Урук Хромой - Орки [СИ]

Наклонившись к его маске, заглянул в ее прорези и медленно тихо прошипел.

- Смею, по закону орков, я сильнее.

Взвизгнув, он рывком попытался освободиться и столкнуть меня в воду. Не отпуская его, подбил его ногу и легко толкнул в сторону борта, взмахнув руками, он полетел через борт и шлепнулся на мелководье, подняв фонтан брызг. Стоящий у него за спиной воин, рыкнув, ткнул в меня копьем, отбив рукой острие в сторону, я шагнул к нему и вбил в его маску свой локоть. Второй копейщик, шипя, пытался в свою очередь ударить меня, но я, не отпуская поплывшего от удара, укрывался за его спиной. Услышав у себя за спиной уханье Урты, я резко присел и пролетевшее у меня над головой весло от барки смело обоих орков за борт на начавшего подниматься десятника. Распрямившись, посмотрел на довольно оскалившегося Урту и спросил.

- А если бы в меня попал?

Перехвативший удобнее весло Урта резко ткнул им вниз, попав в одного из возившихся в воде орков.

- Не, не попал бы, я знал, что ты меня слышишь, - и с довольной мордой продолжил макать упавших в воду.

Хмыкнув, я спустился по сходне на берег. Там на земле лежали разоруженные охранники каравана.

- Поднимитесь.

Лежащие на земле орки Бооргуза, недоверчиво глядя на меня снизу вверх, продолжали лежать на земле.

- Помогите им.

Мои вояки с удовольствием, пинками подняли чужаков.

- Слушайте внимательно, я Ходок, вождь своего рода, говорю вам для передачи моих слов уважаемому Купцу Бооргуза Тайн. Я приду к нем на встречу, как только закончу свои заботы здесь. Идите и передайте ему мои слова. Верните им оружие.

Мои орки, ухмыляясь, неохотно вернули оружие и потянулись в сторону видимых в глубине ущелья ворот.

- Клянусь Темным и своим местом в его войске, не поймут и не оценят то, что ты делаешь, - ухмыляющийся Урта прекратил топить десятника и еще раз прошелся веслом по его помощникам, - будут мстить. Нам что делать?

- Отойти на глубину и стань на якорь, будут глупить, топи всех. Лучниц возьми с собой. Вытащите своего десятника, а то еще утонет, - я посмотрел на стоящих в недоумении орков Бооргуза.

Махнув рукой Урте, в сопровождении своей свиты я побежал догонять ушедших вперед своих орков.

К Воротам рода Урук мы добирались больше шести часов. Шедшая впереди Таур беспокойно оглядывалась и принюхивалась, на мой вопросительный взгляд только пожала плечами и ускорилась.

Вся долина до Болота была буквально выжжена и выкорчевана. И так не слишком густые рощи были вырублены и старательно сожжены. Текущая с гор, узенькая речка засыпана углями и камнями. Растущие по ее берегам ивы выкорчеваны и сожжены, с особым старанием.

Нам встретились несколько пересохших русел родников и ручьев, впадавших в речку. Таур на ходу пояснила жестами, что они разорены и завалены камнями.

Подойдя к заваленному камнями входу в Ворота на два полета стрелы, она остановилась и с беспокойством стала вглядываться в гребень стены.

- Как они по вам прошлись...

- Да, в этот раз они почти нас убили, - продолжая всматриваться в стены, Таур медленно цедила слова, - Охотники даже смогли подняться на стену. Мы их скинули, но нам это очень дорого стоило. Очень. Егеря, стоя у них за спинами, дотянулись до всех.

- И до тебя? - кивнув, она ткнула в затянувшийся шрам у себя на боку и еще один, на ноге.

- Мы взяли с них плату кровью и жизнями. Но когда они откатились, на стене драться могли с десяток воинов. Углук мог стоять только потому, что его со спины держали щенки. Я уже готовилась петь последнюю песню, - она оскалилась и тряхнула головой, - но они не полезли больше, а стали рубить деревья. И мы поняли, что еще поживем немного.

Кивнув ей, я прошел немного вперед и внимательно оглядел Ворота рода.

В этом месте ущелье сужалось и почти замыкалось двумя невысокими утесами, оставляя между ними проход в три десятка шагов, сейчас заваленный по самый вверх камнями и скальными обломками. По самому верху получившейся стены тянулась выложенная из плоских камней, скрепленных глиной, невысокая ограда. Я никак не мог разглядеть, как подниматься на стену. Из-под нее, сквозь завал, лениво текла речка. Над одним из утесов поднималась вверх на десяток шагов корявая наблюдательная вышка, связанная из нескольких бревен, и сейчас пустая.

- Таур, там у вас живые есть?

Напряженно прислушиваясь, она не очень уверенно кивнула и, еще немного помедлив, запрокинув голову, пронзительно заверещала.

Звук ее голоса, поднявшись до пронзительной и режущей слух ноты, оборвался и заметался эхом в ущелье, возвращаясь и повторяясь.

Мы все замерли, прислушиваясь. Затихло уже эхо. В наступившей тишине стало слышно, как журчит вода, пробиваясь сквозь вал и переливаясь на перекатах. Пронзительно крикнула птица в окружающих скалах, вздымающихся ввысь над утесами Ворот стен ущелья.

Стоящая рядом со мной, тискающая свой нож Таур скрипнула зубами и стала стремительно сереть лицом. Мои орки стали сочувственно переглядываться и пожимать плечами, кивая на сгорбившуюся лучницу.

Она повернула ко мне посеревшее от горя лицо, с прокушенных губ, ей на подбородок текла кровь. Не замечая этого, она попыталась что-то сказать и все никак не могла из себя вытолкнуть ни одного слова.

И в этот момент, с гребня ей ответили таким же криком, только более тихим и слабым.

Дернув головой, она качнулась, но устояла и, с трудом переставляя ноги, пошла к стене. Мы потянулись за ней.

Догнав ее, протянул ей флягу, из которой она не глядя отхлебнула и, благодарно кивнув, вернула мне.

Отвернувшись, украдкой вытерла лицо и пробормотала.

- Успели.

- Это хорошо, как подниматься будем?

- Сейчас нам веревки скинут. По-другому никак. В набег-то мы Ворота завалили, а вот обратно раскрыть уже некому было. Пока раненые оклемались, уже и голод пришел.

На гребне стены появилось несколько фигур, которые, вяло двигаясь, столкнули к нам насколько связанных из волокон какого-то растения канатов.

Упрямо тряхнув головой, Таур полезла первой, а меня всей толпой оттеснили от них, и забирался я уже во второй волне верхолазов.

Нас там встретило с полдесятка самок и самцов уруков, настороженно глядевших на моих воинов.

Я уже привык к недокормленному виду орков предгорья и Болота, но эти были самые заморенные. Потухшие глаза, замедленные движения, дрожание рук, продолжавшие крепко сжимать оружие.

У обоих утесов, на самой стене были выложены еще две стенки, перегораживающие ее, и я почувствовал, что там притаились еще две группы уруков. От них пахло тревогой и слабостью. Я слышал, как там скрипят тетивы и переступают готовые броситься в последний бой отчаявшиеся орки.

Стоящая рядом Ая заворчала и потянула со спины свой щит, остальные мои воины, настороженно оглядываясь, начали поудобнее перехватывать оружие.