Иван Булавин - Экипаж автобуса [СИ]

Искать ключи от замка, удерживающего канат, было делом безнадёжным, поэтому Кирилл, со свойственной ему решительностью, размахнулся мечом. Перерубить канат получилось в три удара, мы стали грузиться в крайнюю лодку, скидывая туда всю поклажу. Вёсла стояли в подобии пирамиды, хозяин рассудил, что без лодки они никому не нужны, и прятать не стал.

Когда уже отталкивались от пристани, индейцы, которые шныряли поблизости, сообразили, что добыча от них уходит, толпа дикарей, размахивая оружием, кинулась на пристань. Ружей у них не было, но зато были луки. Кирилл грузился последним, ему-то и достались несколько стрел, пущенных вдогонку. Две или три отскочили от кирасы, а одна вонзилась в руку, отчего он застонал, но толкать лодку не прекратил. Когда мы уже стабильно двигались в сторону от берега, он запрыгнул через борт и схватил меч, намереваясь рубить руки тем, кто будет нас останавливать. Таких смелых не нашлось, зато в нас снова полетели стрелы.

Пришлось отвечать. Быстрее всех среагировала Ольга. Дробовик она заряжала сама под моим руководством, теперь пришло время его опробовать. Для устойчивости она велела Анечке встать на четвереньки, положила сверху рюкзак, а на него уже стволы и приказала не шевелиться. Один из лучников, стоявший на пристани, был отличной целью, за спиной у него разгорался пожар, подсвечивая его силуэт. Выстрел оглушил всех, в голове зазвенело. Зато и результат был весомым. Несчастного индейца отбросило назад кубарем, отчётливо видно было, как из него летят клочья мяса и струи крови. Следующий заряд ушёл в толпу, вызвав несколько криков боли. Отличная пушка, не зря купили, особенно против монстров пойдёт. Мы продолжали стрелять и тогда, когда опасность миновала. Когда мы отошли от берега на середину реки, крики смолкли, нападавшие все погибли, или же, поняв, что успех им не светит, переключились на добычу попроще. Лодка медленно двинулась вниз по течению.

Утро мы встретили в дороге. Лодка всё так же спускалась по течению, вёсла мы не трогали, да это было и не нужно. Направление нас мало интересовало, лишь бы уйти от погони. Иван Петрович и Ольга занялись раной Кирилла. Медики из них были понятно, какие, но делать что-то было нужно, тем более, что единственный врач остался далеко позади и, подозреваю, уже лишился скальпа.

Главная проблема заключалась в том, что Кирилл в запале боя просто выдернул стрелу, чтобы не мешала, а наконечник остался в руке. Адреналин притупил боль, зато теперь нужно было как-то удалить наконечник, который оказался зазубренным и хорошо ещё, если не отравленным. Теперь полуголый силач сидел на корме, а оба самозваных медика по очереди ковырялись в ране, кровь стекала обильными ручейками, но он мужественно терпел.

— Почти подцепил, — сокрушался Прокуда, вынимая из раны пинцет для выщипывания бровей, — скользкий, может, вперёд его пропихнём.

— Петрович, иди ты в задницу, — сквозь зубы прошипел Кирилл, — себе что-нибудь пропихни.

Действительно, идея была не лучшей, наконечник полностью погрузился в необъятный трицепс и упёрся в кость, пропихнуть его вперёд если и было можно, то только с очень большими травмами.

— Нужно разрезать, — выдал вердикт инженер, — тогда мы просто вынем его враскачку, будет больно, но что делать?

Кирилл нахмурился, но кивнул. Умар, сообразив, что нужна анестезия, вынул из мешка большую бутыль самогона и налил в деревянную кружку. Парень некоторое время собирался с духом, потом медленно и со смаком выпил спиртное, сложил в несколько раз ремень от рюкзака и закусил его зубами. Кивнув своим мучителям, он дал понять, что готов. Встал вопрос об инструментах, пришлось отдать им свой складной нож, который я так и носил в кармане. Это был самый острый инструмент, что мы имели, кроме, разве что, меча, но тот, в силу размера, для хирургии подходил плохо. Прополоскав лезвие в спирте, Иван Петрович сделал первый надрез. Кирилл замычал сквозь ремень, но не двигался.

— Бери стилет, — велел Прокуда Ольге, — вставляй в наконечник и попробуй его пошатать туда-сюда.

Пошатать получилось, глаза Кирилла при этом едва не вылезли из орбит, схватив пинцет, инженер начал тянуть наконечник наружу. Через полминуты кусок железа, наконец, покинул рану, вызвав очередной фонтан крови. Издав последний стон, Кирилл разжал зубы, выпустив ремень, и, потеряв сознание, упал вперёд. Умар успел его подхватить, чтобы он не разбил себе лоб. Одной проблемой меньше.

Кровь не останавливается, — сказала Ольга, поливая рану остатками целебного настоя, — сейчас забинтую.

— У нас порох есть, — выдала очередную гениальную идею Анечка, — я в кино видела, можно горсть пороха туда засыпать и поджечь, тогда кровь течь не будет.

Все пристально посмотрели на не по годам развитого ребёнка.

— Когда Кирилл очнётся, я ему всё расскажу, — пригрозил Иван Петрович, — обойдёмся без прижигания, не настолько всё плохо, чтобы потом ещё и ожог лечить. Зашивать нечем, но, думаю, тугая повязка поможет.

Бинтами на этот раз запаслись хорошо, Ольга настояла, говоря, что мы без ранений не можем. Правильно, конечно, не можем, но ведь не по своей воле. Обстоятельства. Через пять минут на необъятной руке Кирилла уже была тугая повязка из белой ткани. В месте раны появилось красное пятно, но, к счастью, этим всё и ограничилось. В сознание он пока не пришёл.

Зато очнулся оборотень и начал потихоньку ныть, что с нами ещё опаснее, чем без нас. Он покоя искал, а оказался на войне. Ну, и дальше в таком же духе. Можно было подплыть к берегу и спокойно его высадить, но пока решили этого не делать, пригодится. Да и сам он не особо рвался от нас сбежать.

— Предлагаю перекусить, — выдвинул идею Прокуда, — а в процессе обсудим, что делать дальше.

Идея его была встречена всеобщим ликованием, ели мы ещё вчера, а уже близился полдень. По крайней мере, часы показывали так, какое время на самом деле узнать было трудно, солнце почти не показывалось. На обед были всё те же сухари и вяленая рыба, а на десерт полагались орехи и сушёные фрукты.

— Предлагаю и дальше двигаться по реке, — выдвинул идею инженер, — направление это нам не нужно, но есть шанс добраться до цивилизованных поселений.

— Там тоже было цивилизованное, — заметил я, кивая назад, — только в местных условиях достаточно очередного передвижения участка земли, чтобы цивилизованный город стал фронтиром.

— Это понятно, но ведь должны быть и другие места, где-то люди живут спокойно, даже прогресс налицо. Нужно найти их, а потом уже двигаться дальше. Может, сумеем припасть к благам цивилизации, найти какой-то транспорт.

— Ага, самолёт, — проворчал Умар, — блага здесь только такие, как мы видели, идти нужно, вот только в направлении на север.