Надежда Федотова - Воплощение снов [СИ]

— Королевского магистра на целое лето никто не отпустит, так что вставай и как настоящий друг пожелай мне счастливого пути!.. И не расстраивайся раньше времени — уж как-нибудь потерпим еще годик, а там мне уже стукнет двадцать и усадьба станет моей…

— А толку? — буркнула девушка, всё-таки поднимаясь. — Я все равно к тебе приехать не смогу.

— Зато написать точно сможешь, — улыбнувшись, подсластил пилюлю он. — И я тебе тоже. Потому что охрану я сразу выгоню ко всем псам!

Она нерешительно улыбнулась в ответ. Потом прерывисто вздохнула и, крепко обняв друга за шею, пробормотала:

— Ладно… Тогда счастливого пути, Нейл. Но если у тебя все-таки еще разок получится прийти, пока я не уехала…

— Я постараюсь, — ответил он. Ткнулся подбородком в ее вихрастую макушку и невесело улыбнулся. Он знал, что больше не придет — не этим летом так точно, но как ей об этом скажешь?.. — Я очень постараюсь, Сандра. А теперь отпусти меня. Мне правда пора.

Девушка нехотя повиновалась, и маг, отступив на середину комнаты, стянул с шеи амулет. Сунул его в карман, щелкнул пальцами, рассеивая защитный купол, и вывел ладонями в воздухе перевернутую восьмерку. У ног его с тихим свистом закружился мутный воздушный смерч. Завившись спиралью, он поднимался все выше и выше, окутывая творца словно кокон и стирая очертания его фигуры — до тех пор, пока не поглотил ее целиком.

— Я буду тебя ждать, Нейл, — прошелестела Кассандра, стоически удерживаясь от того, чтобы вновь не зашмыгать носом.

Сизая воронка, качнувшись из стороны в сторону, приподнялась над полом и с тихим хлопком растаяла в воздухе. Ушел. Кассандра опустила голову. Нечестно! Нечестно это и неправильно! Нейл ей как брат — а разве кто-то посмел бы отнять у нее брата? Да пусть бы только попробовал!

«Демон бы побрал эту треклятую магию, — думала она, уже улегшись в постель и слипающимися глазами глядя на розово-серый квадрат окна. — И ее, и всех в мире отцов вместе взятых!..»

Барон Д'Элтар, на свое счастье, о мыслях дочери не знал и об отчаянии, почти всё лето владевшем ею, даже не догадывался. Он, как и его жена, был счастлив тем, что обе его девочки снова дома, с волнением и гордостью думал о том, что скоро станет дедом, и был бы совершенно счастлив, если бы не…

«Астор, — думал барон, стоило ему только взглянуть на младшую дочь. — Бедный Астор!» И отводил глаза от кудрявой головки Кассандры словно боясь, что кто-нибудь из домашних прочтет его мысли. Душа Руэйда болела за шурина, и пусть тяжело было осознавать, что Кассандра, его плоть и кровь, заварила всю эту кашу, однако куда тяжелей было видеть, во что превращается дорогой ему человек — и не иметь возможности этому помешать.

Парад победы в этом году провели как обычно, без переносов, четырнадцатого августа. И маркиз Д'Алваро приехал в столицу, чтобы на нем присутствовать. Остановился он в меблированных комнатах — время не умалило гнева баронессы, и она ясно дала понять мужу, что видеть брата категорически не желает. Руэйд, скрепя сердце, смирился с этим, но то, что он застал в номере дешевой гостиницы у Восточных ворот, куда приехал повидаться с шурином после парада, совершенно выбило его из колеи. В углах маленькой, обшарпанной комнатенки, где только каким-то чудом умещались кровать, стол и пара стульев, громоздились пустые бутылки, на столе высилась гора грязной посуды, а в спертом воздухе стоял тяжелый запах винных паров — такой густой, что Руэйд едва не задохнулся с порога. Он распахнул окно и, покосившись на стол, недоуменно нахмурился. За один-два дня столько бы не скопилось.

«Я приехал неделю назад», — правильно истолковав взгляд зятя, сказал маркиз Д'Алваро.

«Как! И не сообщил мне!»

«Зачем? Чтобы ты до самого парада разрывался между Инес и мной и трепал себе нервы?.. Брось, Руэйд, я же тебя знаю. Но уезжаю только в воскресенье, так что можешь еще заглянуть завтра… Если, конечно, захочешь».

Барон посмотрел на шурина и внутренне застонал. Выглядел тот плохо. Смуглое, резко очерченное лицо маркиза словно бы расплылось, под глазами набрякли тяжелые красноватые мешки, движения потеряли былую ленивую грацию, а руки, сейчас сжимающие очередную бутылку, ощутимо дрожали. Судя по всему, пил он не первый день и даже не первый месяц — к тому же, довольно много.

«Астор! — забывшись, вскричал барон. — Ты выглядишь просто ужасно! Что случилось?! Что-то не так на заставе? Дома?..»

Тот вернул бутылку на стол и взял в руки наполненный до самых краев стакан.

«Дома?.. — с кривой ухмылкой переспросил он, делая большой глоток. — Дома всё в полном порядке… А! Ты же не знаешь — моя дражайшая супруга вот-вот осчастливит меня наследником».

Руэйд изумленно приоткрыл рот.

«Когда?» — только и смог вымолвить он. Астор Д'Алваро, вновь приложившись к стакану, пожал плечами.

«Полагаю, как раз к моему триумфальному возвращению в родные пенаты… Врач сказал — ближе к концу месяца».

«Так скоро! И ты ничего нам не написал?!»

Одутловатое лицо шурина исказилось странной гримасой. Он залпом прикончил остатки вина и рассмеялся.

«Вот уж Инес бы обрадовалась, надо думать, — с оттенком злой иронии обронил он. — Не написал. Потому что я даже думать об этом не могу. И не думать не могу… Одну Лавинию я бы еще стерпел, боги свидетели, но этот ребенок! Его не должно было быть, Руэйд!»

Он опять потянулся к бутылке, а барон растерянно заморгал:.

«Не должно было? Я не понимаю, Астор… В конце-концов, это естественно и…»

«Да демона лысого это естественно! — вдруг вызверился маркиз, уставясь на зятя налитыми кровью глазами. — Я не могу иметь детей, и у меня было достаточно женщин, чтобы убедиться в этом!.. А теперь всё встало с ног на голову, и я уже не понимаю, на каком я свете! Всё пошло прахом, Руэйд! Мало мне дочери эль Виатора, так через пару недель у него появится внук! Еще один эль Виатор! В моем доме! И я буду вынужден дать ему свое имя!»

«Астор! — окаменел барон. — Да неужто ты думаешь, что это несчастное дитя не твое?!»

Маркиз скривился как от зубной боли и, забыв про стакан, потянул к губам горлышко бутылки.

«Увы, похоже что моё. И, веришь ли, я сам не знаю, что хуже…»

Он, запрокинув голову, сделал несколько жадных глотков. А после, утерши рот и взглянув на бледного, растерянного зятя, криво улыбнулся.

«Прости, Руэйд. Я, кажется, слегка перебрал. Не бери в голову, это уже не твои заботы… К тому же, может статься, мне хоть напоследок повезет — по всем приметам вроде бы должна родиться девочка. В нынешних обстоятельствах уже неплохо, а?»

Однако и этой надежде не суждено было сбыться. В последний день лета, туманным августовским утром, в поместье Алваро появился на свет мальчик — крошечный, краснолицый, нареченный Алонсо, в честь деда, — и как две капли воды похожий на своего отца.