Ольга Герр - Жмурки с любовью [litres]

На повороте экипаж притормозил, и дверь пассажирской кабины открылась. Я вжалась в сиденье: Магнус догнал меня и хочет поговорить? Но это был не он. Ко мне подсел мэр собственной персоной. Только его сейчас не хватало!

– Что вы себе позволяете? – возмутилась я. – Вы следили за мной?

– Пришлось, душечка, пришлось. – Мэр выглядел неважно.

– Говорите скорее, что хотели, и убирайтесь прочь, – скрестила я руки на груди. – Но предупреждаю: если речь снова пойдет о заводе, я на ходу выброшу вас из экипажа.

– Тебе понравятся мои слова, уверяю. Я капитулирую.

– То есть? – опешила я.

– Признаю свое поражение, – произнес он. – Сдаюсь на волю победителя, так сказать. Оставь завод себе. Как выяснилось, жизнь я люблю сильнее, чем деньги.

– В чем причина столь резкой перемены?

– В твоих дружках, разумеется, – скривился мэр. – Вот уж не думал, что у семейства Марблек такие связи в мире магической мафии.

Суток не прошло с тех пор, как муж предложил свою помощь. И вот проблема решена. Почему я стеснялась обратиться к нему? Давно бы освободилась от назойливого внимания мэра.

– Я верну украденные деньги. Не сразу, но верну. У меня к тебе всего одна просьба, – произнес мэр. – Попроси своих дружков оставить меня в покое.

Я тянула с ответом, набивая себе цену. Мэр все то время, что я молчала, нервно ерзал на сиденье. Ничего, пусть поволнуется. Я, между прочим, тоже немало бессонных ночей провела по его вине.

Но я быстро сжалилась – немолодой все-таки человек, еще сердце прихватит, не хочу брать грех на душу – и сказала:

– Прежде честно ответьте: это вы устроили на меня два покушения?

– Что за глупости, душечка. Убийство – не мой метод.

– А кража, значит, ваш?

– Я же чиновник.

Исчерпывающий ответ. Действительно, до убийства опустится не каждый. А мэр не производил впечатления человека, способного зайти так далеко.

– Я вам верю, – кивнула. – Не волнуйтесь, вас не тронут. Но я рассчитываю на ответную услугу – вы тоже больше меня не побеспокоите.

– На этот счет не волнуйся. Завод «Марблек» неприкосновенен.

Мы заключили взаимовыгодное соглашение, и мэр торопливо покинул экипаж. Бедняге было неприятно находиться со мной в замкнутом пространстве.

Одной проблемой меньше. Спасибо мистеру Никто. Или надо говорить: спасибо Магнусу? Кажется, я свыкаюсь с мыслью, что мой лучший друг одновременно мой муж.

До вечера я сидела у себя в комнате. Не хотелось никого видеть и ни с кем разговаривать. Когда в дверь постучалась Эльза и назвалась, я сделала вид, что меня нет. Слишком о многом мне надо подумать и лучше наедине с собой, а времени между тем в обрез. Наверняка сегодня явится муж. После того как я практически в открытую заявила, что знаю его тайну, он не останется в стороне.

И точно – едва солнце коснулось горизонта, ставни пришли в движение. К чему эти условности? Мы же вроде все выяснили.

Я застыла посреди комнаты, сгорая от нетерпения. Чуть только услышала шорох, призналась:

– Я знаю, кто ты.

Мужчина сбился с шага. Несколько секунд он молчал, потом произнес:

– Ты уверена?

– Разумеется, – фыркнула я.

– И что ты думаешь по этому поводу? – осторожно поинтересовался он.

– Пожалуй, я рада, что моим мужем оказался именно ты.

– Вот как…

Повисла неловкая пауза. Ни он, ни я не решались назвать имя. У меня язык не поворачивался произнести его, а мужчина, похоже, сомневался в верности моих выводов. Мы, как мухи, угодившие в сироп, завязли в этой ситуации.

Придется самой делать первый шаг. Осознав это, я вытянула руку в темноту. Это был жест доверия, и он оправдался – мои пальцы поймала теплая ладонь. На душе стало легко и спокойно.

Сжав руку мужа, я потянула его к себе. Хочу быть ближе к нему, хочу касаться его, ощущать его около себя, на себе, в себе. И мне все равно, кто он.

– Я выбрала, – прошептала, когда он приблизился. – Тебя.

В следующее мгновение мой рот наполнился вкусом мяты – мужчина поцеловал меня. Он не торопился, целуя медленно, но вместе с тем глубоко.

– Позволь мне видеть тебя, – попросила, когда он, оторвавшись от моих губ, спустился к шее. – Для меня это важно. Сотри потом память, но сейчас верни мне зрение.

Мужчина замер, обдумывая мои слова. Отпустив меня, он сделал шаг назад. Неужели уйдет? Я уже была не рада, что завела этот разговор.

Послышался скрежет – ставни на окнах слегка приподнялись, пропуская в комнату немного света. Я едва различала контуры. В том числе силуэт мужчины напротив. Он надел маску, скрывая лицо. Его страх быть узнанным слишком силен.

– Тебя устроит компромисс? – спросил он.

Я кивнула. Для начала достаточно. Диких животных приручают постепенно, не форсируя события.

– А маска не спадет? – Я коснулась узора на серебре.

– Нет, она магическая.

– Значит, ее не сорвать силой?

– Маску могу снять только я сам.

– Пусть будет так, – согласилась я.

Опустив ладони мужу на плечи, подалась к его губам. Сильные руки тут же подхватили меня, и вскоре я оказалась на кровати.

Разведя ноги в коленях, уцепилась за ремень брюк мужчины и привлекла его к себе. Сейчас я походила на экипаж со сломанными тормозами. Я лечу вниз с горы, но миг падения сладок. А там будь что будет.

– Уверена? – голос мужчины охрип от желания.

– Да, – мой ответ был таким же страстным.

Мне хотелось шептать имя мужа, но я не знала, могу ли назвать его Магнусом. Поэтому попросила:

– Скажи свое имя.

– Тион.

Это было неожиданно, я растерялась, а потом сообразила: наверное, мой отец дал ему другое имя вместе с дворянским титулом, чтобы спрятать от магполиции.

– Тион, – произнесла, привыкая. – Мне нравится.

– Я уже и забыл, когда меня так звали, – признался мужчина, склоняясь ко мне.

Я плохо видела, но чувствовала от этого только острее. Каждое прикосновение – как маленький взрыв, каждый поцелуй – полное неги томление. Мы пили вздохи с губ, глотали стоны, впитывали жар друг друга, распаляясь все сильнее один от другого. Этакий круговорот страсти, когда уже непонятно, кто – фитиль, а кто – динамит.

Я позволила мужчине раздеть себя. Ему сподручнее. Я только помогала стягивать платье с плеч и юбки с талии. То и дело путаясь, негодовала, как много женщина вынуждена надевать на себя. Сейчас одежда вызывала лишь раздражение. Она мешала, тормозила процесс. И когда раздался треск – от нетерпения мужчина был груб с нижней сорочкой, – я и не подумала возмутиться.

Прикосновение ткани рубашки и брюк к голому телу заставило вздрогнуть. Но останавливаться на полпути не входило в мои планы. Только не в этот раз. Захватив край мужской рубашки, потянула ее вверх. Хочу касаться обнаженной кожи, хочу целовать ее и гладить. Долой преграды!