Артем Каменистый - Альфа-ноль

— Ну да. Мы трех поймали. Занести остальных? Они на крыльце, с Бякой.

Жадиро повернулся, крикнув:

— Тарко! Там на крыльце рыбу мальчишки принесли. Помоги затащить. Да побыстрее! А ты, — обернулся он ко мне, — постой тут. Просто постой. Я сам все сделаю, а ты просто смотри.

Панцирников Жадиро разделал прямо в общем зале, под заинтересованными взглядами нескольких ранних любителей пива, уже успевших вернуться с рудника. Ничего сложного в процессе я не увидел. Главное — это жестко держать нож за лезвие, вблизи кончика. Брюхо рыбы податливое и легко режется на заданную положением пальцев глубину. Затем рассеченная плоть раздвигается, обнажая неповрежденные внутренности. От них легко отделяется крупный желчный пузырь и два продолговатых икорных мешка. Очевидно, ценится и то и другое, но по поведению трактирщика заметно, что икра — на порядки дороже. Очень уж напрягался, хватаясь за нее.

Разложив добычу по мискам, буднично поинтересовался:

— Тушки мне сдадите?

— А они ценные? — уточнил я.

— Обычная рыба. Но вкуснее кайт. Почти как говядина без жира.

— Хорошо, забирайте. Но нам на ужин сделайте хорошую порцию.

— Сделаю. А с икрой подождать надо. Пошлю Тарко к казначею. Я такие дела сам не решаю.

Вот тут до меня начало доходить, что мы и правда добыли нечто нерядовое. Вокруг кайт и близко такой суеты не наблюдалось, сколько бы мы их ни таскали.

Казначея фактории мне только видеть доводилось. С такой мелочью, как я, ему общаться не с руки. Но сегодня господин Кучо изменил своему обыкновению. Появился минут через пять, всем своим видом выражая крайнюю степень заинтересованности. И даже личные весы притащил.

Игнорируя желчные пузыри, взвесил икорные мешки поодиночке, а затем все вместе, после чего заявил:

— Пять полных гильдейских фунтов, шесть унций и восемь грамм. Две тысячи сто восемьдесят восемь грамм. Мешки нетронутые, принимаются по полной цене. Полная цена — одно платежное обязательство фактории Черноводка за пять грамм веса. Всего до целого четыреста тридцать семь обязательств. — Кучо обернулся к трактирщику. — Мешки засолить в тряпицах, ты знаешь, как это делается. — Затем обернулся уже ко мне: — Обязательства за икру заберешь у меня. Все остальное это к Жадиро.

Провожая казначея взглядом, я мысленно прикидывал расклады. Получалось, к сожалению, не по квадратику за икринку, но все равно порядок цен радовал. Почти четыреста пятьдесят квадратиков за три рыбины. Плюс за тушки и желчь что-то полагается. Теперь я спокойно расплачусь с долгами, потратив на это небольшую часть от заработанного. А оставшейся выручки хватит не только на одежду для Бяки и меня, это много на что должно хватить.

Это уже иной уровень жизни, при котором даже как-то неприлично обитать в пыльном подвале. Вон какие круглые глаза у горняков. Ну еще бы, ведь мы только что здорово переплюнули их заработок. Так переплюнули, как им и не снилось. А ведь именно они и охотники считаются элитой здешних работяг. Первые добывают дорогую руду, часами пропадая в сырых забоях, где рискуют оказаться под завалами или нарваться на подземную тварь, не переваривающую дневной свет, но зато очень даже переваривающую шахтеров. Вторые подолгу бродят по лесам, ставя капканы и ловушки, скрадывая зверье, богатое на все то, что здесь называют специями. Постоянно на свежем воздухе — это полезно, но надо учитывать, что зверье в Лихолесье — это нехорошая тема. Редко кто из таких «любителей природы» умирает своей смертью.

Спиннинг и блесны всех переплюнули. Пожалуй, за три года взросления я смогу успеть сколотить здесь приличное состояние. Если ничего не помешает.

И если от зависти не удавят эти самые горняки. Один смотрит так, что я вот-вот дымиться начну под его взглядом. Обставь его по деньгам равный ему работяга — это одно. Но когда тебя обгоняет малолетний дистрофик имперского происхождения плюс его сообщник — упырь, всеми презираемый…

Это — совсем другое.

Из-за всей этой возни я даже постеснялся оставить себе один икряной мешок. Интересно ведь попробовать, что же это такое, раз за него насчитали кучу денег.

Впрочем, мне еще ни квадратика не дали. Надеюсь, казначей дождется, пока я разберусь с ужином. Ну а если нет — не страшно. Утром его поймаю, куда он денется.

Ждать утра не пришлось, казначей обнаружился в своей конторке. Но, вместо того чтобы расплатиться, он для начала рявкнул на Бяку:

— Брысь отсюда, нечистый! А ты, — скрюченный палец указал на меня, — за мной ступай.

Кучо повел меня в заднюю дверь, за которой обнаружился узкий лабиринт, петляющий по нижнему уровню главного здания фактории. Здесь размещались кладовые с ценностями, контора казначея и комнатушки для других служащих. А наверху обитал сам глава, его апартаменты занимали последний этаж.

Вот туда-то Кучо и пришел, меня за собой притащив. Огромная комната, освещенная одиноким масляным светильником, свисавшим с массивной балки на потолке. Пол застелен шкурами разных животных, будто сплошным ковром. Что-то похожее на медведя, что-то на волка, что-то на огромную кошку, а что-то вообще ни на что не похоже. Но я в таком деле не мастак, так что это может оказаться обычная зверюга.

Сам хозяин восседал за массивным столом. На таком балетная труппа в полном составе сплясать сможет, и он при этом даже не шелохнется. Эш ужинал. Перед ним стояло блюдо с какой-то крупной жареной птицей. Явно не курица и не утка, очевидно — какая-то дичь. Причем мне незнакомая, а уж я дома всякой навидался. Домашних животных особы голубых кровей не очень-то жалуют, а мать моя, аристократка в хрен знает каком поколении, была готова с голоду помереть, но не изменить привычкам высшего сословия.

Кромсая птицу здоровенным ножом, Эш, жуя, произнес:

— Рассказывай.

— Что рассказывать? — уточнил я.

Глава фактории поднял глаза, окинул меня цепким взглядом и устало сказал:

— Как спал, расскажи, как кашу жрал, как сортир посещал и как в носу ковырялся. И, самое главное, расскажи про панцирников. Мне очень интересно знать о них все, что знаешь ты.

— Ну… панцирники живут в воде, — осторожно начал я.

Эш, подцепив кусочек зажаренной шкурки кончиком ножа, ловко закинул в рот и начал жевать, одобрительно при этом кивнув и не совсем внятно произнеся:

— Ценное наблюдение. Продолжай.

— Они такие же хищники, как и кайты. Но их в реке мало, и они не стоят на месте. Они все время носятся по самой быстрой струе течения. Стаями по несколько штук. Мы поставили плот рядом со струей, и я поймал трех.

— Как поймал?

— У меня есть особая удочка. И есть навык, который помогает ловить рыбу именно с такой удочкой.

— И что у тебя за навыки? — спросил Эш.