Акира Нунарихён - Пустая душа [СИ]

А добравшись до родных мест прошёл ещё пол дня по пескам дальше и спустился вновь в такой уютный и родной лес разлёгся на ветке и разделся, то есть развеял накидку и хламиду.

— Что это за… Мария, Изобелль, Лучия, Хуана, Люция, Парна?! — щиколотки, голени, бёдра с внешней стороны, промежность, бёдра, ляжки, мышцы живота, мышцы спины, мышцы груди, тыльная сторона шеи, на плечах и на внешней стороне до локтей, были маленькие и большие, разделённые и единые костяные наросты, на предплечьях и вовсе были наручи с шипами, на голове выросли десятки иголок направленных назад. Двигаться особо не мешало, за одежду не цеплялось, хотя думаю это только с этой одеждой прокатит.

Я почувствовал внутренний позыв. С разрывающей тело болью, он звучал колоколом набата в голове. Неприятно. Но погрузившись вниманием и сознанием в себя я почувствовал, что боль отступила. Возможно в этом есть выход? Нужно подумать эту мысль полнее. Я не стал погружаться глубоко в себя, территория не безопасна, и терять связь с реальностью опасно.

— Мой Лорд, думаю у нас есть теория… — и заткнулся. Опять этот дедок, по голосу узнал. А Мироша бы замолкать не стал.

— Слушаю.

— Вы же знакомы с законом сохранения энергии?

— Дед, не растягивай, саму суть давай, не надо мне мозг насиловать, я и так нервный.

— Простите! Мы… я думаю, что когда Вы закрываетесь, то просто не выпускаете духовные частицы от себя. Это заставляет терять ваш след и не позволяет чувствовать ваше давление. Но если вы не отпускаете частицы, то они должны оседать, где-то.

— Подожди, но я и раньше по неделе скрывал своё присутствие и не было таких… эффектов.

— Хочу заметить, мой господин, что раньше вы желали стать незаметным, то есть вы травили частицы и ДеДе, как слабая особь. И вас можно было вычислить по запаху, взять след. Этого видимо хватало, чтобы наросты не формировались. Последнее же время вы скрывались полностью.

Снизив степень желания спрятаться с режима «Паника», до «Не хочу никого видеть» стал следить за наростами. Видимых изменений ни через час, ни через два не намечалось. Поцарапав щиток на бедре кончиком хвоста заметил царапину у самого краюшка.

— Мирон, дед я смотрю умный, организуй библиотеку, доступ ему туда два дня. — сказал я мысленно.

— Сделаю, мой Лорд.

— И прекращай давать всяким левым личностям голос без предварительного разрешения. Бесит.

— Я приму любую кару за этот недостойный вашего слуги проступок, мой господин.

— Хм-м-м-м, значит так. Организуешь библиотеку, выберешь триста десять стихотворений про любовь соберёшь всех свободных от работ девушек на площади с фонтаном и будешь с чувством, с пылом в глазах декламировать их им.

— М-м-мой г-господин, прошу любую другую кару.

— Эй, эй! Ты уже и до этого говорил про любую. Не верен своему слову?

— П-простите, Лорд, я всё исполню!

— Девушки должны остаться довольны. Выполняй.

О, точно. Осмотревшись и прислушавшись к окружающему пространству, не найдя никого опасного выбил в стволе дерева нишу. Прислушался вновь. Никому я не интересен.

Тогда прочертив глубокие борозды в маске, оставив будущие остатки, как очки начал отламывать куски маски. Как всегда невероятные ощущения, будто душу разорвал на части, или ближе к аллегориям ощущения, как от потери отца, матери, братьев сестёр, которых пришлось убить своими руками из необходимости, потому что так надо, или как от потери любимой, не важно ушла к другому, бросила, погибла. Такая боль, но острее в разы. Физически тоже феерическое чувство. Мне нравиться.

О, даже тут изменения. Льняная одежда сменилась плотной светлой тканью. Покрой тоже сменился. Светлые «джинсы» без карманов с толстым тканевым ремнём, белая водолазка на выпуск прикрывающая горло до кадыка и прикрывающая пятую точку полностью, матерчатая куртка длиной до калена светло-серого цвета, кроссовки или макасины, тоже светлые.

— Забавно.

Сенсоры почувствовали мощное давление с запахом общего врага совсем в другой стороне от нынешнего места поисков. Зря он сбросил маскировку!

Мелких пустых пинками отправили сообщить всем группам, где сейчас засел этот ублюдок.

Машина превентивного мщения разворачивалась довольно медленно, но нагоняла своё яростью стремительно и неотвратимо.

Тэк Ал Ар заблуждался в своём превосходстве и том, что он разрывает путь к развитию своим жертвам, так как в нём самом неудачников с поглощёнными частями тел хватало, но регенерировать их они явно не успели, а кто успел, молчали в кулак, чтоб не расстраивать своего чудаковатого Лорда. Юные пустые могли до становления Гелианом потерять хоть две трети тела, да не по одному разу. Вот со следующей ступени, да, нельзя так делать. Но настрой непонятного психа не понравился многим разумным Пустым, которые не желали терять надежду возвысится. Это и позволило вечным противникам объединиться против общей угрозы.

— И трех часов не прошло, блин.

Новое чувство, тревоги, ожидания, предвкушения, чужого предвкушения, накатывающего давления и всё это с той стороны, где я чудил.

— Хочешь, не хочешь, верь, не верь, но интуицию слушаться изволь. А значит ножки в тапки, тапки в пол.

По пути отхода разозлил трёх старших Гигантов, вернулся чуть назад и убил одного малого Гиганта. На падаль тут же потянулись одиночки и группки пустых.

Вернулся к тройке разозлённых, но не отомщённых великанов и поцарапал их ещё немножко, но теперь дал направление в три вектора, расходящиеся веером от павшего младшего собрата. То есть один упрётся в толпу мелочи, а двое выдвинуться по краям.

Удобно, когда единственное оружие твоего врага дальнобойная пушка, а сам он чуть умнее бревна.

Три часа на это потерял, но думаю замес получиться славный. Злые пустые которых обломали с халявой и на встречу им жаждущие крови пустые у которых никаких перспектив в будущем. Ну, а для тех кто прорвётся злые пушки, которых обидел какой-то малявка.

— Тридцать шесть тысяч сто… Ой, десять часов уже не давит на пятки, кук думаешь, Хвост, пора притормозить? Молчишь, вот и молчи.

— А вообще, Хвост, так не пойдёт! Кто я им? Пакостник! А гоняют, как врага народа! Всего пару сотен лишил прогресса, от куда тысячи преследователей?

— Молчишь? Молчи-молчи. Знаешь, почему так? Они не бояться меня. Почему? Потому, что я не достоин страха и уважения. — кивнул я мыслям. — отметив в памяти очередной переход на иной план.

— Значит, что? Значит нужно вернуться и покарать их, не для дела, так для самоуважения! — Тэк остановился на очередной ветке не продолжив движение вперёд.