Владимир Чуринов - Лабиринт верности [СИ]

Банда эта практически владела Портовым районом Ахайоса. Следовательно, несмотря на то, что это был достаточно предсказуемый ход, на территории Безумцев, как нигде в городе, мог легко и быстро «раствориться в толпе» приезжий гетербаг.

Дворец «Безумия» представлял собой массивное, двухэтажное здание, состоявшее по большей части из ветхого дерева, небольшого количества крепкого железа, растресканного грубого камня и большого количества самого разнообразного мусора. Хибара эта лишь габаритами имела право называться дворцом.

Тронная зала Дворца «Безумия» представляла собой довольно крупное простое, круглое помещение, способное вместить немало народу. На тот момент там находилось около пятидесяти членов банды Безумцев — большая часть из которых вдвое, а то и втрое превосходила человека размерами.

Под стенами полукругом были поставлены три ряда широких каменных скамей, отполированных крепкими задами поколений бойцов банды, сами же стены представляли собой в основном ветхое дерево, обильно украшенное разномастным оружием, облезлыми шкурами, головами причудливых животных, гобеленами боевого или откровенного содержания. А так же щитами с черепами или чучелами, когда-то принадлежавшими наиболее достойным этих поеденных древоточцами стен врагам Банды.

У дальней от входа стены помещения располагался трон главаря банды, представлявший с собой причудливое переплетение черного дерева, скрепленного пластинами шипованной стали. Он был обшит крепкой, блестящей кожей, украшен черепами несчастных, переступивших дорогу главарям, или предавших Банду. А так же штандартами Безумцев, представлявшими собой разрисованные куски выцветшей материи или старой кожи, натянутые на крестовину с длинным древком, венчавшуюся обычно копейным наконечником и разноображенную, для устрашения, чучелами рапторов или черепами мертвых главарей.

Вместе скамьи и трон образовывали амфитеатр, в центре которого располагалась круглая арена с земляным полом, покрытая песком, соломой и зубами неудачников. В центре этой арены, где сражались ради забавы, тренировки или в поисках справедливости многочисленные члены Банды Безумцев, стоял сейчас Фредерик Вангли, чуть запыхавшийся, но вполне довольный собой.

— Ты получил право говорить, — Проревел Тархорг, горделиво восседавший на своем аляповатом кресле, в окружении своих приближенных: великоватого даже для гетербага Кодгота «Зверя», высокой, мускулистой и невероятно сухой воительницы Ренгары «Свежевательницы», укрытого пластинами естественной брони носрога Отура «Остроносого», чей носорожий рог был укрыт шипастыми кольцами стали, уступавшего прочим офицерам в росте, но превосходившего каждого из них в ширине, как минимум, втрое. А так же неизвестного Фредерику мальчишки гетербага, уже сейчас превосходившего ростом обычного человека, и шамана Банды Лотирга «Хриплого».

— Благодарю, — Вангли картинно раскланялся.

— Возможно, теперь я смогу уделить тебе пару минут, — Тигрин рокочуще расхохотался, — Своего драгоценного и столь обремененного, — Хохот стал громче, — делами, времени.

— Буду чрезвычайно признателен. — В словах бывшего пирата с трудом сокрылась издевка. Хотя издеваться над этим громилой было последним, чего хотелось Фредерику, он знал, что только демонстрация силы удерживает великанов вокруг от забивания наглого сейцвера по ноздри в землю. Ему вообще не хотелось тут быть, и очень хотелось обоссаться.

Тархорг молча поднялся, оправил алый плащ, скрывавший отсутствующую левую руку, давно потерянную главарем в битве с амиланийками и молча подал сейцверу знак следовать за ним в дверь за троном.

За одноруким последовали его офицеры, мрачно изучавшие Вангли, шедшего впереди.

Пройдя небольшим коридором, процессия оказалась в большом, душном павильоне, заполненном старыми шкурами, разнообразным оружием и тремя обнаженными рабынями на цепях.

«Однорукий» уселся на массивную кровать с балдахином, расположенную в дальнем конце павильона, а Фредерику кивнул на стул из дерева и кожи, стоявший неподалеку. Присев, Вангли снова почувствовал себя ребенком — стул явно предназначался не для человека, его ноги даже не достигали пола.

— Надеюсь ты пришел с важным разговором, — Прорычал главарь, — Иначе для того чтобы уйти отсюда целым тебе придется бороться с Отуром в армрестлинг. — Что у тебя за дело?

— Довольно важное, — Вангли постарался держаться сухо и холодно, несмотря на переполнявшие его эмоции. — Оно касается гетербага из Королевства Нефритовой маски, в проникновении которого на территорию Ахайоса не заинтересован ни Шваркарас, ни ваша Банда.

— Не много ли ты на себя берешь, говоря о наших интересах? — Непринужденно произнесла Ренгара, лаская длинной рукой одну из обнаженных рабынь. Эта высокая и сухощавая женщина не зря звалась «Свежевательницей» — поверженных врагов она брала в плен и живьем, перед своей ватагой на одной из площадей квартала сдирала с них кожу. Рассказывали, что в такие моменты ее недоброе лицо становилось истинно демоническим, а вопли жертв доводили безумную до настоящей эйфории. Эта баба была не той, от кого Фредерик хотел слышать хоть какую-то критику.

— Заткнись, жердь, — Рыкнул тигрин, — Я не давал тебе слова. И почему тут нет моего интереса?

Гетербагская воительница опустила голову в знак смирения, а Фредерик, внутренне облегченно взвыв, продолжил:

— В Королевстве Нефритовой Маски правит король Гамлет, чародей и интриган, а его свита состоит из демона-барона, лорда-протектора вампира и сонмища демонологов-прокураторов. Если кто и получит от союза с ними пользу, то это Демоницы, прочих же используют и отправят на свалку. — Сейцвер был очень рад тому, что сумел сказать это спокойным и размеренный тоном. В конце концов, безумцы — это толпа психов, в любой момент готовая, захлебываясь пеной, разносить все вокруг и убивать всякого, кто случится под рукой.

— А я слышал, король Гамлет весьма честен со своими союзниками, — Задумчиво произнес мальчишка гетербаг.

— В таком случае, — Тон бывшего пирата был холоден и официален, побочным эффектом такого самообладания была способность его афедрона в данный момент без труда переломить трехдюймовый лом, — Вы очень мало осведомлены молодой человек. У королей, как правило, остается весьма немного кредита чести для простых смертных.

— Ты только что назвал Тархорга «Однорукого» простым смертным, — С угрозой произнес Отур «Остроносый», — Да у тебя есть яйца, человек.

— Завали пасть толстяк, засунь свое мнение в ливер и жди, пока спрошу, — Взревел тигрин. Отур славился своей упертой лояльностью, но пугал Вангли меньше — носрог был одним из самых умных и предприимчивых людей банды, а на таких людей в Канцелярии всегда накапливался компромат. Вангли показалось даже, что рогач таким странным образом высказал ему одобрение.