Роман Гриб - Засланец Божий 2 [AT]

– Что ж, с этого момента Цывас ав Хгатт официально объявляется погибшим на охоте, а его сын, Наирл ав Хгатт, назначается Великим Хгаттом! – объявил местный юрист.

Гости повскакивали с мест, хлопая в ладоши и выкрикивая поздравления. Среди прочего я различил радостное «Приятной смерти», «Крепкой эрекции» и «Легкого похмелья». Довольно, надо отметить, любопытные пожелания.

Жестом успокоив толпу, новый великий Хгатт обратился к толпе:

– А теперь стоит сказать, что сегодня мы собрались не только для того, чтобы отметить мое титулование и помянуть моего отца! Вчера произошло великое и одновременно ужасное событие. Наши гости помогли мне вернуть мою возлюбленную, Типаллу, из лап жутких демонов! А так же предотвратили гибель города, и мою собственную гибель от клыков и когтей этих самых демонов! Думаю, этот день войдет в историю! Представьтесь же гостям, мои дорогие друзья!

По очереди мои спутники представлялись, то вызывая вздох восхищения и трепета, как Гартаил, то просто приветственные аплодисменты, как никому не известная Увалия. Наконец, очередь дошла до меня.

– Денис, херпарх Мардукора.

Толпа дружно ахнула, все вскочили и поклонились. Наконец, когда все уселись на место, я продолжил:

– А так же младший из младших богов. Покровитель пьянок и веселья. Скорее всего вы еще мало слышали обо мне, я тут недавно. В Горааррааре есть фонтан с вином, это мое творение.

В зале повисла гробовая тишина. И только пара мух своим жужжанием нарушали ее.

– И еще стоит добавить, что спасение города лежит не только лишь на наших плечах. – продолжил я свою речь. – В числе спасителей были те, кого я, к сожалению, не вижу в зале. Это Аппатак, Гар, Гу, Гурля и Тень. Ап, ты меня слышишь? Позови остальных и приходите на гулянку!

По залу прошелся легкий ветерок и возле меня из воздуха материализовался Аппатак. Мигнуло пламя на одном из ближайших столов и какая-то слегка дымящаяся приспособа типа самовара выплюнула Гара. На соседнем столе опрокинулся кубок с водой, и из потока выплеснувшейся жидкости вынырнул Гу. К окошку пришвартовалась лодка, и с подоконника в зал вошла Гурля. Последним штрихом стала черная клякса, выскользнувшая из-под трона и принявшая человеческий облик. Ушастый Тень собственной персоной.

Кто-то из гостей икнул и упал под стол.

– Оркестр, музычку! – похлопал я в ладоши.

Застывшие у стены музыканты подхватили свои инструменты и начали пытаться выдавать какую-никакую мелодию дрожащими пальцами. Никакая мелодия у них получалась лучше.

– Нее, в такой атмосфере дело совершенно не пойдет! – помотал я головой и достал из кармана предусмотрительно прихваченный «Смешарик». Размахнувшись, я бросил его в центр комнаты. Стеклянный шар с мелодичным звоном лопнул, встретившись с полом, выбрасывая во все стороны облака густого белого веселянкиного дыма.

– Кайфуют все! – громким голосом провозгласил я, вскидывая руки.

В себя я пришел резким рывком, от неприятного ощущения жесткого похмелья и… Знаете, когда с похмелья просыпаешься и понимаешь, что на тебя смотрит твоя баба со взглядом, вмещающим в себя всю ненависть веганского народа, узревшего, как ты поедаешь шашлычок, забитый собственными руками? И от этого самого пристального взгляда ты и проснулся? Не знаете? И не дай бог. Но, поскольку Натахи тут быть не должно…

Да не. Не может быть. Ну это совсем пиздец будет.

Да я лучше к Гартаилу целоваться полезу, чтобы быть сожженным заживо, чем эту суку сюда, портить мне все походы!

– Босс, хорош маной фонить, всех глистов в округе распугаешь. – пробормотал я наугад, не открывая глаз.

– Нет, ты слышал, Алексей? – раздался полный яростного возмущения голос Мардукора. – Просто «хорош фонить»! А сам то, сам то что?

– Сам то я тоже хорош! Во всех планах! – ответил я, пальцами обеих рук открывая левый глаз и прицеливаясь этим глазам в красноволосого бога. – Вот бы еще узнать, в чем я оказался хорош на этот раз?

– Тебе с самого начала рассказывать? – прищурился рыжий из олимпушек.

– Нууу… – протянул я, разлепляя активно сопротивляющийся второй глаз. – Про то, что вначале было слово, и вы с батей натворили всякой хрени, типа света, тьмы и суши с роллами, можно пропустить. Это достаточно знаменитая байка. А вот че там вчера было и с чего это началось, можно было б и узнать. Нихрена не помню!

– Ну, началось все с того, что в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году родился один придурок по имени Денис Синюхин. – Переполненным ехидства и сарказма голосом ответил Мардукор. – И вчера этот придурок активировал артефакт с неизвестным даже МНЕ эффектом в зале, наполненным кучей людей и ГЛАВНОЕ, большей частью местных богов!

– Богов помню. Смешарик помню. Дальше – не помню. – потер я виски. – Бляяяя… Почему похмелье? Мне ж говорили, что от веселянки отходняков нету. Дайте похмельдоний!

– Вот право слово, если бы я не видел, что у него воспоминания заканчиваются на взрыве этого шарика с дымом, я бы его пришиб. – обратился Мардукор к Лехе.

В ответ раздался нервный «ИК» со стороны ерпарха. Я же, наконец, осмотрелся. Лежал я на столе в главном зале, где мы пировали. Под головой у меня оказалось большое блюдо с жаренным гусем, или кем то похожих размеров и комплекции. По залу вразноброс валялись гости, по одиночке и кучками. Кто в чем. В одежде, в простынях, в костюмах нудистов, в салате, в блевотине… Уверенно за столом сидели только Леха и наш божественный начальник, продолживший свою речь, обращаясь уже ко мне:

– Вот скажи, как можно было додуматься совместить ингаляции концентрированного дыма веселянки и попытку нажраться «В МОРКОВКУ»? – выделил он голосом последнее слово. – Юный, наивный граф сейчас имеет весьма приближенную к этому овощу окраску и состояние! Заметь, местная морковка красно-фиолетовая! Пожалел бы пацана!

– Он сам выбрал этот овощной путь. – опустил я голову на блюдо. – А что такого то случилось, что ты аж решил оторваться от дел и заглянуть на опохмелку? Ну, выпили, ну дунули…

– ВЫПИЛИ?! ДУНУЛИ?! – неожиданно взорвался босс. – ДА ТЫ МНЕ МЛАДШИХ НАУЧИЛ ВЫСШИХ ЖРЕЦОВ СОЗДАВАТЬ!!!

– Это как? Я ж сам не умею. – сотворил я бутылочку холодного пивка, поскольку никто так и не сделал даже попытки облегчить моих страданий. – Как можно научить тому, в чем сам ни бум бум, ни буль буль?

И сделал несколько буль-бульков из горла похмельного элексира.

– А вот это мне и было интересно выяснить. – относительно успокоившись, хотя и продолжая гневно дышать, ответил Мардукор. – Только вот, как оказалось, ты не помнишь этого момента. И у всех тут присутствующих память сохранилась фрагментарно. Галлюцинации свои все помнят прекрасно. А что было – отрывочно.