Надежда Федотова - Цена мечты [СИ]

— Добро пожаловать, ваше высочество, — приветствуя внука государыни не слишком изящным поклоном, сказал барон. — Приношу свои глубочайшие извинения, что вы не застали меня здесь по прибытию. Надеюсь, вам не пришлось ждать слишком долго. Если вы пожелаете осмотреть заставу, я почту за честь…

Он сделал короткую паузу, чтобы перевести дух, и уже набрал в грудь воздуха, собираясь продолжить, но принц не дал ему этого сделать.

— Полно, барон! — добродушным тоном проговорил он. — Вам совершенно не за что извиняться. Вы не командир гарнизона, и не обязаны находиться при нем неотлучно.

По губам хранителя первой заставы скользнула тень благодарной улыбки. Этикет был слабым местом всех Д» Освальдо, и как бы Карлос не старался, как бы ни был искренен, даже эти несколько пустячных фраз в его устах звучали фальшиво — он сам это чувствовал, но ничего поделать с собой не мог. Рауль был осведомлен об этой его маленькой слабости, да и приверженность барона к порядку произвела на него впечатление, так что он поторопился взять инициативу в свои руки:

— Ожидание было недолгим, поверьте. Что же касается осмотра — в этом уже нет необходимости, вашими стараниями мы справились с ним меньше, чем за четверть часа. Первая застава — пример для других. Расходные и счетные книги подручные графа Бервика, конечно, просмотрят, но, думаю, нам с вами, барон, присутствовать при этом необязательно.

Рауль коротко кивнул графу, тот взглянул на командира гарнизона, последний с готовностью вытянулся:

— Покорнейше прошу за мной, ваше сиятельство! Думаю, в караулке будет удобнее всего — я немедленно распоряжусь, чтобы вам предоставили все нужные бумаги. Если потребуется что-то еще…

Они удалились, на ходу уточняя детали. Д» Освальдо, несколько приободрившись, чуть склонил голову:

— Книги навряд ли займут много времени. Надеюсь ваше высочество останутся довольны ими так же, как всей заставой… И если вы не намерены сегодня двигаться дальше, то я почту за честь принять вас в своем доме. Разумеется, вместе с его сиятельством и всем вашим сопровождением.

Наследный принц вновь улыбнулся. Собственно, он сам на это очень рассчитывал — с седьмой заставой пришлось повозиться, и ехать на ночь глядя к Д’Алваро, на вторую, ему совершенно не мечталось. А вот есть, напротив, хотелось, и очень.

— Ваша щедрость не знает границ, барон, — ответил он. — И я с удовольствием приму приглашение. Надеюсь, госпожу Д» Освальдо такая внезапность не слишком обременит?

— Нисколько, ваше высочество. Уверяю вас, жена будет только рада, — хранитель первой заставы умолк на мгновение, бросил взгляд вниз, во двор, через который торопливо семенил нагруженный толстыми расходными книгами боец, и сказал:- Могу ли я пока предложить вашему высочеству вина? Или, если пожелаете, легкую закуску перед ужином?..

— Не будем перебивать аппетит, — после некоторой заминки все-таки нашел в себе силы отказаться принц. — Однако бокал вина лишним не будет — разумеется, если вы составите мне компанию… Как считаете, в башне мы сможем как-нибудь устроиться?

— Вполне, ваше высочество, — чувствуя, как гора сползает с плеч, отозвался Карлос. Всё прошло даже лучше, чем он мог предположить, и теперь можно было позволить себе хоть немного расслабиться. — Там есть стол и пара стульев.

Он аккуратно обогнул высокого гостя, предупредительно распахнул перед ним дверь правой дозорной башни и, увидев внутри одного из бойцов, распорядился насчет вина. Боец, отвесив входящему принцу глубокий поклон, испарился.

— Дисциплина у вас не уступает порядку, — не поскупился на похвалу Рауль, усаживаясь на жесткий стул у стола. — Впрочем, меня это совершенно не удивляет. Прошу вас, садитесь. Как говорит ее величество: «В ногах правды нет»!

Он рассмеялся. Карлос Д» Освальдо смутился было, но, не уловив в последних словах его высочества явной или скрытой издевки над государыней, все-таки улыбнулся. И присел напротив на краешек стула, готовый вскочить в любую минуту по первому слову принца. Рауль, заметив это, располагающе улыбнулся и закинул ногу на ногу.

— У вас ведь трое сыновей, барон? — спросил он, разглядывая каменные стены башни. — Или двое?

— Трое, ваше высочество. Старший в будущем году перейдет на последний курс военной школы.

— Даккарай? — скорее утвердительно, чем вопросительно сказал принц. Собеседник кивнул:

— Да, ваше высочество.

— Значит, за первую заставу я могу быть спокоен! — весело резюмировал Рауль Норт-Ларрмайн. — И это не может не радовать. Я уверен, вы воспитали себе достойную смену — на будущее, конечно же. Кстати говоря, я слышал, у вас есть еще и дочь?

Карлос напрягся. Лицо гостя осталось все тем же благодушно-улыбающимся, рассеянный взгляд карих глаз продолжал лениво скользить по стене, да и вопрос о дочери был задан совершенно будничным тоном… Но он был задан. И — барон был готов в этом поклясться — вовсе не для того, чтобы просто поддержать разговор. «Знает! — холодея, понял Д» Освальдо. — Всё уже знает! Или сам видел?» Кое-как совладав с собой, он медленно кивнул и ответил:

— Есть, ваше высочество. Не от жены.

Собеседник даже бровью не повел.

— Бывает, — пожал плечами он, все так же глядя куда-то поверх головы хранителя первой заставы. — Но вы, кажется, все-таки дали дочери свое имя? И даже одного из своих драконов? То есть, разумеется, одного из тех, что приписаны к вашей заставе — насколько мне известно, драконы Геона не являются чьей-либо частной собственностью…

Он смахнул со стола несуществующие пылинки и, наконец, посмотрел на враз окаменевшего барона.

— Не буду ходить вокруг да около, — ровным голосом сказал наследный принц. — Ваши дети, внебрачные, нет ли, — лишь ваше дело. Но ровно до тех пор, пока они не нарушают известных границ. А оные, как вам прекрасно известно, коль уж вы сами были тому не только свидетелем, но и непосредственным участником, сегодня утром были нарушены. Вы позволили дочери сесть на дракона, хотя не имели на это права. Вы позволили ей поднять этого дракона в воздух. И мне хотелось бы услышать причину, по которой я должен закрыть на это глаза.

Карлос Д» Освальдо молчал. Минута прошла в полной тишине, другая. Вернулся боец, посланный за вином, и тут же исчез, оставив на столе высокий кувшин, два кубка и медную тарелочку с нарезанным сыром. Багровое небо в узкой полоске бойницы начало медленно наливаться густым пурпуром, из-за двери донеслась вечерняя перекличка дозорных, а хранитель первой заставы так и сидел, не шевелясь, словно приросши к своему стулу. Он понимал, что чем дольше будет вот так вот молчать, тем глубже выроет себе яму, но одеревеневший язык отказывался ему повиноваться. Можно было бы, наверное, и без всяких слов просто упасть перед принцем на колени, но даже это оказалось Карлосу не под силу. В голове было пусто, в ушах шумело, челюсти свело от напряжения — только одно лишь сердце, на последней фразе принца ухнувшее куда-то вниз, в подреберье, билось гулкими неровными толчками.