Терри Пратчетт - Правда. Пехотная баллада [сборник litres]

Вильям открыл было рот, чтобы возразить, но передумал.

– Ну хорошо, хорошо, – согласился он. – Но меня так воспитали, понятно? Мой отец всегда ратовал за человечность, ну, я не совсем правильно выразился, не за человечность как способ отношения к окружающему миру… он скорее был против…

– Йа, йа. Это понимаемо.

– В таком случае давай закончим этот разговор. Человек сам решает свою судьбу!

– Йа, йа, конечно. Но если ты хотейт совет о женщинах, всегда обращевайся.

– А почему я должен спрашивать у тебя совета насчет… женщин?

– О, никакого долженствования, никакого, – откликнулся Отто с невинным видом.

– Ты же вампир. Какой совет может дать вампир по поводу женщин?

– О боги, просыпайся и нюхай чеснок! Какие истории йа мог бы порассказывайт… – Отто вдруг замолчал. – Но не буду, ведь йа меняйся, после того как понимайт прекрасность дневного света. – Он подтолкнул локтем красного от смущения Вильяма. – Могу только говорийт, они не всегда кричайт.

– Несколько бестактное замечание, тебе не кажется?

– О, все это бывайт старые дурные времена, – поспешил добавить Отто. – А теперь нет ничего хороше`е кружки какао и задушевной дружной песни под фисгармонию. Йа уверяйт. Ничего хороше`е. Имей мое слово.

Вернуться в контору, чтобы написать статью, оказалось не так-то просто. Ведь сначала надо было попасть на Тусклую улицу, а это было весьма затруднительно.

Отто остановился рядом с замершим в изумлении Вильямом.

– Полагайт, сами мы просийт, – констатировал он. – Двадцать пять долларов ист большие деньги.

– Что?! – крикнул Вильям.

– ЙА ГОВОРИТ, ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ДОЛЛАРОВ ИСТ БОЛЬШИЕ ДЕНЬГИ!

– ЧТО?!

Мимо них постоянно шли люди. С собаками. Каждый пришедший на Тусклую улицу нес собаку, вел собаку на поводке, или собака тащила его, или его злобно грызла собака, принадлежавшая кому-нибудь другому. Лай перестал быть просто звуком, он превратился в ощутимую силу, которая била по ушам ураганом, пролетевшим над свалкой металлолома.

Вильям затащил вампира в дверную нишу, где шум снизился до пределов обычной невыносимости.

– Ты можешь что-нибудь сделать? – заорал он Отто прямо в ухо. – Иначе нам туда не пробиться.

– Сделайт? Йа?

– Ну, о детях ночи всякое говорят…

– А, ты про это, – мрачно произнес Отто. – На самом деле таково чересчур шаблонное представление, понимайт? Почему ты не просийт меня превращайтся в летучую мышь, если на то ходийт? Йа же говорийт, что подобные вещи больше не практиковайт!

– А у тебя есть идея получше?

В нескольких футах от них ротвейлер пытался сожрать спаниеля.

– Ну ладно, – сдался Отто и небрежно взмахнул руками.

Лай мгновенно стих. А потом каждая собака села и завыла.

– Не слишком большое улучшение, – констатировал Вильям, шагая по улице быстрым шагом. – Но по крайней мере, они перестали драться.

– Йа просийт прощенья, – сказал Отто. – Можешь вбивайт в меня кол. Хотя мне представайт несколько весьма неприятные минут, когда йа объясняйт все это на следующей встрече… Да, мы не сравнивайт это с… неполагающимся насыщением, но и про видимая сторона проблемы тоже не следовайт забывать…

Они перелезли через полусгнивший забор и вошли в сарай через заднюю дверь.

Тем временем через другую дверь в сарай пытались проникнуть собаковладельцы, и сдерживала их только баррикада из письменных столов. А сразу за баррикадой держала оборону Сахарисса, на лице которой было написано отчаяние. Море человеческих лиц и собачьих морд грозило вот-вот захлестнуть отпечатню. Сквозь дикий шум Вильям едва мог расслышать ее голос.

– …Нет, это пудель. Он совсем не похож на собаку, которую мы разыскиваем…

– …Нет, это не то, что мы ищем. Откуда я знаю? Потому что это – кошка . Тогда почему она умывается? Нет, простите, собаки так не поступают…

– …Нет, мадам, это бульдог…

– …Нет, это совсем не то. Да, господин, совершенно уверена, потому что это попугай, вот почему. Ты научил его лаять и написал «ПеС» на боку, но это по-прежнему попугай…

Сахарисса убрала прядь волос с глаз и наконец заметила Вильяма.

– Ну, и кто до этого додумался? Я бы хотела поблагодарить этого умника.

– Кт д этг ддумлся? – повторил ПеС.

– На улице еще много народа?

– Боюсь, что полгорода, – ответил Вильям.

– Я только что провела самые неприятные полчаса в своей… …Это курица! Курица, глупая ты женщина, она только что снесла яйцо!.. …В своей жизни. Большое тебе спасибо. Неужели ты не понимал, что будет? Нет, это пудельшнауцер! Знаешь что, Вильям?

– Что?

– Какой-то полный идиот пообещал вознаграждение! Это в Анк-Морпорке! Представляешь? Когда я пришла на работу, тут уже стояла очередь в три ряда! И какой кретин мог додуматься до такого? Один человек приперся с коровой! С коровой! Мне пришлось долго спорить с ним о физиологии животных, пока Рокки не треснул его по башке! Бедный тролль до сих пор пытается навести на улице порядок! Даже дурностаев приносят!

– Послушай, мне очень жаль…

– Мы чем-то можем вам помочь?

Они обернулись.

Говоривший был священнослужителем, одетым в простую черную рясу омниан. На голове у него была плоская широкополая шляпа, а на груди висел символ омнианства в виде черепахи. Лицо священнослужителя выражало крайнюю благожелательность.

– Гм… Я брат Втыкаемый-Ангелами Кноп, – представился священник и отошел в сторону, чтобы все получше разглядели высившуюся позади него гору в черном. – А это сестра Йеннифер. Она дала обет молчания .

Все уставились на ужасное видение в лице сестры Йеннифер, а брат Кноп тем временем продолжил:

– Это значит, что она, гм, не разговаривает. Совсем. Ни при каких обстоятельствах.

– О боги, – слабым голосом произнесла Сахарисса.

Лицо сестры Йеннифер было похоже на кирпичную кладку, а один из ее глаз бешено вращался.

– Мы были посланы в Анк-Морпорк епископом Рогом как члены его Миссии В Защиту Животных и вдруг узнали, что вы разыскиваете попавшую в беду маленькую собачку, – пояснил брат Кноп. – Насколько я вижу, вы… немного завалены работой. Поэтому мы и решили предложить вам нашу помощь. Ведь таков наш долг.

– Мы разыскиваем маленького терьера, – сказала Сахарисса. – Но люди приносят такое …

– Ой-ей-ей, – посочувствовал брат Кноп. – Впрочем, сестра Йеннифер всегда хорошо справлялась с подобной работой…

Сестра Йеннифер размашистым шагом подошла к письменному столу. Мужчина с надеждой во взгляде протянул ей животное, которое определенно было барсуком.

– Он немного захворал…

Сестра Йеннифер опустила кулак на череп мужчины.

Вильям поморщился.

– Орден сестры Йеннифер проповедует жестокую любовь, – покачал головой брат Кноп. – Примененное в нужное время наказание способно вернуть заблудшую душу на путь истинный.