Роман Гриб - Засланец Божий 2 [AT]

– Понятно. А с другими богами что?

– А мы теперь жрецы трех братьев. – усмехнулся старший из братьев Аркенпанзов. Я – жрец Аппатака. Мои братья – жрецы Гара и Гу. Хорошие способности, для жизни клана пригодятся.

– А молодой граф, значит, в Тень вляпался. – закончил я мысль в слух.

В это время трон графа зашатался и тень под ним, словно закипев, выплюнула Наирла. За ним из-под кресла вытекла черная клякса и сформировалась в бога тьмы и мрака. Тень молча прошел к нашему столу и, усевшись на свободное место, молча подхватил кувшин литра на полтора и залпом выпил содержимое. Я взял такой же, соседний кувшин и понюхал содержимое. Вино! Неплохое, крепленое! Интересно, это он от радости или от расстройства? А то по его равнодушной морде совершенно не понятно…

– Ну, ты хоть это, не знаю… Ушами пошевели, что ли. – сказал я застывшему изваянием Тени. – А то кажется, что выпил и сдох. А от тебя это тут воняет, или от кого еще – я лично перенюхивать не горю желанием.

– Так это от тебя и несет. – вернул мне мою же подколку Тень, не меняя своей совершенно безэмоциональной мины.

– Подъеб засчитан. – кивнул я. – Че там, совсем херово все, что так залпом бухаешь?

– Ну… Не так уж, как и могло бы быть. – пожал он плечами и потянулся за вторым кувшином. – Просто я уже три сотни лет как не выпивал нормально. Когда меня начало переполнять… Хм… Содержимым, скажем так, я забросил земные радости. А прошедшие сутки не считаются. Если их никто не помнит, то считай и не гуляли.

– С этим согласен, надо перегулять! – хлопнул я в ладоши и потер руки. Надеюсь, скоро и Горнбрад настоечку новую изобретет, продегустируем!

На этих словах вздрогнули все, кто слышал про задуманную мной вкусняшку, и немного поежились. Ну, то есть, все за столом, кроме Тени. И молодого графа, только-только усевшегося в наши ряды.

– А что ты про эту самую фигню с херпархами думаешь? – решил я сменить тему, чтобы не обрадовать новых собутыльников рецептом нового бухла раньше времени.

Пусть сюрпризом будет.

– Это будет интересный опыт. – отхлебнул бог мести винишка. – Не понимаю, чего Аппатак так переживает. Это, фактически, легальный способ обойти договор о невмешательстве. Что будет творить жрец – это ведь совершенно не наши действия. А вот вмешиваться в события для его спасения – это, считай, необходимая самооборона, чтобы, значит, самому душу Мардукору не отдать раньше времени. Какое-никакое, а развлечение. У нас ведь за все эти века даже особо подурачиться способа не было. Все обязанности, обязанности. Туда не ходи, туда не плюнь. Тьфу! Еще поймет, что заблуждается по этому поводу.

Я тем временем посмотрел на очнувшийся местный оркестр, выковыривавшим свои инструменты из-под столов и пробующих их на работоспособность. Дудочнику никак не удавалось раздудеть свою метровую флейту. Однако он все же додумался заглянуть в ее дуло и вынуть застрявший там огурец. Выматерившись, флейтист отомстил овощу, откусив от него половину. Почему огурец был красным, я решил не вникать. Может, неформал. А может, коммунист. Его личное дело.

– Однозначно, надо квасить! – в свою очередь отхлебнув из кувшина с вином, сказал я. – Граф, распорядишься на обновление стратегического запаса бухла на столе?

Еще не до конца отошедший от предыдущей гулянки щегол побледнел и, согнувшись под стол, позвал Эдуарда. Ну, или кого-то с весьма похожим именем. Наверное, это воооон тот слуга, нырнувший с тряпкой под стол и принявшийся вытирать там пол.

А дальше была простая, весьма обычная пьянка. Музыка, правда, немного скучная, но их тоже можно понять. Не дошла до них еще цивилизация, и не сыграть на лютне с флейтой металлику. Точно. Я попробовал. Граф повторно Эдуарда позвал.

А бог тьмы и мести, к слову, оказался очень даже нормальным чуваком.

– Ты п-понимаешь, Гурля, она ж… Она ж… Просто Богиня! – заплетающимся языком изливал Тень душу, одной рукой опираясь на мое плечо, а другой обнимая початый бочонок с розовым вином. – Я ж для нее… ВСË!!! Всë делал, понимаешшшь?

– Пнимаю! – кивнул я. – Оччнь!

– А она ж меня терпела… Такого дрного… Злющщго… – продолжал качаться бог пьяных теней. – А потом невытерпела. Уш-шла. Пфф! И нет ее… Ик. И пральна сделала. Я б тоже ушел.

– Так надо вернуть ыë! – стукнул я кулаком по столу.

При этом правда попал по ручке лежавшей там в тарелке ложки. На ложке почему то лежал бутерброд из куска сыра, раковой клешни, куска яичного блинчика и ягодки, похожей на синию малину. А, ну правильно лежал. Я ж его там и сконструировал, обозвав шедевром современной кулинарии. Этот самый шедевр феерично взлетел и удивительно метко влетел в раскрытый рот старшего брата-оборотня, перебив того на полуслове. Что они там с Лехой обсуждали, я вообще был не в курсе. Я лепет Тени то уже с трудом разбирал.

– А кк иë вырнуть? – взбодрился бог мрака и сделал не самую удачную попытку вскочить. – Я хоть щаз!

– Да куд-да ты! – подхватил я чуть не завалившегося на спину собутыльника. – Цветов хоть нарви!

– Та ты чоо? Какие цв… ты? – возмутился он. – Она ж СМЕРТЬ!!! Ей… Череп подарить! Или нож ррр… Риютуальыный!

– Дурак ты! – сотворил я веник из черных роз и вручил его богу тьмы. – Бабы, они тока гврят, что не любят цветы. А они, стервы, все их любят! И ра… Радуются, когда их им даришь. Ну, на вот черные. Скажешь, что они символ твоего мрака! Такие ж мрачные! И черные! Как ты сам! Типа, дарю тебе самого себя вместе со всеми тенями этого… М-мира!

– Ох ты ж неебаться поэт! – качнулся Тень, не вставая на ноги, но делая попытки все-же принять вертикальное положение. – Ну, я тогда это… Пошел?

– Да куда тебе идти? – придержал я горе-романтика. – Транз… Франсгрес… Короче, тенями своими прыгай!

– Точно! – воскликнул бог тьмы и утек черной кляксой под стол, вместе с цветами и початым винным бочонком.

– Уважаю! – хлопнул меня по плечу подошедший неуверенной походкой Гартаил.

– А? Ты о чем? – перевел я на него мутный взгляд.

– Да, не о чем. – хлопнул он меня еще раз. – Запей.

– Может, забей?

– Не, не надо никого бить. – покачал он головой и поднял пиалку с вином. – А вот выпить – надо.

И я не смог не согласиться с таким весомым аргументом.

Утро наступило традиционно в обед. Спальня традиционно была общественной и располагалась в местной тронной столовой. Кроватью так же, по уже сложившейся традиции, выступало все, что было в помещении. Кто-то даже умудрился лечь спать на стену. Серьезно. Как он с нее не сваливался, я не имел ни малейшего понятия. И не до этого было. Потому что проснулся я по традиции вторым. Первым за столом сидел Леха и мехами раздувал самовар. И, само собой, не пытался похмелять меня. Ползком добравшись до стола, я, собрав все силы, уселся напротив самого трезвого и молча уставился на него.