Эмма Хамм - Сердце фейри (ЛП)

Она напряглась, но послушалась. Любопытство всегда доводило до беды, и она не отступит. И, казалось, он заинтересован сильнее, чем показывал.

Странно, но она не думала, что фейри мог так завладеть ее вниманием. В ее городе было много мужчин, но они не были интересными. Не были странными. Необычными.

Слова звенели в ее ушах. Конечно, странная дочь ведьмы, повитуха, мечтающая о большем, полюбила невозможного мужчину.

Его руки обвили ее, грудь прижалась к ее спине. Она двигалась от его дыхания, покачивалась на его волнах.

Она охнула, когда его пальцы обвели ее подбородок. Он очень нежно касался ее. Словно она могла разбиться от его выдоха.

Его пальцы задержались на ее упрямом подбородке, соединились и легли на ее нижнюю губу. Легкое прикосновение к щекам, его большие пальцы прижались к ее челюсти.

Он легонько задел ее веки.

— Твои ресницы похожи на перья, — шепнул он ей на ухо. — Я знаю мало поэзии для таких женщин, как ты. Я не могу даже сравнить твое тело с произведением искусства, не могу спеть песню возлюбленных в скрытой роще. Мой опыт ограничивает мои слова и таланты.

— Я никогда не хотела поэзию, — она тихо вздохнула. — Я хотела того, кто увидит меня настоящую.

— Тогда открой глаза, Сорча из Уи-Нейлл, и увидь мир настоящим.

Она моргнула, открывая глаза, словно никогда не видела солнце. А разве видела? Вуаль мира разбилась из-за того, что он нанес на ее закрытые веки. Краски стали чем-то большим. У белых лошадей появились длинные гривы, вода с пеной капала с их носов. Пальцы с перепонками топали по земле, их хвосты раскачивались.

Его рука на ее талии стала плотнее. Реальнее. Кристаллы были не просто камнем, а были наполнены магией, которая искрилась на его коже.

— О, — шепнула она. — Что ты сделал?

— Я открыл твои глаза, — он потянул ее назад, удерживая у груди, чтобы она смотрела, не боясь упасть. Он открыл глаза миру, который она не видела.

— Я не знала, что все это было здесь.

— Морок — странная вещь. Фейри наносят его на предметы, не замечая этого.

Одна из лошадей вскинула голову, посмотрела на них темно-зеленым глазом.

— Келпи? — спросила она.

— Да.

— Они не опасны?

— Не для меня.

— А для меня? — она отклонила голову, чтобы увидеть его выражение лица.

Он смотрел на нее. Он не хмурился, мягко улыбался. Кристаллы возле его глаз и на черепе стали красивее с ее новым зрением.

— И для тебя. Пока я рядом.

Она ощущала его тихий гул спиной. Это была не песня, ведь его голос не выдержал бы такую мелодию, но гул исходил из его живота. Ближайший келпи поднял голову.

Он подошел ближе, качая мокрой головой. Водоросли запутались в его гриве, пена вылетала из ноздрей, когда он фыркал.

— Ты когда-нибудь хотела коснуться келпи? — спросил он.

— Это опасно. Они утаскивают людей на дно океана и топят.

— Но ты хотела коснуться?

— Да, — ответила она. — Мне всегда было интересно, какие они на ощупь.

Он шагнул вперед, его ступни оказались под ее ногами, и он шел за них обоих. Его рука на ее талии была сильной и успокаивающей.

— Так давай исполним это желание.

Келпи вскинул голову, следил за шагами, за дыханием Сорчи. Он не смотрел на Эмонна, может, только это существо могло игнорировать кристаллы и острые края. Он тряхнул головой, когда она подошла ближе, странное мерцание разлилось по его телу.

— Что это было?

— Так морок выглядит для фейри.

— Так? — казалось, пузырь натянулся на кожу келпи. Свет отражался от поверхности радугой. — Так красиво.

— А ты думала, будет иначе? — он прижал ладонь к ее руке, поднимая ее. — Обманчивое не всегда ужасно.

— Разве?

— Не всегда. Порой мы прячем настоящих себя, чтобы не ранить людей нашим видом.

Сорча посмотрела на келпи, странные ноги с перепонками, чешую, водоросли в гриве. Она не дрогнула. Она понимала, как могли испугаться некоторые люди. Легенды говорили, что келпи опасны, так и было. Они были другими, рядом с ними было неуютно.

Но от этого было мило. Сорча была странной для своего города, она знала, как обманчива внешность.

Она отошла от приятного тепла Камня. Ее ночная рубашка липла к коже, туман пропитал ткань. Плащ был тяжелым на ее плечах, но не замедлял ее решительные шаги.

Ее ладонь прижалась к холодному влажному носу келпи. Тот фыркнул, пена появилась между ее пальцев.

— Здравствуй, — прошептала она.

Он повернул голову и смотрел на нее. Прядь водорослей упала на лоб. Сорча не мешкала, сдвинула прядь и погладила влажную чешую.

— Теперь ты меня видишь.

Камень загудел:

— Я еще не видел, как человек так тепло относится к фейри.

— Я вообще не видела, чтобы люди общались с фейри, — ее сердце сжалось. — Мы забыли о связи с землей, волнами и существами, что заботятся об этом.

— Потому мы ушли из вашего мира.

— Надеюсь, вы знаете, что по вам скучают, — кожа келпи напоминала змеиную, но была холодной и влажной. Сорча не могла перестать гладить существо, оно не было против. Она убирала руку, и келпи вскидывал голову.

— Да? — песок хлюпал под его ногами, он отходил. Сорча отследила по звукам, как он дошел до камней и сел. — Я не вижу, чтобы люди нас помнили.

— Мифы и легенды — уроки для нас. Истории о твоем виде пугают детей, и я не знаю, сколько людей думали, что их ребенок — подменыш. Они помнят вас, винят во многом фейри, хоть это их вина.

Сорча не могла изменить взгляды тех людей. Она хотела, но не собиралась вызывать огонь на себя.

— И ты верна старым обычаям?

Келпи фыркнул в ее ладонь, повернулся спиной. Она знала, чего он хотел, и покачала головой.

— Нет, друг мой. Я не хочу побывать под волнами. Иди к остальным.

Сорча похлопала по широкой спине и прошла к камням, где сидел Камень. Вода брызгала на них, но было не важно. Вода уже сделала ее платье тяжелым.

Дрожа, она поджала ноги под плащ.

— Мама следовала старым обычаям. Она научила меня, как важно оставлять молоко на подоконнике, подношения в скрытых храмах в лесу, и как нужно всегда уважать фейри.

— Умная женщина, — сказал Камень. Он смотрел на келпи, стоящие в неподвижной воде пруда. — Вот бы остальные ее слушали.

— Они считали ее ведьмой, ведь вокруг нее творилось странное. Фейри помогали, когда могли. Они не хотели, чтобы она казалась странной, только хотели помочь.

— Что с ней случилось?

Сорча поежилась, прижала подбородок к коленям и вздохнула.

— Они сожгли ее за поклонение дьяволам. Она горела почти час, потому что стоял туман, и они снова и снова разводили огонь. Мне повезло, что они не захотели сжигать ребенка.

Он посмотрел на нее.

— Они сожгли любимицу фейри?

— Не думаю, что она была любимицей. Она знала, что наш мир не будет прежним, если она оставит обычаи.