Кирико Кири - Мир, где мне немного рады [СИ]

А я знаю — будь они хоть семидесятыми, но пулям то похуй. Никто из них не быстрее чем пуля из мушкета. Вбежать толпой действительно действенно, если против вас человек с мечом. В закрытой комнате один взмах, максимум два с его стороны, и вы его свалите на землю. Но не против огнестрельного оружия.

Я не стал слушать, что она пыталась мне сказать, когда навис над ней. Прошлый опыт меня научил действовать быстро. Поэтому, не слушая этот жалостливый лепет, я молча рубанул ей по шее мечом, отрубив голову, после чего так же быстро прошёлся по телам добивая всех. Последним я добил обуглиша, который к тому моменту так и не пришёл в себя. Ожоги на нём были красноречивыми, но вряд ли смертельными. Скорее уродство на всю жизнь.

Как бы то ни было, десять — ноль хуесосы, далеко вам до меня. Хотя тут не моя заслуга, а пистолетов. Плюс стрела в плече жутко болит, словно мышцы вырывают. И обрубок на месте пальца дико жжётся. Хотя надо сказать спасибо, что это всего лишь часть мизинца. Про висок вообще молчу.

Прямо на ходу перезаряжая пистолет, я пнул дверь в спальню, где, обняв скулящую Юи, сидела Стрими и испуганно водила своими слуховыми локаторами из стороны в сторону. Когда я открыл дверь, она всем телом вздрогнула, а Юи, почувствовав это, заплакала уже вслух.

— Уходим, быстро, — бросил я.

Правда перед этим…

— У тебя стрела из плеча, — ужаснулась Стрими.

— Да я как бы заметил, — поморщившись, я потрогал стрелу.

Эта хрень вообще пробила плечо на вылет! И спереди пробила кольчугу, и сзади пробила кольчугу. Охереть… пиздец просто… Пришлось обломать стрелу, после чего я просто вытащил её со стороны наконечника. Сука… больно… А говорили мне броню не снимать… Хотя это тоже бред, постоянно в броне ходить, не помыться, не почесаться…

— Перемотай мне плечо, быстрее.

А сам я быстро-быстро перезаряжал другие пистолеты.

У неё заняло на всё около минуты. За это время я, побив собственные рекорды, перезарядил все пистолеты и один ствол ружья.

— Отлично, собирай Юи, быстрее.

Я выскочил в зал, где лежали мои вещи. Времени было мало. Может мы перебили всех, а может эльфы уже поднимаются по лестнице за нами. Но как бы там ни было, мне нужно было надеть броню с одеждой. Положив пистолет рядом с собой на тумбочку, я начал быстро натягивать на себя комплекты, как меня учила в поместье Мамонта с Ухтунгом. Быстро, без разговоров и каких-либо заминок, словно опоздаю на секунду и мне крышка.

А может так оно и есть.

Одежда, поддоспешник, балаклава, под которую я запихнул тряпку на кровоточащую рану, перевязать обрубок пальца потуже на скорую руку, броня…

Когда я надевал шлем, в комнату заскочил взъерошенный Вулфи, весь запачканный кровью. Она даже стекала с его пасти, и я подозреваю, что своими зубами он пользовался по прямому их предназначению.

— Там снизу… — начал он, запыхавшись.

— Трупы и эльфы. Всех перебили?

— Да, но…

— Умойся, Вулфи, нам ещё надо покинуть город.

Тем временем выскочила Стрими, таща за собой Юи. Увидев трупы, она буквально подпрыгнула на месте и быстро отвернулась, зажимая рот ладонью. Юи так вообще было похуй. Не думаю, что она понимала что-либо.

Я тут же шагнул к ним, вытаскивая бутылёк. Пришлось немного повозиться, но Юи выпила свою порцию и прямо на глазах стала более сонной и спокойной. Отрешённой от остального мира.

— Мы готовы, — отрапортовала Стрими, стараясь не смотреть на трупы.

— Да я уже заметил это, — пробормотал я, заряжая последний ствол на ружье. — Вулфи! Ты скоро?!

— Я… — он выскочил с мокрой мордой. — Я всё, готов!

— Отлично, уходим.

Я бросил беглый взгляд на апартаменты, но кроме трупов здесь больше ничего не было.

— Ладно, уходим.

Я вышел первый, повесив ружьё за спину и взявшись за меч. Здесь в такой броне меня хер достанут. Не знаю, какой уровень был у тех хуесосов, но при моей броне им и семидесятый не поможет. Я задавлю массой. В этом и проблема любого уровня — ты можешь быть сколько угодно сильным, но ты всё равно человек.

— Где остальные, сколько осталось? — спросил я, выглянув осторожно на лестницу.

— Десять. Эльфы заходили в комнаты и убивали всех. Мы заметили их слишком поздно.

Мы начали спускаться по лестнице на нижний этаж.

— Они заходили всей кучей в номер и убивали всех внутри. Но когда они постучались ко мне, я поднял вой и мы… мы подрались, но часть погибла.

Я бы хотел спросить, сколько погибло, но взгляд на коридор передо мной дал исчерпывающий ответ.

Здесь лежало около двадцати тел. Голые, но с щитами и мечами наёмники против эльфов, которые валялись тут же. Тут же уже суетились другие, наспех одеваясь.

— Сколько вас осталось? — тут же спросил я ближайшего.

Тот вздрогнул, увидев меня.

— Десять. Мы потеряли семнадцать. Среди них был главный.

Главный? Хуёво…

Я быстро прошёлся по комнатам, заглядывая в них. Практически везде были трупы наёмников, которые располагались в комнатах по трое. Голые, изрубленные, некоторые из них были ещё в кровати. Иногда в комнатах я видел зверолюдок, чей сервис они использовали. В одной из комнат я даже увидел голую зверолюдку белку, что стояла на ресепшене, с колотой раной в районе сердца. Она сидела в собственной крови, облокотившись на противоположную от входа стену, и стеклянными глазами, полных безразличия, смотрела в проход.

Не задалась у неё смена. Вообще, кто бы их не убил, я или эльфы, мне всегда было немного жалко мирняк, когда я видел его трупы. Совсем немного, но жалко, так как не будь меня или их, они бы жили своей обычной скучной, но жизнью.

— Ладно, все собрались?! — громко позвал я, и из комнат, наспех затягивая доспехи, появились наёмники. Растрёпанные, слегка сбитые столку, они быстро затягивали ремни и помогали друг другу.

— А что делать с телами? — спросил один из них.

— Ничего. Сейчас Вулфи побежит к страже и скажет, что в гостинице эльфы убивают постояльцев. Усложним жизнь ушастым. А мы пока собираем доспехи и всё, что может сказать, что постояльцы были наёмниками и работали, после чего в конюшню и выводим папатосов.

— А дальше? — спросил другой.

— А дальше… — я задумался. — А дальше будем выбираться. Так что за дело.

Мы спустились на первый этаж, так и не встретив ни единой живой души. Только на ресепшене с перерезанным горлом на стуле сидела девушка-кошка.

Честно говоря, меня слегка напрягла пустота в здании, и когда я открывал дверь, то боялся, что там за дверьми ничего и никого не будет, кроме пустынных покрытых туманом улиц, по которым подобно перекати полю будет летать мусор. Но мои тупые страхи развеялись, стоило дверям открыться.

В лицо тут же ударила шумная наполненная прохладой улица, по которой ходили зверолюди и фурри, спеша по своим делам. Земля и небо по сравнению со зданием, из которого мы вышли.