Андрей Каминский - Избранник тёмного бога [СИ]

Ледяной ветер налетал с северных гор, заметая сухим снегом скованную холодом бесплодную тундру. С каждым годом лето в Ванахейме становилось все короче и холоднее, земля не могла ничего родить, все меньше становилось и дичи, уходящей на юг. Вслед за ними тянулись и люди — рыжеволосые и синеглазые воины, желающие мечом и огнем отвоевать свое место под солнцем в южных землях. Только у самого океана, на границе с Пиктской пустошью оставались люди, цепляющиеся за родные края. Но и им было ясно, что скоро эти земли придется покинуть.

Меж высоких скал приютилась небольшая хижина из выброшенного морем плавника. Немногие ваниры осмеливались подходить к этой горной гряде — поговаривали, что среди ущелий обитают горные тролли, а морские девы выходят тут на сушу, чтобы расчесывать свои зеленые волосы на прибрежных скалах.

Ангрбода наугад вынула из кожаного мешочка пригоршню костяных пластинок с вырезанными на них рунами. С негромким стуком они рассыпались по невысокому столику, сложенному из камней. Ведьма посмотрела на сложившийся узор — ну да руна «Лед» выпала в сочетании с «Великаном» и «Бесплодием», все, как и последние пару лет. Ледяной Гигант Имир разгневался на сынов своих, насылает с севера льды — какие еще руны тут могут выпасть? Но сегодня было еще три новых знака — «Змей», «Рыба» и «Странник». Ангрбода нахмурилась — давно ей не выпадали эти знаки и она совершенно не представляла, что они могут означать сейчас.

Раздраженно колдунья смела руны обратно в мешочек и повесила его на поясе. Сегодня ей предстояло еще выйти к морю, чтобы совершить положенные обряды, а заодно и собрать выброшенных морем рыб и моллюсков. Она накинула поверх льняной сорочки накидку, сшитую из заячьих шкурок, подпоясалась кожаным ремнем и шагнула к двери — немолодая, но еще крепкая женщина, с густыми рыжими волосами, чуть тронутыми сединой. Неожиданно она замерла у дверей, заслышав стук копыт.

— Колдунья? — послышался за стеной громкий голос. — Ты дома?

Сухая улыбка осветила лицо ведьмы.

— Да Сигерих Бродяга! — ответила она. — Похоже, я только что нагадала нашу встречу.

В небольшом очаге весело потрескивал огонь и на импровизированном вертеле жарилась куропатка. Еще две неощипанные птицы лежали на столе — ванир не зря захватил с собой в дорогу гирканский лук. Сам же наемник сидел на грубо сколоченном табурете, рядом с лежанкой на которой, поджав ноги, сидела ведунья.

— И так, я расстался с черными головорезами и отправился домой — рассказывал Сигерих. — Я не знаю, Кто говорил со мной во сне из морских туманов, что Он от меня хочет — да раздери меня Эрлик, если я помню хотя бы десяток слов из сказанного Им! Но раз за разом видеть один и тот же сон — тут и самый тупой пикт догадается, что что-то неладно. И вот поэтому я приехал к тебе Ангрбода, а не в свое селение и не к вождю хелгов. Я помню рассказы стариков о Ведьме Моря мудрейшей из ведуний Ванахейма, которой повинуются духи воздуха, ундины и подземные жители. Если это так — расскажи мне о том, что мучает меня — и требуй потом что хочешь.

Ангрбода слушала его, задумчиво перебирая четки из черепов детенышей леммингов.

— С тобой говорили не духи моря или воздуха, — наконец произнесла она. — Никто из них не смог бы позвать тебя из такой дали. Ты ушел из Ванахейма, едва тебе исполнилось шестнадцать и десять лет странствовал на чужбине. Если кто позвал тебя оттуда и заставил прийти сюда, так не иначе как кто-то из богов.

— Бог, — неуверенно спросил Сигерих. — Имир?

— Нет, — усмехнулась Ангрбода, — Ледяной Гигант приходит в метелях и снегопадах, а не в дыхании морских туманов. Если ты так хорошо слушал россказни ваших стариков, то должен помнить — Ангрбода не почитает Имира и его дочерей, ее боги — Другие Боги.

Сигерих кивнул, внутренне передернувшись — ему вспомнились особо страшные предания жителей Нордхейма. Все они были связаны с морем.

— Во имя общей крови текущей в наших жилах, расклада рун и Тех, кому я служу я помогу тебе Сигерих, сын Вулфстана. Меж северных скал на берегу моря есть Врата. Там ты получишь ответы на свои вопросы.

Сигерих и Ангрбода стояли в небольшой, похожей на балкон, нише, укрытой меж прибрежных утесов. Сзади и спереди их вздымались могучие скалы, в нескольких шагах впереди от скала круто обрывалась. Снизу доносился глухой рокот — океан выбрасывал пенные валы, с шипением откатывавшиеся от скальных отрогов.

Самостоятельно Сигерих ни за что не нашел бы дорогу сюда, но старая колдунья какими-то, одной ей ведомыми тропами и ущельями провела его к этой небольшой площадке надежно укрытой от посторонних глаз. Сигерих видел, что место это иногда посещалось — у самого обрыва виднелись следы кострища, кое-где валялись обломки костей — животных и человеческих.

— Имир еще не пришел из ледяных пустошей Севера, когда предки ваниров сбрасывали отсюда пленников, предназначенных в жертву Богам Моря. Здесь же гадали по внутренностям убитых врагов и поедали их мясо, когда над морем всходила полная Луна.

Сигерих передернул плечами — ему проведшему несколько лет на цивилизованном юге было дико слушать об обрядах, слишком жестоким даже по меркам Нордхейма. И в то же время он поймал себя на мысли, что рассказы колдуньи находят какой-то странный отклик в его душе. Сейчас, когда Ледяной Гигант хочет уничтожить своих детей холодом и льдом, есть ли иной выход, чем обратиться к Древним богам?

— Ты ведь привела меня сюда не для того, чтобы я полюбовался видом на море, — пробурчал ванир. — Показывай, что хотела.

— Следуй за мной, — кивнула Ангрбода.

За небольшим скальным выступом, где казалось не укрыться даже чайке, обнаружилась узкая расщелина. Проскользнув в нее первой, Ангрбода поторопила ванира и тот протиснулся следом. Он очутился в небольшой пещере, освещаемой светом из расщелины. У дальней стены зияло черное отверстие — вход в другую пещеру. Колдунья отошла в угол и вернулась с каким-то свертком в руках. Развернув тряпки, она достала несколько сосновых палок, от которых исходил резкий запах смолы. Верхушки их также обматывали тряпки. Тут же она вынула еще и несколько кремней. Ударяя, их друг о друга, ведьма высекла искру и зажгла тряпку, который были обмотаны ветки.

— Держи, — она протянула один из факелов Сигериху.

Открывшийся им после входа туннель постепенно спускался вниз. Было видно, что Сигерих с Ангрбодой были тут не первыми — на иных, слишком уж покатых участках было вырублено что-то вроде примитивных ступенек. Другим свидетельством пребывания тут человека — или, по крайней мере, кого-то человекоподобного — были нанесенные на стену рисунки. Несмотря на то, что краски, давно потускнели, а местами даже стерлись, кое-где они сохранились неплохо. Свет факелов выхватывал пугающие картины, пришедшие из давно забытой эпохи.