Владимир Чуринов - Лабиринт верности [СИ]

Убийца понял, понял все окончательно и бесповоротно. В организации что-то крепко прогнило. Адмирал был целью за гранью возможностей Стурга. За год, два, четыре, Реймунд возможно и сумел бы добраться до цели. Еще не раз успев умереть. Но не срочно, не до конца года, как требовал вкрадчивый и нежный женский голос в голове, отдавая приказ три месяца назад. Кто-то, скорее всего, союзный или состоящий в пресловутом «Белом крыле», которому Реймунд был зачем-то нужен, решил окончательно дискредитировать убийцу, с трудом сумевшего выплыть на прошлом задании. И этот кто-то мог отдавать приказы в организации и подставлять агентов. А значит, Реймунда не убьют. И не оставят в покое. Пока он сам, вопреки всему, не возьмет судьбу в руки. Свою судьбу и судьбу…

— Что ты знаешь о Международном Альянсе? — Спросил Стург, пить ром уже не было сил, потому он неторопливо потягивал вересковую трубку.

— Слишком много, пожалуй. — Ответил Морнис, — Встречал ваших, однажды или дважды. Но раньше не ссорился. Все эти ваши секреты, тайны, замена имен и лиц… Жизнь крысы, или змеи. Я бы так не смог. Целая организация змей и крыс. Уж не обижайся. А смешнее всего — то, как вы ко всему этому относитесь. Неуловимые Джо, решили, что кому-то нужны и превратили это в религию. Уродуете себя с детства и всю жизнь живете уродами.

— Зря спросил, — поморщился агент Альянса, — но все же, согласись, это очень могущественная организация.

— Могущественная и никому не принадлежащая, действующая в своих интересах, но вряд ли эти интересы за лесом секретности, что вы нагородили видящая. — Легад продолжал хлебать ром и круглой кружки, — Меня вообще всегда забавляли всяческие тайные службы, что государственные, что частные, тайные общества, ордена и прочее — наделают на плевок, раздуют в море. Больше шума, чем пользы. А уж гонору-то. Историю делают пушки, а не шпионы.

— К черту, — посмотрел Реймунд прямо в глаза собеседнику, — хватит меня злить. Хреново, знаешь ли, слышать, что вся твоя жизнь — впустую, особенно когда и сам так думаешь, — понурился убийца.

— Ну, так плюнь, пошли их, — Адмирал похлопал Стурга по плечу, — у меня найдется место в команде для хорошего бойца.

— У меня к тебе другое предложение, — Улыбнулся через силу Реймунд.

— Заинтриговал, — подначил его пират.

— Мне пригодилась бы твоя помощь, а тебе все равно понадобится защита от Альянса лучшая, чем со стороны друзей и общества, — Стург затянулся трубкой и выпустил густой клуб черного дыма, — Когда имперсонатор Альянса проваливается, посылают боевика — тварь, которая порвет и твоего боцмана и твоего дракийца, и тебя вместе с ними.

— Даже так, — совершенно не испугался Адмирал, — а чего сразу не послали?

— Это слишком заметно, — ответил Реймунд честно.

— А-а-а, — Протянул пират, — забыл — у вас же везде секреты и полная тайна взносов. Ладно, выкладывай, что у тебя на уме?

— Догадливый старикан, — сказал убийца, снова взглянув в глаза собеседника. — Думаю, ты понимаешь — Альянс существует не только на секретности, мы, как и ваше Береговое Братство, существуем на допущениях и компромиссах. Пока мы не слишком вмешиваемся в политику, работаем на всех, кто платит достаточно, не слишком светимся и не убиваем действительно важных фигур — типа королей без наследников и гениальных республиканских канцлеров. Нас терпят, не любят, но используют. Само собой мы не сдюжим против разведок всех стран, даже одной, но упорной не сдюжим. Нас мало и цели наши состоят совершенно не в этом. Но кто-то в Альянсе, похоже, считает иначе. Этот кто-то, назовем его беспредельщиком, подставляет агентов и перетягивает на свою сторону лживыми посулами, используя тех, кто уже повелся. И, подозреваю, это делается ради каких-то амбициозных целей, вряд ли полезных для безопасности Альянса, даже гибельных. Я считаю необходимым узнать — как далеко это «Белое Крыло», как они себя именуют…

— Романтично, — Рассмеялся Адмирал.

— Простерлось над Альянсом. А так же ради чего все это. Подозреваю, что пострадает не только моя организация, но и многие другие — против кого будут использовать ее мощь. В общем, — Стург развел руками, — видишь сам, дело серьезное. И, судя по всему, — тебя тоже касается.

— Договаривай уже, — поторопил Морнис.

— Что договаривать? — Озадаченно поинтересовался Реймунд.

— Дурочку из себя не строй, — отмахнулся пират.

— Ясно, — кивнул Стург. — Да, меня тоже подставили. И поскольку я тебя не убил — за мной начнется охота, как «здоровой» части Альянса, так и «пораженной» Белым Крылом. В общем — это личное.

— Другой разговор, — Адмирал показал в улыбке свои несвежие зубы, — теперь у меня есть повод тебе помогать — всегда не любил миссионалистов. А личное — это мне понятно и доступно. Только откуда мне знать, что это не твоя уловка в попытке меня прикончить?

— Я тебе дам залог своей лояльности, — с готовностью ответил Реймунд. — Только поклянись беречь его.

— Клясться не буду. Но слово Адмирала даю, — подтвердил Легад. — По рукам!

Плащ Реймунда развевал ветер, Морской Бульвар был безлюден — холодная погода и непрекращающийся ливень прогнали с него даже самых стойких гуляк. Он ждал ее уже час и совершенно не испытал радости, когда тигрица появилась, облаченная в черный плащ из стеганой кожи, с глубоким капюшоном и рядами мелких лезвий по всей нижней части, под плащом у нее была лишь кожаная жилетка, зашнурованная на груди и юбка, обтягивающая бедра, тоже из кожи.

— Ты не справился, — сказала она с десяти шагов, ступая медленно и плавно, будто гипнотизируя жертву на охоте.

— У меня не было шансов, и ты это прекрасно знаешь, — ответил Стург, оставаясь на месте. Дождь заливал его плащ и шляпу, но он упорно стоял, повернувшись лицом к ветру, глядя на свинцовые воды штормового моря. «Мы ведь были вместе с детства».

— Ты должен был стараться лучше. Шансов была масса. В конце концов, мог разок погибнуть, не велика потеря, задание — важнее, — Тигрица сделала еще шаг.

— Умирать больно, Бэгрис, — ответил Реймунд, не глядя на нее. — Ты сама это прекрасно знаешь. К тому же один раз я умер.

«И его мы тоже убили Бэгрис. Вместе».

— Видимо, этого оказалась недостаточно, — сказала она, приближаясь. Осталось семь шагов.

— Тебя используют, подруга, а меня подставляют. Перестань обвинять меня там, где нет моей вины, — Дождевая вода заливала лоб, глаза, текла по щекам, как будто убийца плакал. «Помнишь шпиль. Нет, ты говорила, ты помнишь землю пустыря».

— А ты не говори о том, чего не знаешь. — Ответила она немного раздраженно, на самом краешке допустимого, — Если бы ты все сделал как нужно, — Еще шаг, — То мы поговорили бы обо всем серьезно.