Алена Медведева - Тайна квартиры. Моя любимая странность

— Прости, я очень тебе благодарна. Уверена, не возьмись ты за это дело, меня бы отчислили из-за внезапного… исчезновения.

— Вот точно ты назвала, если бы ты не звонила мне регулярно в скайпе, решила бы что тебя похитили! Почему вдруг ты решилась? Еще и так неожиданно.

— Я давно хотела каких-то перемен, — выдала я давнишнюю заготовку, — отсылала анкеты на участие в различных международных программах. И вот — предложили, я решилась и поехала, не дав себе времени одуматься.

— Ты в курсе, что твоя блажь — это совсем не повод для академического отпуска? Тебе сделали исключение, долго это обсуждали. Ты не поверишь, я тебе об этом не рассказывала, не желая расстраивать, но даже Павел вдруг заявился в деканат и стал рассказывать про тебя всякие небылицы. Вот нечем человеку заняться в этой жизни кроме как оговаривать других! Страшно подумать, и он мне когда-то нравился.

— Оу…

А что еще я могла на это ответить? О том, что Павел не отступился, знала из первых рук — он взял мою квартиру в осаду, предпринимая все возможные усилия, чтобы выманить наружу. Именно из-за него мне пришлось провести в изоляции последние месяцы. Но Пол сказал, что никому другому он зла не причинит, что смертельно опасен только для меня. И я поверила ему и в этом.

— Да, да, неприятный тип. Но что мы все обо мне? Ты то чем занималась эти полгода? И где все те обещанные мне фотографии.

— На смотри, — протянула Мире смартфон напичканный всевозможными фото со мной и без меня, повествующие о «жизни рядового волонтера».

Об их наличии и содержании опять же позаботился Пол. Как — лучше не спрашивать, иначе точно забуду на каком свете существую. А после встряски с нападением Павла я поклялась себе, что буду просто принимать как данность все что связано с Полом и квартирой.

— Ух, ты! — Погрузившись в просмотр подруга даже уронила вилку. — Вот это ты с местными детьми? С ними ты занималась языком? Вот ведь, сколько дружим, а я и не знала, что ты так хорошо говоришь на норвежском.

— Занималась дополнительно, — честно сообщила я.

Тем более, посвятив последние месяцы этому занятию, действительно добилась серьезных успехов.

— Красиво там. И местные — колоритные, опять же море рядом… Счастливая ты!

С грустным вздохом Мира отодвинула телефон, принимая от меня новую вилку.

— Счастливая у нас ты! Кто мне все уши прожужжал про Лешика? Я верно понимаю, дело идет к свадьбе?

Подруга порозовела и скромно кивнула: да.

— Кушай давай, и затем уже я желаю услышать все-все.

— Мм… Ир, это точно ты готовила? Как же вкусно то. Я прямо сейчас с тарелкой скушаю. И всего какой-то банальный омлет. Вот чем бы ты не занималась последние полгода, но за одно умение сварганить такую вкуснотищу можно отблагодарить судьбу! Раньше у тебя так потрясающе вкусно не выходило. Но правильно, что вернулась.

— Почему это?

— Во-первых, — зажмурившись от удовольствия и шумно жуя, прошамкала Мира, — ты сегодня обеспечила мне фантастический завтрак! И во-вторых, надо думать о будущем, условия в договоре дарения никто не отменял, пора тебе с этим разобраться — третий Новый год на носу. А хочешь, мы с Лешей его с тобой встретим? В этой квартире? Чтобы тебе не было одиноко.

— Что ты! — Встрепенувшись, я даже закашлялась. — И думать забудь. Прошлый год вам испортила, уж этот встретьте вместе — от и до. Помнишь же: как Новый год встретишь, так его и проведешь. Вот и настарайтесь на целую свадьбу! Чур, я буду подружкой невесты.

— Что за подружка без кавалера, — хмыкнула Мира.

— Ха! Тоже мне, нашла проблему — кавалер. Будет свадьба — и кавалер найдется.

— После твоей волонтерской авантюры я уже ничему не удивлюсь! — Развить тему помешал очередной кусочек еды, оказавшийся во рту Миры. — Но как же вкусно то! И почему так не готовят мужчины?! Представь, Лешка даже яичницу сделать не способен.

В этом подруга очень ошиблась…

В день третьего Нового года.

Приготовив все согласно собственному плану, я склонилась над блокнотом.

«Можешь заявляться. Только не вздумай что-то менять. Сегодня все по моему сценарию!»

И трижды дернула карандаш, натягивая бечеву.

— И в чем этот самый план? Где это видано, чтобы мужчина следовал плану, придуманному женщиной?

Стремительно, так что волосы взметнулись вверх, я обернулась, наконец-то, снова увидев его! На сей раз в обычных легких брюках и футболке с немного влажными как после душа волосами. И неизменной — сбивающей меня с ног — улыбкой.

— А что на счет твоих заверений о Хозяюшке?

— Все правда, — и карие глаза такие серьезные, что дыхание перехватывает. Или это я не могу налюбоваться таким уже поразительно родным лицом? А ведь вижу этого мужчину третий раз за три года! — Ты — моя Хозяюшка. Тебя никому не позволю обидеть, буду защищать…

Часы пробили без четверти двенадцать… Вот-вот наступит Новый год! Тот самый… заветный… третий!

Дом тряхнуло!!!

— Что за?!

Испуганно замерев, не сразу поняла, что происходит. Посуда посыпалась с полок, пол заходил ходуном? Мигнув, пропал свет… Ну, нет же! Какая еще напасть? Землетрясение?! Но у нас же не сейсмоактивный регион!

— Ира, — голос Пола безэмоционален. А выражения лица долгожданного гостя я не вижу. — Это… Павел. Проклятье!

— Он что, решил, раз не может выманить меня, то стоит разрушить дом?

Кажется, так страшно как сейчас мне никогда не было. Не выдержав «содроганий» пола и стен, я глухо упала на пол. Руки ощутили явную вибрацию… А если добавить к этому темноту? Паника начала накатывать удушливыми тошнотворными волнами.

— Ира, это иллюзия. Услышь меня? Поверь и сейчас, заставь себя поверить. Он не может навредить кому-то еще, а при разрушении дома — это неизбежно.

Но почему Пол лишь говорит мне все это? Почему не спешит обнять? Поддержать? Утешить? Вернуть свет, наконец…

И голос его все глуше и дальше… Темнота словно кружилась вокруг, затягивая в удушливый чернильный водоворот. Я едва разбирала его слова, оглушенная собственным панически бьющимся сердцем. Руки инстинктивно ощупывали темноту, ища… Что? Кого? Точно Пола, его твердое плечо, крепкую руку, которую отчаянно желала сжать.

Искали и не находили. Рывок в сторону на вздымающемся под ногами паркете, туда где, как казалось мне, он стоит, откуда доносится голос. И ничего, ладони схлопнулись, вновь обхватывая пустоту.

Где Пол?

— Пол?!!

Не слыша и собственного крика, я в страхе металась по квартире, ища выход. Выход! Наружу… К свободе, к спасению!

Стоп. Мне же нельзя за дверь. Нельзя выходить из квартиры пока не наступит последний — третий — Новый год. Вот такой вот у нас был с моим таинственным полтергейстом договор. И кто бы что на этот счет не думал, я относилась к нему с полной серьезностью. Иначе… давно бы смирилась с мыслью о собственном сумасшествии.