Марик Лернер - Обмануть смерть

Из толпы выскочил очередной мужик, ремесленник по виду, и, вскочив на поверженного, принялся топтать его ногами. Народ всколыхнулся и в едином порыве двинулся за ним следом. Через мгновенье ничего в клубящейся гурьбе разобрать стало невозможно. Если Добун не умер сразу, то очень о том пожалел, терзаемый множеством разъяренных жителей города.

Талмат отвернулся от зрелища, небрежно сунул в карман валяющуюся статуэтку вздыбленного коня, валяющуюся на полу. Слоновая кость, оправа золотая, глаза из какого-то драгоценного камня. В этом он не разбирался. Пригодится. Не бросать же. Все равно украдут или поломают. Равнодушно прошел мимо изнасилованных девок, отметив, что, пока пялился в окно, кто-то добил обеих, и пошел на выход. Представление, можно считать, закончилось. Теперь никто не удивится уходящему. Тем более что карман оттопырен.

– Выпьешь? – сказал первый же встречный во дворе, щедро протягивая кружку с красным вином.

Ну вот и до винных погребов добрались. Уже пьяные появились.

Высматривающий молча взял предложенное и опрокинул в рот. Да уж, не кислятина, которой перебивается простонародье. Плохого в здешнем доме даже для слуг не держали. Сладко они ели, мягко спали, задирая нос даже перед фемами, пока не получили свое.

– Вот он! – раздался крик, и вверх взвилась рука, держащая отсеченную голову старшего брата. – Смотрите! Так заканчивают жизнь ненавистники собственного народа!

– Да не будет ему посмертного существования и возрождения!

– Да развеется навечно черная душа!

– Будь проклят весь род Танжуров!

Талмат, не торопясь, проследовал наружу. Прямо у ворот валялся кто-то не то затоптанный, не то пьяный. Точно не мертвый. Еле заметно ворочался и стонал. Миновал его безразлично и направил стопы в прежнем направлении, буквально кожей ощущая боязливые взгляды из-за заборов особняков, мимо которых проходил. В каком-то смысле здешним жильцам повезло. Удовлетворив кровожадность, толпа распалась на отдельных людей и стала вести себя почти нормально. То есть тащить из Танжуровых владений все более или менее стоящее – это делали те, кто поумнее. И пить, ломать все, попавшееся на глаза – этим занимались остальные.

Беспорядки могли выплеснуться наружу, и тогда мало никому не показалось бы. Впрочем, никто не обещал, что на этом все закончится. Иногда бунт возникает практически на пустом месте. Главное найтись лидеру, имеющему некую цель. И выбитые ворота на нескольких достаточно удаленных друг от друга виллах (по дороге стояли и другие, ничем особо не отличающиеся от разгромленных) тоже наводили на определенные мысли. Наверняка дома вельмож из восточных провинций и приближенных Марвана. Выходит, вовсе не спонтанно все происходило. Нашлись заинтересованные лица, указавшие цели. В принципе, не удивительно. Один клан подсидел другой. Вопрос, кто теперь в седле. И ведь не так уж и долго отсутствовал, а потерял ниточки.

Тоненькая линия людей в плащах Ордена Солнца, перекрывающая путь к храму, не особо удивила. Конечно, вины за собой Талмат не чувствовал, все было сделано правильно и во славу Единственного, но первопричина отсутствия серьезной силы в столице – во многом результат его действий. Если бы не сообщения о произошедшем в Другвате и уничтожении жрецов, вряд ли войска в полном составе вместе с бойцами Ордена Солнца выступили бы в поход. Так что погромы за его спиной в немалой степени заслуга Высматривающего Талмата по прозвищу Везунчик. Именно он своими действиями сделал все, чтобы город оказался без войск. И лучше помалкивать об этом. Никто его не уполномочивал на некоторые поступки. Могут запросто обвинить во всех прегрешениях, истинных и мнимых.

– Стой! – крикнул боец ордена почти детским голосом, дав петуха. – Дальше идти запрещено.

– Даже в храм? – старательно изобразил удивление Талмат. Совсем они одурели от перепуга.

Насколько видел глаз, за спинами охраны тянулись купола и фронтоны крыш, колонны и обелиски, статуи и дворцы. Здесь была территория собора, блистающего позолоченным куполом, стояли огромные обелиски, оставшиеся от прежних властителей и заполненные прославляющими их надписями. Большую часть их деяний никто, кроме историков, не вспомнил бы. Зато величественные изваяния добавляли определенного шарма обстановке.

По слухам, при Первой империи возводили нечто похожее, но все было уничтожено после Войны богов. Надписи, упоминавшие о проигравших, совершенно истребили в столице. В провинциях здания сносили до основания. Любой при виде этого великолепия невольно испытывал трепет и восхищение. Ничего, даже близко похожего, не имелось во всем цивилизованном мире. Каждый житель города гордился чудесными строениями, будто он сам их создал. Но Талмат прожил внутри этого величественного сооружения большую часть жизни и относился к храму достаточно спокойно.

– Ступай через притвор, туда, – человек показал. – Молиться в соборе положено, а не на территории.

«О, боже», – глядя на его безусое лицо, подумал Талмат, – совсем детей в караулы загнали. Неужели реально внутри ордена отсутствует сила? Тогда не удивительно, что устранились от происходящего. И все же это большая ошибка – держать в подобной ситуации нейтралитет. Рано или поздно все равно придется высказаться первосвященнику. Кто-то же должен освятить коронацию нового императора.

– Я Талмат Высматривающий, – сказал без особой надменности. Не пугать прибыл, а такими словами не бросаются. Он же не наружу просится, а внутрь. Самозванца быстро призовут к ответу, и наказание будет крайне неприятным. – Позови старшего.

– Сержанта? – после длительного раздумья переспросил с опаской караульный.

– Разводящего! – уже раздраженно гаркнул прибывший. – Кого там по уставу требуется. Пусть доложит по инстанции о моем появлении. Быстрее!

Первосвященник

– Ну-с, – сказал неприятный старик, нехорошо зыркнув из-под кустистых бровей. – Что ты об этом думаешь?

– О чем? – осторожно переспросил Приск.

Будучи личным секретарем высшего чина в Храме, он имел доступ не только к самой важной информации. Фактически руководил остальными службами, но еще и самолично частенько принимал решения или подталкивал первосвященника в нужном направлении, давая подобранные в нужном ключе данные. Однако он не был всесилен. В религиозные дела не вмешивался, потому что его хозяин никогда не потерпел бы покушения на свои полномочия.

В принципе, такое положение их обоих устраивало. Довольно долго они жили прекрасно. А вот последние пару лет его начальник и в какой-то степени друг все чаще срывал свое настроение на секретаре. А оно не улучшалось, и впереди ожидало исключительно ухудшение. Приск в последнее время всерьез подумывал о возможности ускорить отбытие жреца к трону Солнца. Останавливало лишь опасение, и достаточно основательное – сможет ли он проконтролировать нового первосвященника. Точнее сказать, слишком многие всесильного секретаря не любили и могли воспользоваться возможностью и подгадить. Убирать требовалось слишком многих, и третьего присутствующего в том числе.