Тереза Тур - Кафедра зельеварения [litres]

– Чай, ну хватит… Пожалуйста!

– Ладно, – неожиданно опоссум сменил гнев на милость.

Крыс, казалось, уже не обращал внимания на Ярборро. Зверек затих, уставившись на набросок Ника. Джен проследила взглядом и поняла, что Чай созерцает. Надо же, опоссумы это умеют?!

– А ты, Ярборро, молодец. Нет, ты, конечно, бестолочь, каких демоны не видели, но все равно молодец!

– Ты о чем?

– Я тут на днях сунул нос в документы Дин. В заключении о смерти Генриетты ри Бэсс указано точное время остановки сердца. Этот рисунок доказывает, что Рина невиновна, – зеленая мордочка повернулась к девушке.

Джен взяла набросок. Чай задул свечи, протянул еще один пузырек с укрепляющей настойкой. Она выпила. Стало лучше, но созерцать сил уже не было. Принцесса просто смотрела на часы с баргузином и стрелки, старательно прорисованные студентом кафедры Чародейства. Рисунок был четким. Но…

– Чай!

– Ну? Сообразила?

– Мы не знаем, какой это день! Вдруг Ник не вспомнит? Он не подписывает рисунки.

– Во-первых, подписывает. Лист переверни, внимательная моя. А во-вторых, веточку с семью листиками под циферблатом видишь?

– Вижу… И что?

– А то! Это дни недели! Нужный листик золотом горит! При созерцании видно четко! И с датой на обороте – совпадает. Я проверил, потому что, в отличие от некоторых, у меня…

– …есть мозги! – взвизгнула Джен и закружила друга по комнате.

Рийс проснулся. Медленно, будто из мягкого одеяла, выпутался из сладкого сна и замер.

Шарль сидела у зеркала. Нежно пели браслеты. Баюкали, уговаривая снова скользнуть в мир снов. В их звоне магу слышались нежность, благодарность, легкое смущение и… радость!

Тонкие пальцы девушки скользили по длинным волосам. Перепутанные за ночь, они становились гладкими и послушными. Магия – не иначе!

– Ты подсматриваешь… – засмущалась Шарль.

– Давай останемся дома, – неожиданно вырвалось у него. – Запрем дверь, будем лежать, обнявшись. Слушать дождь. Слушать, как поют твои браслеты.

Легкая улыбка скользнула по губам девушки:

– Но… это же неправильно.

– Почему?

– Ты уйдешь… Дела все равно призовут. А я буду скучать. Хандрить. Томиться. Такая женщина будет тебе в тягость.

– Ты мудра, моя рапи, – вздохнул он, признавая поражение.

– Мне пора.

– До вечера.

Маг поцеловал любимую, чувствуя, что не хочет ее отпускать.

Диггори Рийс открыл портал, и Шарль упорхнула. Растворилась, будто тень. Будто ее и не было. А он… Он остался наедине с дождем, который вдруг просто монотонно застучал по стеклу. А ведь только что подпевал волшебным браслетам. Еще мгновение назад капли, барабаня по крыше, старательно выстукивали ритм песни артефактов рапи! Или… нет?

Шарль постояла под ледяными струями воды, стараясь выкинуть из головы все, связанное с этой ночью. Переоделась. Вышла в общую гостиную, окунулась в привычный гомон. Тридцать девчонок, собирающихся на занятия, – это не просто так. Поздоровалась. Улыбнулась. Проигнорировала.

Зашла к Иве и обомлела. Подруга сидела на кровати в голубом платье. События вчерашнего вечера всплыли в памяти: она попросила браслеты вплести жемчуг в белокурые локоны, счастливая Джен принесла какой-то сверток небесно-голубого цвета, Ива, похожая на принцессу…

– Ива? Ивочка… Ты… ты меня слышишь?

Девушка, улыбаясь, сжимала в руках огромную секиру, украшенную чеканкой в виде маленьких цветов, похожих на звездочки. Дивная работа! На Рапи́ри Шарль ни разу не видела ничего подобного.

– Доброе утро! – Ива все так же улыбалась, даже не взглянув в сторону герцогини.

– Доброе…

Рапи отступила за дверь и понеслась к Дженни узнать, что, собственно, происходит. И – самое главное – что со всем этим делать?

В комнате принцессы ей зло улыбнулся ядовитый опоссум. Сколько у него зубов! И какие… острые! Раньше она их как-то не замечала.

Чай в передничке сервировал стол.

– Явилась! – маленькие глазки как будто укусили девушку. – Я, когда подписывался вам помогать, договаривался, что это вы меня потчуете! А не я слежу за тем, чтобы вы, влюбленные курицы, позавтракали вовремя!

– Прости, Чай! – раздался из спальни голос Дженни. – Я уже бегу!

– Проснулась! Уже почти опоздали!

– Что с Ивой? – Шарль посмотрела на Джен.

– Пока еще не знаю, – принцесса понимающе покачала головой.

– Она с боевым топором сидит в обнимку. И… улыбается.

– Я должен это видеть!

Чай решительно сорвал с себя фартучек и исчез, оставив ядовито-зеленое облачко непонятной формы.

Джен с Шарль переглянулись и, схватив по пирожному, отправились следом, жуя на ходу. На занятия они действительно опаздывали и позавтракать не успевали. Опоссум был прав.

– Дженни! Это не он! – Ива улыбалась, сидя все в том же голубом платье, не выпуская из рук боевой топор. – Он был в спортзале потому что…

– …топор зачаровывал, – пожал плечами крыс. – Регистрировал новое оружие. Это же всем понятно.

Ива посмотрела на Чая обиженно:

– Вообще-то это секретная информация!

– Ах, простите, – опоссум, как всегда изящно (и как это у него получается?), нырнул в глубокий реверанс. – На занятие идем, секретная моя? Или так и будем сидеть, секиру обнимая?

Ива очнулась, побежала переодеваться, и когда у трех неразлучных студенток, казалось бы, появился-таки шанс не опоздать на первую пару, Джен вспомнила про рисунки Ника.

– Рина! – обрадовалась Шарль. – Надо идти к Диггори! Пускай ее выпускают!

– А вы не подумали, что ее держат совсем не потому, что считают убийцей? – вздохнул Чай.

– То есть?

Крыс схватился за голову, принял страдальческую позу, говорящую о том, что разговаривать с такими тупыми девицами крайне мучительно.

– Чай! – вспылила Дженни.

– Чай, миленький! – прижала руки к груди Ива.

– Пожалуйста, – негромко попросила Шарль.

– Безопасники, скорее всего, держат рапи в замке Граха, чтобы не показывать, что раскусили тех, кто с ними играет. А еще, просто уверен, они не хотят найти тело Рины с неопровержимыми доказательствами ее вины.

– Вот как, – забарабанила пальцами по столу Дженни.

– А теперь – марш на занятия, пока я не сдал всех троих!

И опоссум протянул девушкам вкусно пахнущий корицей пакетик.

Понимая, что безнадежно опаздывают на первую пару, студентки шли все медленнее. Все равно получать за прогул.

– Слушайте, – проговорила Дженни, когда они уже были в конце лестницы, – я тут Зеленого видела. Странный он какой-то. Кричал на Ника. Вроде как сердился, что тот за ним шпионит! И… смотрите!

Девушка достала наброски.

– Он везде разный, – поежилась Ива.

– Как будто у него тысяча лиц! – тревожно запели браслеты Шарль.

– Ник говорил, что он – его единственный друг. – Дженни смотрела на наброски, пытаясь понять что-то очень-очень важное. – Но…