Акира Нунарихён - Пустая душа [СИ]

А уж как их рожи-лица вытянулись, когда по всей кроватке их дочери вышла вязь славянских оберегов… Это был… аха-ха, это… было… ха-ха-ха.

Правда сутками ранее у Саши на кроватки появился подобный орнамент, но они не поверили по телефону, а в гости не зашли.

Мне в принципе плевать на всю эту муть, но во первых, весело, а во вторых смотри пункт первый.

Нет, это всполошило родителей и бабушку конкретно. Наконец-то!

Были споры и пересуды. То хотели детей в охапку и крестить. Катя упиралась. Крещёных тьма тьмущая, а тут явно выделяют. То хотели связаться с сектантами которые используют ту же символику.

Колбасило их из крайности в крайность недели две, пока не приехал с сессии Костя и не сказал: пусть подрастут и сами решают. Всё веселье обломал, гадёныш.

В месть ему начертал валькирию ему на костяшке среднего пальца на правой руке. И кровью прям очень изрядно своей пропитал. Рука в итоге опухла, через три дня покраснение прошло, но шрам получился чёткий и красивый.

— Будет знать, как влезать в разговоры старших. — кивнул я на свои действия, признавая их справедливость.

Городок на периферии страны не трясло и не содрогало. В новостях не было ничего необычного. И даже наблюдающие за районом Волхвы и Ведуны не отмечали особых странностей.

А тем временем один Пустой, как внимательный педиатр ходил от квартиры к квартире, заглядывал и в коттеджи и частные дома, делая пометки в памяти: реакции нет; объект реагирует, поднадзорный умер, тяжёлая болезнь и прочая.

День за днём, неделя за неделей, круг его наблюдаемых ширился, так как он был ежедневным гостем обоих роддомом города.

У детей которые иногда следили за его руками, и реагировали на игры с ними, появились шрамики в виде трилистника в круге лежащем на середине лепестков. Обычно сзади на шее, или вокруг пупка, но у некоторых мальчиков на висках.

— Хм, не хорошо получилось. Слишком много случаев, не могло не привлечь внимание. Хотя мои маленькие не мечены, а у старших знак другой. — прикинул он на вскидку количество домов и следов, что он оставил. — Жухлая морковь с тухлым салом! Теперь придётся и тут пыль пускать.

Тэк покачал головой. И сокрушённо вздохнул.

— Не мог раньше сказать? — с претензией посмотрел он на хвост.

— Молчишь? Вот так и промолчал, а мог б одёрнуть, когда я татуажем начал промышлять на несовершеннолетних. Ааа! — махнул Пустой рукой. — Уже не важно, да?

Хвост молчал, как хвосту и положено. Тэк ещё раз тяжело вздохнул. Предстояла долгая дорога и много однотипной работы.

— Сам виноват. Думать надо. — буркнул он себе и зашагал дальше.

— И так, подобьём дебет. Кровь на людей уже рождённых влияет мало. В основном они становятся лишь немногим чувствительнее. Что с ними твориться, когда берёшь их на руки или иначе взаимодействуешь с ними, не понимают, пугаются. Зато на плод в утробе влияет значимо. Основная масса подопытного материала может как минимум видеть силуэт, на раздражители реагируют адекватно ситуации, напугать их сложнее. Примем, как данность. Третий год Земли, четвёртый месяц, третий день. Запись закончил.

— Полетели, Хвостик, по стране мотаться. Этот хоть и будет проходить в деле, как нулевой, но с этим ничего уже не поделать. — в городе я закончил.

Да, пожалуй в том же Ирии с их расчётом таваро-услуг я бы сделать ничего не смог. Шовинисты они, и к моему виду предвзято относятся, это раз, и денег не приемлют.

На земле в этом плане вольготно. Показал оранжевую бумажку с пятёркой и тремя нулями, ты уже любим. Десять сделают тебя лучшим другом, сто заставят преступить закон даже законников, тысяча решает проблемы уже на политическом уровне. Десять тысяч начинают вызывать вопросы, но позволяют рулить судьбами сотен и сотен людей.

Раньше я об этом не задумывался. Что даёт власть бумаге? Почему люди с этим согласны?

Удобство? За удобство платить своей безопасностью? Свободой? Страной?

Тем не менее, им же хуже, мне хорошо. Раз всех устраивает, то, мне то что? Мне тоже удобно.

Это к чему, Хвост?

— Мария Семёновна, здравствуйте. — в динамике она должна слышать механический голос. Я текст набираю на клавиатуре ноутбука и слышу ответы.

— Здравствуйте, кто это?

— Мы осколки прошлого. Мария Семёновна, вас устраивает ваша пенсия, дорога куда катятся руины страны которой вы отдали всю свою жизнь?

— Кто вы? Что вам нужно? Я сейчас в милицию позвоню!

— Значит вас всё устраивает. Мы ошиблись. И вам не нужно дополнение к вашим крохам. Простите за беспокойство, Мария Семёновна. Прощ…

— Постойте. О чём вы? — на АТС записи о разговоре не останется. Этого звонка вообще нет.

— В вашем городе происходят необычные события. Они вполне положительны и не несут угрозы. Но новые шакалы у кормила способны на разное. Нам нужны ваши услуги. Чтобы вы присматривали за несколькими семьями. Вечером составляли краткое описание странностей и немедленно сообщали если сами семьи или их дети исчезнут.

— Да как я могу? У меня и возможности такой нет.

— Если вы согласны, вам всё доставят, объяснят и покажут. Тогда же вы узнаете, размер нашей благодарности.

— Это очень странно. Что вы хотите от них?

— Их безопасности.

Да, схемка хиленькая, но на одного соглядатая не приходиться больше пяти семей. Находятся те в их районе, в их дворе, на их улице. Каждую семью контролирует три наблюдателя перекрывая половину сектора двух других.

Подогнать пенсионерам, и инвалидам ноутбуки вообще не составило проблемы, как и нанять два десятка студентов которые обучали их заходить на почту, писать и читать письма, открывать ссылки и прочим будням пользователя интернета.

В конце-концов им приходил на почту адрес куда писать отчёты, какая сумма им за это полагается и номер экстренной связи, если с семьями или детьми произойдёт что-то плохое.

— Хвостик, как думаешь, они нам много строчить будут? Всяко меньше, чем раньше читал. А Пустые не спят.

Надеюсь, если что, то дня за три, пока след не рассеется я добраться успею.

В каждой шутке должна быть доля шутки. Если несколько раз в разных ситуациях повторить не смешную репризу, она может вызвать улыбку.

Улыбки прочих существ меня не волновали, только моя собственная.

Что будет, если взять двенадцать древнейших городов страны, но идти не по порядку, а с востока на запад, город за городом, роддом за роддомом и наносить стигмы матерям и солярные символы новорожденным?

Может и ничего.

Но в преддверии очередного, уже третьего на моей памяти и второго после смерти, Конца Света это вызвало неслабую истерию.