Андрей Гудков - Сезон охоты [litres]

– Игорь, – вдруг тихо позвала меня Феникс.

– Чего тебе?

– Переночуешь сегодня со мной?

– Хорошо, – немного удивившись, ответил я.

Коля, слышавший наш разговор, хотел сострить, но осекся от одного моего взгляда. И правильно сделал, Феникс вернулась из лазарета сама не своя, и я весь день злился от собственного бессилия.

В палатке девушка зажгла маленький светлячок, забралась в спальный мешок и внимательно следила за мной. А мне пришлось повозиться, сдвигая в сторону сумки Феникс и раскладывая в правильном порядке автомат, меч, нож и пистолет. В нашей с Колей палатке все мои вещи лежали под рукой, чтобы можно было посреди ночи вскочить и не глядя схватить оружие.

– Извини, – тихо произнесла рыжая.

– Ничего страшного.

– Я просто… – она сильно смутилась, но все-таки закончила фразу, – боюсь спать одна. Кошмары снятся.

– Понимаю, – совершенно серьезно ответил я. – Всем нам они время от времени снятся.

– Но не все…

– Хватит! – неожиданно резко сказал я. – Феникс, ты не сделала ничего особенно ужасного, ты просто спасла троих человек, и меня в том числе. Если бы не твой удар – мы бы все погибли и перед смертью мучились б дольше и сильнее чем те, кто погиб от огня.

– Я понимаю… но… Игорь, я ведь и тебя могла убить…

– Могла, – немного помолчав, признал я. – Но не убила.

– Ты был в зоне поражения. Как ты выжил?

– Не знаю… Но ведь выжил. И даже ожогов не получил. Так что не будем об этом. Давай спать.

Я подвинул свой спальник поближе к ней, забрался в него и привлек девушку к себе. Феникс смутилась, но не стала возражать, только повозилась немного, поудобнее устраиваясь рядом со мной. А я невольно подумал, что у меня какая-то на редкость ироничная карма – вечно бескорыстно помогать и успокаивать девушек. А потом становиться для них другом…

Вертолет прилетел, когда я уже почти смирился с тем, что бесславно умру, задохнувшись дымом. Старый добрый Ми-8, новейшей десантно-штурмовой модификации, внезапно вынырнул из клубов дыма и с ходу приземлился на площади. Из салона выпрыгнули бойцы в противогазах и с носилками в руках.

Я сам поднял Феникс и бросился в вертолет, показав рукой на двух девушек. Солдаты быстро положили их на носилки и бегом помчались обратно. И только мы все забрались в салон, как пилоты начали резко набирать высоту.

Только сейчас, глядя на напряженные лица двух волшебников, я задумался над тем, каким риском для летчиков было садиться в центре такого пожара. Несмотря на магическую защиту на сильных восходящих потоках вертолет трясло и кидало из стороны в сторону, а от жара, наверное, вся краска с обшивки слезла. К счастью, надежная и сильная машина быстро вырвалась на чистый воздух.

Врачи и целительница немедленно занялись пострадавшими, командовал всеми седой мужчина, явно с большим опытом военно-полевой хирургии:

– Рыжую не трогайте – не помрет. Ира, займись той, что с ожогами!

– Она без сознания.

– Ты знаешь, что делать! – отдав распоряжения, он занялся помощницей ведьмы. – Лера, морфин быстро! Начинаем операцию прямо здесь, или не довезем! Надо извлечь этот обломок! Поддерживай её магией.

– У неё сильное внутреннее кровотечение, – добавила Лера.

– Займись и этим, – врач взял скальпель и, делая первый разрез, спросил меня: – Парень, как её так ранили? Это обломок копья?

– Её посадили на кол, – коротко ответил я.

– Правильно сделал, что не тронул обломок, – сухо сказал мне врач. – Иначе она бы уже умерла.

Сидевшие в салоне бойцы переглянулись, слушая наш разговор. Кто-то из них обратил внимание на мою разорванную и перепачканную кровью одежду.

– Доктор, он тоже ранен!

– Он ранен? – седой врач на мгновение обернулся и быстро взглянул на меня. – Вот ты им и займись.

Я понимающе хмыкнул: конечно, раз я в сознании и даже могу внятно отвечать на вопросы, то уж до лазарета как-нибудь доживу.

– Я в порядке. Дайте только чего-нибудь выпить и пожрать.

Мне протянули фляжку с холодным чаем и пару плиток горького шоколада.

С «ведьмой» все оказалось не так страшно. Ей обработали ожоги и накрыли теплым одеялом. С Феникс было еще проще – девушка просто спала, и в её положении это было лучшим лекарством. А вот с третьей девчонкой…

Врач с помощницей буквально сражались за её жизнь и смогли довезти её до лагеря. Помощнице ведьмы очень повезло, что казнили в Райкасо не на заостренных колах, а на закругленных – чтобы жертва дольше мучилась. У неё пострадала только нижняя часть живота, а задень кол важные органы – особенно печень или селезенку – и у неё бы не было шансов…

Я надеялся на пару дней отдыха в лазарете, но не тут-то было. Сначала меня вызвали на ковер к командующему корпусом генералу Иваненко. Потом заставили писать рапорт сразу в трех экземплярах: нашему начальству, армейскому начальству и руководству Российского отделения Ордена.

Но как оказалось, это были даже не неприятности, а так… разминка. Вечером за мной явился конвой – десять бойцов и два мага. Под дулами автоматов на меня надели наручники, обвинили в нарушении приказа и отправили через несколько порталов в Европу, в здание Совета Ордена.

Там меня сразу заперли в стандартном каменном мешке без окон с массивной стальной дверью. Охрана относилось ко мне вежливо, но со всеми возможными мерами безопасности. Меня боялись.

Я ожидал, что ко мне явится следователь, предъявит обвинение и начнет допрос, но ничего подобного не произошло. Почти сутки мне пришлось просидеть в камере, прежде чем меня перевели в более комфортную комнату, но тоже без окон и с крепкой дверью. Там я просидел еще одни сутки.

От скуки валяясь сначала на жесткой койке, а потом на мягком диване, я думал о разном. Вспоминал недавний бой, гадал о том, как смог выжить, а главное – пытался понять, что сейчас происходит.

Увы, но мне никто ничего не говорил. На мои вопросы не отвечали, позвонить начальству не давали. Я даже не знал, где именно нахожусь. Здание Совета Ордена было засекречено, и рядовые сотрудники только предполагали, что оно где-то в Европе. Никто не знал, как оно выглядит. Да из всего нашего отделения, пожалуй, только сам начальник Валерий Алексеевич и бывал в нем раньше.

На исходе вторых суток моего ареста мне, наконец, предъявили официальное обвинение и вручили повестку на трибунал.

– Быстро все у вас, – хмыкнул я, читая официальную бумагу. – А как же следствие, предварительный допрос обвиняемого и все остальное?

– Подпишите, – сухо сказал представитель трибунала.

– А если не подпишу, что сделаете? – усмехнулся я, комкая и бросая повестку на пол. – Сам крестик какой-нибудь поставь.

Если часы в моем «номере» не врали, то трибунал начнет свое заседание через пять минут. Дорогу – узкий коридор до лифта – мне любезно показали.