множество нашёл. Есть веские причины полагать, пираты, что свирепствуют на море, на самом деле вовсе не пираты. А рыцари Эндана. Грабят шхуны торговые и прочие суда… по повеленью своего монарха, и только треть полученной добычи берут себе, сдавая остальное ему в казну. Окольными путями. Но тем не менее. Закон энданский их. Преступниками подлыми считает. Как будто, только вот же парадокс. Никто их не пытается ловить, и корабли своей родной страны они практически не трогают.

— Какая дикость. Даже для Эндана, — с недоверием бросил Афоэнтос Первый. — Не варвары же всё-таки. Неужто… настолько низко рыцарство там пало? Уже не честь свою блюдут, а грабят. Не защищают дам, наоборот… берут в полон?

— Поверить в это мне и самому. Непросто было поначалу, — признался лорд Триаланджи. — Я много размышлял, и понял. Тут есть прелюбопытнейший момент. Сие вполне возможно расценить… не как падение, а как великий подвиг. Для рыцаря честь самое святое. А значит, ежели согласен он. Её отринуть ради важных целей, во благо короля и государства, то это наивысший подвиг. Из всех, что только можно совершить. Вот и выходит, соответственно, что рыцарь по правде не утрачивает честь. Наоборот, становится героем. Причём весьма богатым, ведь и треть. Добычи это тоже очень много. И кто узнать сумеет, что он грабил? Те, кто ограблены, лежат на дне, и не расскажут никому живому. Фактически монарх лишь будет знать. И будет благосклонностью своей одаривать за преданность такую.

Афоэнтос Первый надолго призадумался, нахмурив брови.

— Хочешь не хочешь, но и нам. Придётся тоже строить верфи, — произнёс он наконец с сожалением. — Вот только злато где на это взять? Поднять налоги?

— Роптать начнут, пожалуй, лорды, — заметил Триаланджи.

— С них станется, ты прав. И почему. Один я должен печься о стране, а все лишь о мошне своей пекутся? — посетовал Афоэнтос Первый.

— Не дальновидны, государь. Им далеко до вашей мудрости, — вежливо пояснил лорд Триаланджи.

— Так где мы будем деньги брать на верфи? — с настойчивостью посмотрел на него монарх.

— Я посчитаю, сколько нужно злата, и материалов, и людских ресурсов, и вам доклад представлю, исходя из цифр, ваше величество.

— Ну хорошо, — кивнул король. — На этом всё с почтовыми делами? Или ещё какие-то остались, что нашего внимания достойны?

— Всё остальное в основном рутина, которую я сам решить могу, если на это будет ваша воля, мой господин, — отозвался советник Триаланджи. — Там как обычно: жалобы, прошенья, разнообразные. Отчёты по налогам. Доклады с приграничных территорий. Ну и так далее. Но есть одно письмо. Которое я не могу прочесть без вашего прямого указанья. Его прислали конфиденциально. С пометкою, вам лично в руки.

— Что за письмо? — заинтересовался Афоэнтос Первый.

— Из северной провинции глухой. От лорда Ар Шаени.

— Из глухомани конфиденциально? — подивилась монаршая особа не без юмора. — И что же там могло произойти? Напали волки?

Лорд Триаланджи рассмеялся.

— Это ещё не всё, ваше величество. Гонец, что вам привёз сие письмо, ответа ждёт.

— Ответа ждёт? Как интригующе, — поиронизировал Афоэнтос Первый, улыбаясь. — Ну, прочитай нам данное посланье.

Лорд Триаланджи взял со стола один из свитков, сломал печать, развернул его.

— Сначала, как и надлежит, вас восхваляет лорд Ар Шаени, — поведал он, едва углубившись в текст.

— Изобретательно? — полюбопытствовал король.

— Что от провинциала ожидать? Изящества не много, ваше величество, — сообщил советник. — Вам зачитать?

— Не всё, какой-нибудь пример.

— «Ваши блистательность и благородство нам служат светочем в ночи, ведя нас к свету» — продекламировал лорд Триаланджи. — Пожалуй, это более всего изобретательная фраза.

— «Светоч» и «свет» в одной строке? Аляповато, — покачал головой король.

— Остальное ещё хуже, сир. Но может слишком торопился лорд. Раз у него столь срочная нужда до вас возникла, — позволил себе предположить советник.

— Быть может. Ладно, к сути перейди.

— «Один из самых верных мне людей на днях проездом был в баронстве Ар Намеда» — принялся читать лорд Триаланджи. — «И стал свидетелем неслыханного дива. О коем я считаю своим долгом Вас известить. На земли Ар Намеды с неделю или две тому назад явилась фея, чудеса творя, и поселилась во крестьянском доме недалеко от его замка».

На лице Афоэнтоса Первого нарисовалось удивлённое выражение. Весьма озадачен был и лорд Триаланджи. Он продолжил:

— «Во избежание каких-либо ошибок, и чтобы не доверить невзначай бумаге слишком много важных слов, сие посланье отправляю Вам с гонцом, который фею видел сам и может всё рассказать доподлинно о ней, если на то случится Ваша воля. Ваш преданный слуга, Лорд Ар Шаени».

Советник закончил читать, с недоумением воззрившись на короля. Афоэнтос Первый молчал, размышляя. В его глазах читались лёгкое замешательство и недоверие.

— Как полагаешь, это правда? — спросил он через некоторые время исполненным сомнений голосом.

— Простите, государь, мне сразу сложно к определённым выводам прийти, — развёл руками лорд Триаланджи. — Нельзя не допустить, что правда. Ведь чудеса случаются порой. Однако они редкость, а вот люди, кто заблуждений полон, не редки. Кто откровенно спятил, иль напьётся, и спьяну напригрезится ему, или маразм начнётся, или сон приснится, а он примет за реальность. Призвать гонца? Держу недалеко его уж третий день на всякий случай.

— Зови, — распорядился Афоэнтос Первый.

Лорд Триаланджи быстро дошёл до дверей, открыл, коротко сказал что-то страже, и тут же воротился назад.

— Через две-три минуты приведут, ваше величество, — сообщил он.

— Фея, — задумчиво проговорил Афоэнтос Первый. — Их в древности ловили, как известно. Давно не слышно уж, чтоб кто-нибудь поймал. Который век ни о единой. Нет в летописях и упоминанья. Обычно ловят чрезвычайно слабых. Магических существ, однако фея, даже и слабая такие чудеса, творить способна запросто, какие ни один маг произвести не в силах. В соседних королевствах взвоют. От зависти и страха, коли вдруг окажется всё это правдой.

— Тут можно много выгоды извлечь, — поддакнул лорд Триаланджи. — Пустить поболе слухов разных. Насчёт магических умений феи. Тогда уж точно не рискнёт никто напасть, хотя бы года два.