Cи Джей Брайтли - Повелитель сновидений [сборник litres]

– Ханна. – Всхлипывая, она заставила себя взглянуть на Кадеирна, чья кривоватая улыбка выдавала неуверенность. – Разве ты не злишься? – прошептал он. – На гоблинов? На меня? Я, кажется, не разбираюсь в таких вещах. Я… питал надежду, конечно, но после того, как разорвал ткань времени, едва был в состоянии ясно мыслить. Я был в отчаянии, думая, что должен вернуть тебя домой, после чего ты больше не захочешь меня видеть. – Он сосредоточил внимание на заплаканном лице девушки. – Меньше всего я желал вызвать у тебя слезы, дорогая Ханна. – Он погладил большим пальцем костяшки ее пальцев, а затем осторожно наклонился, чтобы поцеловать руку. – Ты меня простишь?

– Только если ты простишь меня за… – Она с трудом могла говорить из-за кома в горле. – Я даже не знаю… за все.

– Тебя не за что прощать. – Мужчина издал странный смешок. Ханна наблюдала за тем, как его необычные голубые глаза изучали ее, как его гладкая грудь вздымалась с каждым вдохом. – Так ты говоришь, пряничный домик? – нерешительно переспросил он.

– Если ты не против такого детского занятия.

– Ты будешь со мной? Тогда, разумеется, я не против. – Улыбка короля фейри была не особо радостной, но излучала доброту, нежность и робкую надежду.

Он взмахнул в сторону стола, на котором тут же появился поднос с имбирными пряниками и множеством чаш, наполненных глазурью и конфетами. В воздухе поплыл сладкий аромат. Кадеирн встал, но тут же покачнулся и схватился за подлокотник кушетки, прерывисто дыша.

– Извини, – прошептал он.

– Я могу подвинуть стол поближе, – предложила Ханна.

– Я не инвалид, – четко произнес король и с видимым усилием выпрямился. Затем взглянул на девушку и криво улыбнулся. – Стол действительно стоит довольно далеко, а я сейчас не в лучшей форме. – Он снова сел. – К тому же, какой тогда толк от магии? – Несмотря на легкость, с которой были произнесены эти слова, в голосе мужчины чувствовалось напряжение, а пальцы впились в ткань кушетки, словно в попытке удержаться на месте.

Ханна села рядом с ним, когда на расстоянии вытянутой руки появился стол.

– Что это такое? – Она взяла в руки кульман, который отложила в сторону до разговора.

Кадеирн хотел было запротестовать, но только вздохнул, отводя взгляд.

– Полагаю, воплощение мечты. Я ждал, пока ты проснешься… Мне же не хотелось больше спать. И я решил запечатлеть эти последние мгновения твоего присутствия.

На верхнем листе виднелся набросок на скорую руку, который изображал Ханну, свернувшуюся калачиком на кушетке. Лишь лицо с темными волосами, разбросанными в беспорядке над головой, были прорисованы детально. Вторым шел более тщательно проработанный эскиз: перед двумя великолепными тронами стояли Ханна и Кадеирн, держась за руки. На девушке красовалось платье, которое могло составить конкуренцию нарядам какой-нибудь средневековой королевы. Расшитая искусными узорами ткань обтягивала стройную талию и подчеркивала изгибы тела. Легкая улыбка Ханны выражала царственную доброту, которой она одаривала подданных, собравшихся в тронном зале. Но ее глаза были направлены на Кадеирна, и в них проглядывала затаенная радость. На лице короля фейри застыло выражение яростного триумфа, подчеркнутое острозубой усмешкой, от которой сердце девушки забилось быстрее. Знакомые резкие черты преобразились: она никогда не видела Кадеирна таким счастливым. Перед ним танцевали гоблины. Ханна почти слышала их хихиканье и возбужденное бормотание. Чуть поодаль виднелись кентавры, изящно склонившие головы перед королем и королевой. Другие неизвестные существа таились в тени, но по их позам были заметны дружелюбный настрой и восхищение царственной четой.

– Какая красота! – восторженно выдохнула она.

Кадеирн издал тихий смешок, заставивший девушку поднять глаза.

– Я тоже так считаю, – тихо сказал он, явно имея в виду не рисунок.

– Можно мне его взять? – Она с трудом проглотила ком в горле.

– Все, что пожелаешь, дорогая Ханна.

Они построили домик из пряников и украсили его свечами. Руки Кадеирна тряслись, и под конец он просто откинулся на кушетку и принялся наблюдать за гостьей с мягкой восхищенной улыбкой. Они не разговаривали. Случилось много всего, над чем следовало поразмыслить. Но тишина обволакивала теплом и комфортом, и сердце Ханны наполнилось сладкой имбирной негой.

Было слишком рано принимать решение, Ханна знала это. Но также знала, каким будет ответ. Кадеирн восстановит силы и вернет ее домой. Она познакомит его с родителями, но не потому, что нуждается в их одобрении, а потому что хочет этого. Она желала поделиться с ними чудом. А потом станет его королевой, но не затем, чтобы получить этот титул, а чтобы находиться рядом. Она хотела принадлежать Кадеирну.

Он уже принадлежал ей.

Серебристо-золотой свет разбудил Ханну, скользя по ее векам. Она не знала, существовала ли спальня раньше или ее наколдовал Кадеирн. Ведущая туда дверь располагалась рядом с покоями самого короля фейри и была сделана из темного полированного дерева с массивной ручкой, вырезанной из слоновой кости. Внутри помещение выглядело большим, хоть и не огромным. С одной стороны стены шли широкие арочные окна, за которыми виднелся пейзаж: зубчатые горы, пологие зеленые холмы чуть поодаль, а на переднем плане – беспорядочно разбросанные дома с соломенными крышами. У противоположной стены стояла кровать с балдахином из тонкого белого шелка. Пол был покрыт толстыми коврами с симметричными зелеными узорами, переплетающимися в тонкой гармонии. Сбоку располагался большой камин, перед которым было расставлено несколько кожаных диванчиков и роскошных бархатных кресел.

Ханна встала и потянулась, при этом белый шелк ее ночной сорочки мягко затрепетал вокруг ног, словно крылья бабочки. Комната выглядела одновременно экзотично и уютно. Ощущение заботливой продуманной обходительности Кадеирна исходило от каждого предмета мебели, каждого кусочка ткани. Заметив шкаф из темного дерева, девушка открыла его в поисках своей старой одежды, которая обнаружилась там: чистая и аккуратно сложенная. «Волшебство», – подумала она, улыбнувшись. На плечиках висели и другие наряды: сказочное платье из темно-синего бархата с шелковыми вставками, несколько чуть менее вычурных, но не менее красивых платьев, блузки и рубашки в белых, кремовых и более ярких тонах, брюки из плотной ткани, которые, казалось, предназначались для верховой езды, и другая одежда. На полу выстроился ряд кожаных ботинок и украшенных жемчугом туфель.

Хочет ли Кадеирн, чтоб она надела эти наряды? Ханна пробежала пальцами по бархату фиолетового платья, мягко струящегося от талии вниз, затем вытащила его и приложила к себе, любуясь отражением в зеркале на дверце шкафа.