Ольга Герр - Жмурки с любовью [litres]

Попав в мою спальню, Агнесса по-хозяйски прошлась по комнате, трогая и сдвигая предметы на более правильные, по ее мнению, места: флаконы духов выстроила в шеренгу, поправила штору, проверила бокалы на чистоту. Она будто подготавливала помещение для себя.

Я молча терпела наглость. Пусть только уйдет, верну все как было. Чисто из принципа. И плевать, что до этого штора действительно висела криво. Зато по-моему.

– Ты, кажется, хотела что-то обсудить, – напомнила я, так как гостья слишком увлеклась перестановкой.

– Верно, – отрывисто кивнула она. – Я слышала, ты ведешь расследование, пытаешься узнать, кто подбросил тебе «Чары», а потом сдал магполиции.

– Кто тебе сказал?

– Вы с подругой наведывались в заднюю часть дома и устроили там небольшой переполох. Подобные вещи не проходят незамеченными.

– Только не говори, что явилась отчитать меня. Я уже поняла, что туда не стоит соваться.

– Нет, я пришла ответить на мучающий тебя вопрос. Видишь ли, я знаю, кто тебя подставил.

Я плюхнулась в кресло. Такие новости лучше выслушивать сидя.

– Откуда? – спросила, переборов спазм горла.

– Я в этом доме не последнее лицо, мне многое известно, – пожала она плечами.

– Ты расскажешь?

– Да, но с тебя ответная услуга.

– Какая? – Глупо было рассчитывать на безвозмездную помощь.

– Есть предчувствие, что скоро здесь станет горячо, – произнесла Агнесса, устраиваясь в кресле напротив. Это было кресло мистера Никто, и я едва сдержалась, чтобы не попросить ее пересесть. – Мне нужна гарантия, что в случае неприятностей я смогу покинуть город.

– Я не переправляю беглых магов через границу, – сложила руки на груди.

– И не надо. Новые документы у меня есть, справлюсь сама. От тебя потребуются только денежные вливания.

– Сколько? – Едва речь зашла о деньгах, я успокоилась. Это знакомо и понятно.

Она назвала сумму. Я чуть не присвистнула. Прилично. Но чего не сделаешь ради правды.

– Договорились. Деньги будут у тебя по первому требованию.

– Если обманешь меня, пожалеешь, – предупредила она, наклонившись вперед, ближе ко мне. Ее пальцы полыхнули синим, демонстрируя наличие «Чар» в крови.

– Я еще не выжила из ума, чтобы заводить врагов в мафии.

– Молодец, – кивнула Агнесса, гася магический огонь.

– Раз мы договорились, будь добра, скажи то, ради чего пришла.

Несколько секунд, показавшихся мне часами, Агнесса молча смотрела на меня, а после сказала всего два слова:

– Мистер Никто.

– Что мистер Никто? – не поняла я.

– Он подставил тебя.

Настал мой черед умолкнуть. Но тишина в комнате продержалась недолго. Вскоре спальня огласилась звонким смехом – я хохотала от души.

– Что за вздор? – произнесла, отсмеявшись. – Зачем ему это? Он спас меня от тюрьмы.

– И теперь ты невероятно ему благодарна. Настолько, что готова ради него на все.

Я вздрогнула. Показалось, я снова окунулась в ледяные воды реки Фриг. По коже пробежал мороз, смеяться уже не хотелось. Напротив, уголки губ поползли вниз.

– Ты это придумала, чтобы нас поссорить, – сказала я. – Эльза упоминала, что ты неравнодушна к мистеру Никто. Ты просто ревнуешь.

– Ты права, – не отрицала она. – Почти во всем. Я действительно буду рада вашей ссоре. Только мои слова – правда. Что бы ты ответила на ухаживание главы магической мафии? Не утруждайся, не говори. Это и так очевидно: ты бы даже не взглянула в его сторону. Но после того, как он спас тебя, ты уже не так строга. У него появился предлог удерживать тебя в Пристанище, у себя под боком. Здесь он может контролировать тебя, а главное – общаться с тобой. Идеальный план.

Агнесса говорила разумные вещи, но я как заведенная повторяла: «Не верю, не верю, не верю». В итоге она вспылила.

– Тебе нужны доказательства его подлости? Иди сюда. – Она схватила меня за руку и выдернула из кресла.

Я думала, мы выйдем в коридор, но Агнесса подвела меня к стене. Она очертила пальцем один из узоров на обоях, и часть, казалось бы, глухой стены отъехала в сторону.

Мы вошли в крохотную комнатку, в которой не было ничего, кроме кресла. Но мое внимание привлекло не оно, а окно в стене, выходящее прямиком в мою спальню. Через него комната просматривалась как на ладони.

– Что это? – Я коснулась стекла.

– В спальне оно выглядит как зеркало, – пояснила Агнесса. – Так он наблюдает за тобой.

Меня замутило. Тошнота подкатила к горлу, и я зажала рот ладонью. Само по себе зеркало ничего не доказывало, но факт подглядывания выставлял мистера Никто не в лучшем свете. Мужчина, поступающий подобным образом, вполне мог опуститься до подставы.

Неужели я все придумала? Не было любви, была только игра?

Я вдруг полностью и безоговорочно поверила Агнессе.

– Мне нехорошо, – пробормотала я. – Выпусти меня отсюда.

Агнесса послушно открыла проход в комнату. Но там стало еще хуже. Все здесь напоминало о произошедшем между мной и мужем. Но сейчас эти воспоминания не вызывали ничего, кроме ярости. Я чувствовала себе обманутой, я чувствовала себя преданной.

– Теперь ты знаешь правду, – произнесла Агнесса. – Не забудь о нашем уговоре. С тебя должок.

Я не слышала, как она ушла. Я словно отключилась от реальности. Пришла в себя примерно через час, по-прежнему стоя посреди комнаты.

Взгляд упал на окно, и я вздрогнула. Вечером опустятся ставни и придет муж. Человек, разрушивший мою жизнь из-за прихоти. Просто потому, что он так пожелал. Я не хотела его видеть, не могла.

Лучше в тюрьму, чем задержаться еще хоть на миг в Пристанище. К бесам договор с мистером Никто! У меня есть способ продемонстрировать, что нашему соглашению конец, – покинуть дом и не вернуться на закате.

Подобрав юбку, я вышла из комнаты, спустилась по лестнице, подошла к входной двери и приложила палец к кнопке, считывающей ауру. Все это проделала хладнокровно, без спешки.

Со стороны, наверное, выглядела буднично. Ведь внешне я была само спокойствие. Впрочем, как и внутри. Эмоции, перегорев, потухли. Я даже не злилась, я просто уходила. По тропинке от дома, оттуда на улицу. Поймать экипаж, назвать адрес имения. И вот уже я мчусь прочь.

А в голове одна и та же мысль крутится как белка в колесе: со мной так нельзя, я не вещь! Я. Не. Игрушка.

Я рыдала. Подлокотник кресла, в котором свернулась калачиком, промок от слез. Поблизости суетилась Антония, но я почти не обращала на нее внимания. У меня мир рухнул! Какой, к бесам, ромашковый чай? Ромашка не волшебное зелье, не вылечит разбитое сердце. Требуется что-то посерьезнее. Например, папин коньяк.

– Как он мог так поступить со мной? – вопрошала я между всхлипами.

– Просто он не знал, как к тебе подобраться, – ответила Антония.