Ольга Герр - Жмурки с любовью [litres]

Мне было чем заняться. Один вопрос не давал покоя – кто моя мать? Неужели простолюдинка? Если верить маркизу, во мне есть кровь низших сословий. Не будь ее, «Чары» оказывали бы на меня иное воздействие.

Размышляя, к кому обратиться за помощью, остановилась в итоге на мистере Монке. Он – адвокат. Его работа – копаться в бумагах. Никого не удивит, если он затребует информацию о моей маме. Он всегда может сказать, что это я его попросила (тем более это правда). А собственный интерес я спишу на желание больше знать о родительнице.

В Пристанище первым делом позвонила мистеру Монку и озвучила свою просьбу. Он воспринял ее как должное, заверив, что в самое ближайшее время я буду знать о матери всё. Но я и подумать не могла, что ближайшее время наступит этим же вечером.

А началось все, как обычно, с опускания ставней. Я привыкла к ним и воспринимала их скрежет как что-то родное. Он означал, что скоро я если не увижу мужа, то хоть поговорю с ним.

Сидя в кресле для свиданий, как я его прозвала, услышала шаги. Сегодня мужчина ступал тяжело. Каждый шаг как вбивание гвоздя в пол. Я посредственный эмпат, но даже мне хватило ума понять, что он либо чем-то озабочен, либо недоволен.

Наверное, злится из-за поцелуя с маркизом или, что более вероятно, из-за поцелуя с Робом. Уж про него он наверняка знает. Ну и пусть, виноватой я себя не чувствую. Муж сам поставил меня в условия, при которых я должна целоваться с кем попало, чтобы выяснить, кто он.

– Ты просила Монка узнать кое-что, – раздался голос из кресла напротив.

– Он рассказал тебе?

– Не только рассказал, но и передал мне бумаги.

– Не думала, что он так быстро управится.

– Дело нехитрое. Всего лишь запрос в архив. А Монк знает, как заставить служащих шевелиться.

Адвокат совсем не походил на жесткого человека. Я бы охотнее поверила в эту историю, если бы ее фигурантом был сам мистер Никто. Наверное, муж еще раньше заинтересовался моим прошлым, когда понял, что «Чары» не вызывают у меня побочных эффектов. Тогда же Монк раздобыл для него информацию.

– Я могу их прочесть? – Я вытянула руку, ожидая, что в нее вложат документы.

– Не уверен, что следует передавать их тебе, – произнес мужчина. – Иногда прошлое лучше не ворошить. То, что здесь написано, тебя не обрадует.

– Я уже достаточно взрослая, чтобы выдержать правду.

– Тогда я сам ее расскажу.

– Ты читал документы? – возмутилась я.

– Мы же одна семья, – хмыкнул он.

Я не придумала, что возразить. Как муж, он имел право знать о моих делах.

– Не томи, – попросила я, когда пауза затянулась. – Что там? Кем была моя мать?

– Ее девичья фамилия – Ривз, – сказал он.

Я нахмурилась. Ривз, Ривз – не припомню дворян с таким родовым именем. Быть может, они с окраин империи или иностранцы? Я все еще цеплялась за образ идеальной аристократической семьи.

– Не напрягайся, – произнес мужчина, – дворян с такой фамилией нет. Твоя мать была простолюдинкой. И, судя по всему, талантливым магом.

– Почему ее не сожгли на костре?

– Ее спас твой отец. Как и многих других магов.

– Расскажи подробнее.

Он начал с признания:

– Я солгал. Информацию о твоей матери было сложно найти. Твой отец позаботился, чтобы никто не узнал ее девичью фамилию. Для аристократии Ганны она приехала из другого города. Это все, что им надо было знать. Никто не мог подумать, что уважаемый человек, представитель знатного и древнего рода женился на магичке.

– Родители Магнуса… – прошептала я.

– Были ее друзьями.

– Как она погибла? – вскинула я голову. – Это дело рук магполиции?

– Не в этот раз. Это действительно был несчастный случай – экипаж потерял управление и разбился. В то время твои родители разрабатывали опытные образцы. Судя по всему, твоя мама любила риск и лично участвовала в испытаниях.

– Почему она не использовала магию? Почему не спасла себя?

– Об этом можно только догадываться. – Уверена, в этот момент он развел руками. – Вероятно, она перестала вдыхать дым «Чар», выйдя замуж. Для нее отказаться от магии не было проблемой. Ведь та не вызывала у нее привыкания.

– Она сделала это ради нас с папой, – прошептала я.

– Мне очень жаль.

Мы молчали какое-то время. Мужчина не торопился втянуть меня в разговор, позволяя все осмыслить и заново оплакать мать. Пусть я не помню ее, но тоска по материнскому теплу всегда была частью моей жизни.

А еще я думала о Магнусе. Отец приютил его и купил ему дворянство в память о любимой жене. Знает ли Магнус правду? Он в курсе, что в его венах течет кровь магов и он сам, вероятно, сильный маг? Не он ли сидит напротив меня?

При этой мысли я вздрогнула. Нет, я бы узнала голос Магнуса. Мы столько лет знакомы. Разве что он замаскировал свой тембр при помощи магии… После того как попробовала «Чары» на себе, поняла, что с ними можно делать если не все, то очень и очень многое.

От вопроса напрямую меня удерживал страх. Что, если я ошибаюсь и своим подозрением обижу мужчину? Лучше поговорить начистоту с другом. С ним привычнее и проще.

– Если хочешь побыть одна, я уйду, – нарушил тишину мужчина.

– Нет, останься. Расскажи мне о Пристанище, – попросила я. Во-первых, желая перевести разговор на другую тему, а во-вторых, чтобы получше его узнать. – Как оно появилось? Зачем ты его создал?

– Когда мне было восемь, я остался один. Без родных, без друзей. Я ночевал на улице, питался отбросами, скитался. В общем, познал все прелести жизни бездомного. – Пока он говорил, я сверяла информацию с тем, что знаю о Магнусе. В наш дом он попал в возрасте десяти лет. Кто знает, где он был до этого и что делал. Вполне возможно, что скитался. – Тогда-то и зародилась идея Пристанища – места, где каждый найдет себе угол, который по праву назовет домом. Где не будет лишних людей. Повзрослев, я воплотил мечту в реальность.

– Это своего рода благотворительность. – С этой точки зрения я Пристанище не рассматривала и немало удивилась тому, как его видит мистер Никто.

– Можно и так сказать, – отозвался он. – Я понимаю, тебе претит то, чем занимаются большинство местных. Но одно из главных правил Пристанища – не осуждай. Здесь не перевоспитывают людей, не наставляют на путь истинный. Мы не религиозная община. Здесь просто дают крышу над головой тем, кто в ней нуждается.

– И убийцам?

– Это не место для игры в прятки с правосудием, это место для отчаявшихся. Мы принимаем только тех, кому больше некуда пойти. Как правило, это не сливки общества.

– Звучит идеально.

– В теории всегда так, но на практике разное бывает.

– Ты как будто разочаровался в своем детище, – подметила я нотки тоски в его голосе. В темноте я стала внимательнее к интонациям собеседника, компенсируя этим отсутствие мимики.