Алескандр Зайцев - Тактика малых групп

Возникло стихийное вече, народ плюнул на им же выбранный совет, каждый мнил себя экспертом. Новый виток бардака стремительно набирал обороты…

Никогда не думал, что у людей бывают такие тараканы в голове. Практически все родяне, кроме зомби и совершенно незначительного количества самых натуральных пацифистов, их, кстати, было всего три, если считать вместе с Джастином, так вот, практически все убивали много раз и были убиты неоднократно. И вот после этой новости оказывается, что многие не хотят никого убивать! То есть они понимают, что смерть иллюзорна, но боль-то реальна. Многие не видят в людях, кому выпало распределится в другие фракции, врагов. Впрочем я их понимаю, врагами они не стали пока, скорее просто противники. Но дальше мыслительный процесс у большого количества людей сделал следующий кульбит:

«Раньше, что бы приносить пользу своей фракции, надо было убивать и причинять боль. Но это было необходимо — иначе гибель. Но сейчас появилась возможность приносить пользу всем родянам воюя с демонами, а не причиняя боль людям! А следовательно, мы хотим идти в столицу, а не участвовать в боях!».

— Как я ненавижу либералов, что воспитали такую молодежь, — скрежеща зубами, буквально как придавившая хвост гадюка, шипит, глядя на эту вакханалию Кланс. Он прав, большинство таких «умников» — европейцы.

Нет, не все были упёртыми в этих мыслях. Многих отрезвило то, что за демонов опыта давать не будут, а значит и они расти в уровнях они также не будут воюя в аду.

Для успешной обороны от двух не одновременно нападающих фракций, как посчитали военные, надо оставить в городе тысячу бойцов. Вычитаем из этого числа зомби. Ещё шесть десятков нужны на разведку, и выходит, что в столицу могут пойти не так и много народу, без того чтобы нас не уничтожили.

Упёртых в своем «не хочу убивать, хочу резать демонов» оказалось почти две сотни. Что меня безмерно удивило, их главой быстро стал Тагран! Не ожидал от него такого поступка. И, тем не менее, именно он стал лидером этой внезапно образованной партии. Надо сказать, из его клана, Таграна почти никто не поддержал, но ему было всё равно. Впрочем, двести желающих покинуть Родбург ради Столицы — цифра не такая и страшная.

Хуже было другое — спуститься в ад хотели почти все поголовно! Даже девушки, хотя что будут делать большие кошки с натуральными зомби, мне так внятно никто и не объяснил. Да, в ад можно было попасть гораздо проще, прыгнуть в Туман и всё! Но Туман мог затянуть и на седьмой «этаж», а Врата Предков давали выбор. Почему-то многие, получив минимальный опыт реальных боев, возомнили себя крутыми бойцами и были уверены, что первый и второй уровень ада они легко поставят на фарм. Я вспомнил того демона из которого Ворон достал тот слиток медема и, надо сказать, очень сомневаюсь в том, что мысли этих людей опираются на реальность. Не то чтобы все так рвались смотреть на урговских-зомби и демонов, сказать так было бы преувеличением, но вот доспех и оружие из волшебного металла хотели ВСЕ, поголовно. Тем более рефери намекнули, что из некоторых медемов можно сделать усиливающие артефакты для перевертышей.

При этом все понимали, что уход из города большой части людей приведёт к тому, что у нас сметут алтари. Все понимали, но задавали такие вопросы: «Почему в Родубурге должен сидеть именно я, а не кто-то другой? Почему кто-то пойдёт себе выбивать лут, а я тут сидеть должен?».

Все предыдущие размолвки, ругани, которым я был свидетелем в городе ранее — просто детский сад в сравнении с тем, что происходило сейчас.

— Эхо, — присев на ступени рядом, обращается ко мне Ворон, — а давай ты войдёшь в боевой раж и всех тут покрошишь.

— В смысле?

— Ну помнишь, первый бой за часовню, ты же меня прилично так приложил, даже челюсть сломал. Я узнал как тебе удалось нанести вред единоверцу, — совсем выпал этот эпизод из моей памяти, но стоило Карлу его упомянуть, как вспомнил сразу.

— И?

— Ты гвардеец, твой боевой транс можно сравнить с одержимостью. А так как ты — гвардеец бога, то и одержимость твоя от бога и, следовательно… — он многозначительно замолчал, глядя мне в глаза.

— Я понял, можешь не договаривать, — Карл кивнул. — Но этот «боевой транс» я не контролирую.

— Жаль…

— А мне-то как жаль! — не стал скрывать своих чувств и я, глядя на беснующуюся, дико орущую людскую массу…

— Хочешь я тебя утешу? — на Кланса смотреть больно. И пусть он мне не сильно нравится как человек, командир он вменяемый, поэтому решаю его немного успокоить.

— А!? — непонимающе смотрит на меня подполковник.

— Если ты думаешь, что всё, что ты сейчас видишь и слышишь, есть эксклюзив родян, то вот тебе радостная новость. Уверен на все сто процентов, то же самое происходит сейчас во всех городах богов.

— Хм-м-м, — лицо военного немного светлеет. — Ты прав, точно прав! — но тут же он вновь становится темнее тучи. — Но это не отменяет того факта, что делать с этим бардаком что-то надо!

Вот тут с ним было не поспорить, и я только и мог, что кивнуть на его сентенцию…

Какое это всё же удовольствие — сидеть на крыше здания и смотреть в ночное, полное звёзд небо. И слышать тишину. Шум, гам, ор, крики недовольных — всё это в прошлом. Сейчас почти все люди в Храме составляют списки очередности дежурств в столице. Кого благодарить за внезапное прозрение родян? Джастина конечно.

Правда, я не уверен, что его кто-то будет благодарить за такое если узнает, что это была его идея…

Раста предложил объединится с военными и со знакомыми столичниками, чтобы выставить остальным ультиматум. Клансу идея шамана понравилась, но он оценил её как одноразовый приём, который почти точно сработает, но после первого использования дальше эту тему эксплуатировать будет нельзя. Так как это приведёт к полному распаду фракции с невозможностью дальнейшего восстановления хоть какого-то управления. А вот первый раз подобный приём сработает точно. Вот только он не хотел тратить это «одноразовое оружие социального шантажа» по такому поводу. Пришлось долго убеждать, что то, что происходит сейчас — главная опасность для всех. Опаснее даже потери третьего алтаря. Ибо бардак начал перерастать в переходы на личности, а это грозило тем, что люди наговорят друг другу много много гадостей. И это повлечёт за собой уже множество межличностных конфликтов, которые будут только разрастаться и разрастаться, так как погасить их, просто разбив друг другу лица, спорщики не смогут. Если число таких конфликтов перевалит за критическую массу, то о единстве фракции можно забыть.