Терри Пратчетт - Правда. Пехотная баллада [сборник litres]

– Господина Кривса.

– Кривса? Думаешь, он станет тебя защищать?

– Нет. Я знаю , что он будет меня защищать. Уж поверьте мне.

– Да неужели?

– Честное слово.

– Может, хватит, а? – вдруг улыбнулся Ваймс. – Ну зачем нам все это? Долг гражданина – помогать Страже, не правда ли?

– Не знаю. Знаю только, что Стража так считает. Однако я не видел, чтобы это было где-то написано, – возразил Вильям. – И я никогда, кстати, не знал, что Стража имеет право следить за ни в чем не повинными людьми.

Улыбка застыла на лице командора.

– Это было для твоего же блага, – проворчал Ваймс.

– Значит, вы по долгу своей службы имеете право определять, что идет мне на благо, а что – нет?

И все же Ваймс был не лыком шит.

– Я не позволю водить себя за нос, – сказал он. – У меня есть все основания полагать, что ты скрываешь важную информацию о совершенном в городе тяжком преступлении, а это нарушение закона.

– Господин Кривс что-нибудь придумает. Найдет прецедент, готов поспорить. Если понадобится, перевернет все архивы. Все наши патриции были щедры на прецеденты. Господин Кривс будет копать и копать. Год, два, три. Именно этим он добился положения, которое сейчас занимает.

Ваймс наклонился над столом.

– Только между нами. И без твоего блокнота, – пробормотал он. – Господин Кривс – хитрющий и подлый мертвяк. Он любой закон свернет в трубочку и засунет тебе туда, где солнце не светит.

– Ага, – кивнул Вильям. – И он мой законник. Гарантирую.

– Но с чего бы господину Кривсу выступать на твоей стороне? – спросил Ваймс, не спуская глаз с Вильяма.

Вильям тоже смотрел ему прямо в глаза. «Все верно, – сказал он про себя. – Я настоящий сын своего отца. И мне остается лишь пользоваться этим».

– А может, он просто честный человек? – предположил Вильям. – Вы собираетесь посылать за ним гонца? Если нет, вам остается только одно: отпустить меня.

Не отводя взгляда, Ваймс протянул руку к переговорной трубке, висящей на боковой стенке стола. Дунув в трубку, он прижал ее к уху. Из трубки донесся звук, похожий на писк мыши, умоляющей о пощаде на другом конце канализационной трубы.

– Йата випси пойтл свуп?

Ваймс поднес трубку к губам.

– Сержант, пришли кого-нибудь отконвоировать господина де Словва в камеру.

– Свидл юмиюмпвипвипвип?

Ваймс вздохнул и повесил трубку обратно на крючок. Потом вышел из-за стола и открыл дверь.

– Фред, пришли кого-нибудь отконвоировать господина де Словва в камеру! – заорал он. – Пока назовем это предварительным заключением с целью защиты ценного свидетеля, – добавил он, повернувшись к Вильяму.

– Защиты меня от кого?

– Ну, например, я чувствую непреодолимое желание врезать тебе по уху, – ответил Ваймс. – И очень подозреваю, что не один такой. Однако не все могут похвастать моим самообладанием.

В камере было тихо и спокойно. Койка оказалась удобной. Стены были испещрены надписями, и некоторое время Вильям потратил на исправление орфографических ошибок.

Потом дверь открылась. Констебль с каменным лицом отконвоировал Вильяма назад в кабинет Ваймса.

Там уже сидел господин Кривс. С его стороны Вильям удостоился безразличного кивка. На столе командора лежала тонкая и тем не менее производящая солидное впечатление пачка бумаг, а сам Ваймс выглядел слегка помятым.

– Я надеюсь, – сказал господин Кривс, – господин де Словв может быть свободен?

Ваймс пожал плечами.

– Я только одному удивляюсь: и как это ты не потребовал выдать ему медаль? Вкупе с богато украшенной почетной грамотой? Ладно, хорошо. Я устанавливаю залог в одну тыся…

– Что-что? – перебил господин Кривс, поднимая серый палец.

Ваймс сердито посмотрел на него.

– В одну сот…

– Что-что?

Ваймс недовольно заворчал, порылся в кармане и бросил Вильяму доллар.

– Лови, – с язвительной насмешкой произнес он. – Но если ты не предстанешь перед патрицием завтра ровно в десять утра, будешь должен мне доллар. Доволен? – обратился он к Кривсу.

– Перед каким именно патрицием? – уточнил Вильям.

– И держи свое остроумие при себе, – буркнул Ваймс. – Постарайся не опоздать.

Господин Кривс молчал, пока они не вышли на морозный ночной воздух, но потом сказал:

– Я подал исковое заявление экзео карко кум нихил претии на основании ольфасере виоларум и сини пленис писцис. Завтра я заявлю, что ты аб хамо, а если и это не поможет, я…

– На основании «нюханья фиалок»? – удивился Вильям, который уже успел перевести услышанное. – И «набитых рыбой карманов»?

– На основании дела, имевшего место шестьсот лет назад, в котором обвиняемый оправдал себя тем, что после того, как он толкнул потерпевшего в озеро, тот выбрался оттуда с набитыми рыбой карманами и получил личную выгоду, – решительно заявил господин Кривс. – Так или иначе, я приведу довод, что, если сокрытие информации от Стражи является преступлением, в нем можно обвинить каждого жителя города.

– Господин Кривс, мне очень не хотелось бы говорить, где и как я получил эту информацию, – промолвил Вильям. – Ведь в таком случае мне придется рассказать всё .

Забранный синий стеклом фонарь, висевший над входом в штаб-квартиру Стражи, придавал лицу законника крайне нездоровый цвет.

– Ты действительно считаешь, что у тех двоих были… соучастники? – спросил господин Кривс.

– Абсолютно уверен, – подтвердил Вильям. – И могу воспроизвести свои доводы.

В этот момент ему стало почти жаль законника. Но только почти.

– Возможно, интересы общества не требуют такого воспроизведения , – медленно произнес господин Кривс. – Но нужно время на… определенное урегулирование.

– Конечно. Поэтому я уверен, что ты предпримешь все необходимые меры. Ведь мои бы слова да Ваймсу в уши!

– Как ни странно, существует прецедент одна тысяча четыреста девяносто седьмого года, когда кошка успешно…

– Вот и хорошо. А еще ты переговоришь с Гильдией Граверов. Тихо, спокойно. Как только ты умеешь.

– Разумеется, сделаю все, что от меня зависит. Счет, однако…

– …Так и не будет выставлен, – закончил Вильям. И только после этого пергаментное лицо господина Кривса дало трещину.

– Что, про боно публико? – уточнил он.

– Именно. Ради блага того самого общества, – согласился Вильям. – А что хорошо обществу, хорошо и тебе. Как удачно все складывается, правда?

– С другой стороны , – промолвил господин Кривс, – возможно, ты прав. Безусловно, все мы хотим поскорее забыть об этом печальном происшествии, и я, гм, буду только счастлив безвозмездно оказать необходимые услуги.

– Большое тебе спасибо. В данный момент патрицием является Скряб?

– Да.

– И он был избран общим голосованием на собрании Гильдий?