Терри Пратчетт - Правда. Пехотная баллада [сборник litres]

– Сюда! – прошипел сержант, ухватил Полли на бегу за ворот и развернул кругом. – И ты, Маникль! Живей!

Он взлетел по склону оврага, точь-в-точь воздушный шарик, гонимый ветром. Полли и Маникль карабкались следом. У Джекрама были полные руки одежды, которая извивалась и трепыхалась, как живая. Наверху рос кустарник высотой по колено – опасная штука в темноте. Спотыкаясь, они лезли через заросли, пока не достигли густого подлеска. Там сержант снова схватил обеих за воротники и толкнул в кусты. Отсюда крики и вопли в лагере звучали гораздо тише.

– Не шуметь, парни, – прошептал Джекрам. – Здесь кругом патрули.

– Они нас найдут, – сказала Полли. Маникль тяжело дышала.

– А вот и нет, – ответил сержант. – Во-первых, они сразу побегут на крик, это же есте… ну вот, так и есть.

Полли услышала вдалеке вопли.

– Ну и дураки. Вместо того чтобы охранять границу лагеря, бегут на шум. И более того, на свет, так что к черту ночное зрение. Будь я их сержантом, ух и дерку бы я им устроил. Пошли.

Он встал и помог Маникль подняться.

– Ты в порядке?

– Какая гадость, сержант! Одна из них взяла меня за… за носки!

– Да уж конечно, тебе это внове, – заметил Джекрам. – Однако вы отлично справились, парни. А теперь идем тихо и аккуратно, и никаких разговоров, пока я не разрешу, поняли?

Они лезли через заросли еще минут десять, обходя лагерь по краю. Они слышали патрули и видели солдат на верхушках холмов, когда взошла луна, но тут до Полли дошло: каким бы громким ни был переполох, он составлял лишь часть неимоверной разноголосицы военного лагеря. Стоявшие поодаль патрули скорее всего даже не слышали криков – или просто не искали неприятностей.

Полли услышала, как Джекрам в темноте глубоко вздохнул.

– Ладно, мы отошли достаточно. Отличная работа, ребята. Теперь вы настоящие Сырцееды.

– Гарри валялся там без сознания, – вспомнила Полли. – Вы его ударили?

– Я, положим, толстяк, – сказал Джекрам. – Все думают, что толстяки не умеют драться. Толстяки такие смешные ребята! Так вот, люди ошибаются. Я врезал Гарри по горлу.

– Сержант! – в ужасе воскликнула Маникль.

– Что? Что такого? Он бросился на меня с дубинкой!

– С какой стати, сержант? – спросила Полли.

– А ты быстро соображаешь. Ладно, ладно, признаю, я тихонько угомонил мадам, но ведь я-то знал, что она подсунула мне стакан с сонными каплями, черт возьми.

– Вы ударили женщину, сержант? – уточнила Полли.

– Да! Может быть, когда она проснется в одном корсете, то в следующий раз задумается, прежде чем тырить денежки у бедного пьяного толстяка, который заглянул на огонек, – прорычал Джекрам. – Если бы она сделала, чего хотела, я бы сейчас валялся в канаве без подштанников и с адской головной болью. А если бы вы сдуру пожаловались офицеру, она бы поклялась всеми святыми, что я приперся без гроша, пьяный и начал буянить. И полковнику было бы плевать: сержант должен быть идиотом, чтобы вот так попасться. Уж я-то знаю. Я за вами присматриваю, ребята… – В темноте что-то звякнуло. – Ну и несколько лишних долларов не помешают.

– Сержант, неужели вы ее обокрали? – спросила Полли.

– Ну да. А заодно прихватил полную охапку шмоток.

– И хорошо, – энергично заявила Маникль. – Это дурное место.

– В любом случае я в основном забрал свое же, – сказал Джекрам. – Сегодня, кажется, дела шли плоховато.

– Но это же плата за разврат! – сказала Полли и тут же почувствовала себя полной дурой.

– Нет, – возразил Джекрам. – Раньше это была плата за разврат, а теперь – деньги, добытые обыкновенной кражей. Жизнь становится намного проще, если называть вещи своими именами.

Полли радовалась, что ни у кого нет зеркальца. Лучшее, что можно было сказать о добытой одежде, – так это что она прикрывала наготу. Но ведь шла война, и у людей редко появлялись обновки. И все-таки отряд чувствовал себя неловко, непонятно почему. Они посмотрели друг на друга при свете морозного утра и смущенно захихикали. Ничего себе, подумала Полли. Только посмотрите, мы нарядились женщинами!

Как странно, именно Игорина выглядела как положено. Забрав ранец, она скрылась среди развалин. В течение десяти минут отряд прислушивался к разнообразным «ой» и «ох», а потом Игорина вернулась – с густыми волосами длиной до плеч. Лицо у нее стало правильной формы, привычные шишки и бугры исчезли, а швы на лбу съежились и исчезли прямо на глазах у изумленной Полли.

– Тебе не больно? – спросила она.

– Немножко жжет, – признала Игорина. – Но главное – сноровка. Ну и особое снадобье, конечно.

– А почему у тебя теперь на щеке шрам? – спросила Холтер. – И ты убрала не все швы…

Игорина скромно опустила глаза. Она даже перешила одно из платьев, присборив юбку, и походила на молодую служанку из пивного погребка. При взгляде на нее так и хотелось попросить свежий кренделек.

– Нужно что-нибудь оставить, – сказала Игорина. – Иначе ты вроде как предаешь свой клан. И потом, по-моему, швы – это даже красиво…

– Ладно, ладно, – перебила Холтер. – Но не забывай немного шепелявить. Конечно, я не права, но теперь ты выглядишь… ну, не знаю… ты выглядишь очень странно.

– Стройся! – приказал Джекрам. Он отошел на шаг и осмотрел их с наигранным презрением.

– В жизни не видывал таких шала… то есть прачек, – сказал он. – Желаю удачи – она, черт возьми, вам понадобится. Со своей стороны могу обещать, что по эту сторону стен кое-кто будет ждать вашего возвращения. Рядовой Перкс, ты теперь капрал, хоть и без жалованья. Надеюсь, во время нашего… путешествия ты кое-чему научился. Наступить и отступить – вот что вы должны сделать. Пожалуйста, никаких героических последних стычек. Если не знаешь, что делать, – бей по шарам и удирай. Если вы напугаете их так же, как и меня, – вообще никаких проблем не будет.

– Вы уверены, что не хотите с нами, сержант? – спросила Холтер, с трудом удерживая смех.

– Нет, парень. Юбку ты на меня не напялишь. Каждому свое. Где-то нужно поставить точку, вот я ее и ставлю. Грехов у меня полно, но уж что-что, а свои цвета Джекрам не прячет. Я старый солдат. Я дерусь, как положено солдату, в строю, на поле боя. И потом, если я попрусь в крепость в юбке, то рискую не узнать, чем все закончится.

– Герцогиня говорит, что сержанта Д-д-джекрама ждет иная дорога, – сказала Уолти.

– Ты, ей-богу, пугаешь меня до чертиков, рядовой Гум, – заметил Джекрам, поправив пояс на экваторе, – но, пожалуй, ты прав. Пока вы будете внутри, я тихонько прокрадусь к нашим. И если не сумею устроить небольшую отвлекающую атаку, то я не сержант Джекрам. Но я таки сержант Джекрам, поэтому можете не беспокоиться. Х-ха, да в нашей армии полно парней, которые кое-чем мне обязаны… – он хмыкнул, – …ну или просто не рискнут отказать. Полно лихих ребят, которые не прочь рассказать внукам, что дрались рядом с Джекрамом. Ну, так я им дам шанс побывать в настоящем бою.