Роман Гриб - Засланец Божий 2 [AT]

– Что, вот прям все-все-все? – перевел я мутный взгляд на старшего бога. – Даже сами младшие?

– Представь себе. – раздраженно ответил босс. – Я только почуял, что что-то неладное происходит, являюсь сюда, а тут уже все случилось. Четверо в отключке, один лишь Тень, как очнулся, в свою обитель свалил, прихватив своего херпарха. Сидит там, разбирается в новом меню, пытается найти кнопку «ВЫКЛ».

– А че сразу «выкл»? Че б не попользоваться? – спросил я и допил пивко.

Ответом был жест *рукалицо* от Лехи и Мардукора одновременно.

– Он тупой или издевается? – тихонько спросил Леха у босса.

– Тупой. Он и вправду не понимает. – ответил ему бог. – Денис. Если ты забыл. Высший жрец очень тесно связан со своим покровителем. И смерть одного из них приводит к смерти второго. А уровни местных, пусть и молодых, пусть и младших божков все-равно несравненно высоки по отношению к простым смертным. И рано или поздно, но найдутся желающие получить почти халявный опыт за смерть сущности подобного порядка. Вот ты можешь угадать, кого под влиянием твоего дыма выбрал себе в жрецы местный бог тьмы?

– Ээээ… – я даже на миг задумался и ответил наугад. – Наирла?

– Значит, можешь. – кивнул Мардукор.

– Да ладно?! Этого щегла? Да в нем самое темное – это гены его сраного жабообразного папаши! – чуть не протрезвел я от такой новости.

– Ага. – кивнул в ответ мой начальник. – Представляешь, как легко теперь можно отправить Темного на перерождение? А нормальных кандидатов, между прочим, на божественные должности, еще попробуй найди.

– А че сам не подскажешь им обратный способ?

– А нету у меня способа для таких низкоуровневых существ. – махнул рукой Мардукор и наколол на нож кусок остывшего жаренного мяса. – Я сам своего первого херпарха на стотысячном уровне создал. И то тяжело было. Уровень я, кстати, чистый называю, а не тот, что за счет поглощенных душ образуется. А у младших свои уровни-то, десять-двадцать тысяч. Их души от моего способа в пыль развеет, по всей галактике. И нет, унинрал в этом плане совсем не помощник. Этот метод из его памяти удален вручную и стоит запрет на разработку способов получения данной методики. А то были тысячи попыток подобных экспериментов в разные времена. Мы даже следов от душ тех экспериментаторов отыскать не смогли.

– Ага. – потер я подбородок пустой пивной бутылкой. – Это все новости?

– А тебе мало?! – по новой вспылил Мардукор. – Творишь непонятно что, скрываешь непонятно как, и тебе еще новостей надо?!!

И лопнул, как мыльный пузырь, с красной вспышкой. И только надкусанное мясо, наколотое на нож, говорило о том, что это была не иллюзия.

– Выгляни в окошко, если тебе новостей мало. – проворчал ерпарх.

– Садист, маньяк, и просто нехороший человек ты, Леха. – простонал я голосом раненного хомячка. – Возьми меня на ручки, донеси до окошка.

В ответ на это Леха просто молча подхватил меня за шкирку и прямо так поволок в стенному отверстию. Это че, прям настолько заслуживает внимания? А, ну в целом, да.

Не, в целом, конечно, мало что изменилось. Такие же круглые башенкоподобные дома. Только крыши стали намного шире основания домишек. И все синего цвета, в белую крапинку. Огромный город синих каменных мухоморов. Или не каменных?

Я понюхал подоконник. Пахнет грибами. Попробовал погрызть. Камень. Еще раз понюхал. Ну ведь грибы!

– Лееех! Меня еще не отпустило? – спросил я спутника.

– Не дай бог. – проворчал воин. – Но если тебе будет легче, я тоже вижу мухоморовую рощу.

– А, ну значит все нормально! – выдохнул я с облегчением.

– Это по твоему нормально?! – поднял одну бровь Леха.

– Ну да. – кивнул я ему в ответ. – Адекватное восприятие окружающей действительности – это всегда здорово! Вот если бы я видел мухоморы вместо строений, а ты огромные фаллосы, то вот это было бы ненормально. Пришлось бы будить нашу некромантку, чтобы она призвала дух дядюшки Фрейда, чтобы тот рассказал про скрытое желание сосать хуй у всех окружающих. А так – все нормально более чем! Кстати, про некроманток. Где там Валька валяется? ВААААЛЬКААААА!!!

Народ в зале вяло зашевелился, покряхтывая, попердывая и постанывая. Как говорится, если выпил хорошо – утром будет плохо! Если утром хорошо – значит выпил плохо! Судя по этим жопоподобным жизнерадостным лицам, выпили мы ОХУЭННО! О, а вот и магичка! Замотанная в скатерть, гусеницей выползает из-под стола.

– Чи… Че… Чего звал? – заплетающимся языком спросила она.

– Да так, узнать, жива ли ты. – подмигнул я пьяной гусенице. – расправляй кокон, становись бабочкой. Ну, или пошли в спальню, раком станешь.

– Гм… Хм… – зависла некромантка. – Ааа, хр… Хр…

– Э, я не понял, она уснула что-ли?! – воскликнул я, оглядываясь на Леху.

– А ты чего хотел? – пожал он плечами.

– Ну, не знаю… Чтоб она там оскорбилась, огрызнулась, пиздюля мне дать попыталась.

– Давай я тебе дам.

– Ты не в моем вкусе, у тебя сиськи маленькие, и жопа костлявая.

– Да я про пиз… – начал было Леха, но прервался на полуслове, побагровел и выхватил свой огромный двуручник, замахиваясь надо мной. – Да я тебя!!!

Каким-то непонятным макаром я сумел увернуться и отскочить, а меч врезался в пол, высекая фонтан каменных брызг с грибным запахом. По залу прошлась жесткая звуковая волна от удара зачарованной стали о не менее зачарованный гриб, от которого народ зашевелился еще активнее.

– Зашибу, сука! – рявкнул Леха, вырывая меч из пола и занося его для очередного удара.

Я же врубил умение по превращению в человека-паука и, выпустив паутинки в потолок, рванул изо всех сил веревки на себя. И встретил потолок сначала мордой, а потом плашмя всем телом. И так бы и грохнулся, контуженный, обратно на пол, если бы случайно не зацепился ладонями за поверхность спасительного потолка.

– А ну слезай оттуда, мартышка перегарная! – заорал Леха и, подхватив с ближайшего стола поднос, швырнул его в меня, как фрисби.

– Бабу бы тебе бы, Леха. – перехватил я этот импровизированный чакрам в полете. – А то ты че то нервный стал. Однозначно, доктор прописывает вам бабу! Хотя бы надувную.

С этими словами я сотворил из подноса надувную бабу.

– Тебе блондинку или брюнетку? – спросил я у разбушевавшегося воина.

– Тебя, сука, на блюде, связанного и с кляпом во рту, чтоб чушь не нес!!! – было мне ответом.

– Значит, рыжую. – кивнул я сам себе и, добавив последний штрих в прическу получившегося латексного чудовища, швырнул куклу в Леху.

Леха подарок не заценил и разнес куклу прямо на лету в клочья ударом меча плашмя.

– Неееет! Люсинда! – закричал я горестным голосом. – На кого ты меня оставила? Я иду к тебе, Люсинда!

И отцепился от потолка, прыгая на Леху. Но немного не долетел, подхваченный легким теплым потоком воздуха.