Юлия Ляпина - Драконий подарок [СИ litres]

Я подошла к столу с тонким льном и расписанным вручную шелком и поразилась тому, что за мной ринулись все торговцы! Один начал разворачивать штуку заинтересовавшей меня материи, второй почтительно придвинул мне кресло, третий подкладывал под ноги подушечку, а еще двое намертво вцепились в мои руки, пытаясь заглянуть в глаза.

Я испугалась и успела подумать, какой несусветной глупостью было спуститься в зал без леди Лионелль, но драконица уже стояла в дверях, изучая парней тяжелым взглядом:

– Итак, голуби мои, с чьей же вы голубятни? – подойдя ближе, она взмахнула рукой, и блондины и брюнеты замерли на месте.

– Выбирайся, девочка, – леди протянула мне руку, помогая выйти из мужского круга, подвижным остался только рыжик, подвигающий мне кресло.

– Рассказывай, – кивнула ему леди, перебираясь вместе со мной к камину.

Парень помялся, бросая взгляды на замерших коллег, а потом рассказал, что его попросил отвезти ткани дядюшка, посулив хорошую оплату и возможность много продать.

– А это кто? – кивнула драконица на застывшие фигуры.

– Их дядя просил с собой взять, мол, ученики его.

– А дядя кто?

Парень назвал ничего мне не говорящее имя, а вот леди потянулась к своей любимой забаве – длинной сандаловой палочке – и, покачивая ножкой, заявила парню:

– Дяде передашь, что больше его в моем доме я видеть не желаю, а все ткани забираю в компенсацию нападения на супругу принца сильфов. Тебе за честность и глупость компенсация не полагается, но дам рекомендательное письмо к одному хорошему человеку в столице; сумеешь понравиться – будешь богат; если нет – значит не заслужил.

Махнув рукой, леди выставила растерянного рыжика за пределы поместья, а вот к застывшим типам подошли две камеристки.

– Так, девочки, – хлопнула леди в ладоши, – этих красавцев в подвал, на хлеб и воду, да снимите с них все амулеты и оружие, – леди на миг задумалась. – Лучше совсем разденьте и дайте по паре одеял, они мне еще понадобятся.

Обратив внимание на мое изумление, драконица снизошла до пояснений: эти мальчики наняты двумя разными группировками, и только поэтому ты все еще здесь, под тканью спрятан амулет телепорта, а еще один был на груди у блондина, – драконица вздохнула, – да и сам он маг.

Я только вздохнула: ну не маг я, и все эти излучения, свечения и прочие проявления магической активности для меня лес густой.

– Не грусти, девочка, – леди Лионелль улыбнулась и указала мне на столы. – Выбирай, какое платье себе хочешь; думаю, возмущаться произволом никто не будет, нападение на гостя в чужом доме карается смертью.

Выбирали мы долго: леди требовала от наряда изящества, а я – удобства, ей хотелось подчеркнуть мои золотистые волосы и глаза, но посеревшая кожа в сочетании с зеленым делала меня несвежей зомби, а золотистые оттенки превращали в задорную упырицу.

В итоге мы выбрали насыщенно-бирюзовый шелк в сочетании с темно-синим и белым, такое сочетание превращало бледность в утонченность и волосы оттеняло неплохо. Кроме того, для платья следовало подобрать отделку, полотно для сорочки и нижней юбки, ленты для волос и шнуры для плетеного пояска, этим мы занимались несколько часов, ибо, расстаравшись, похитители привезли без малого два воза всякого добра.

Наконец, мы закончили! Камеристки, появившиеся по хлопку, тут же унесли выбранные ткани в швейную комнату, а на остальные куски драконица махнула рукой:

– Пусть полежат; думаю, мы сможем подобрать кое-что и завтра.

Я уже так устала, что только кивала, соглашаясь; мне было все равно – оставался последний на сегодня квест: ужин! Повар леди Лионелль расстарался: горячий бульон с пирожками мой желудок проглотил с благодарностью, и, судя по ощущениям, на щеках даже появился румянец.

А вот рыба, красиво извивающаяся на блюде, срочно попросила пирожки выйти вон и желательно вместе с бульоном. «Не отдам»! – мысленно возопила я и схватилась за бокал с морсом. Драконица тут же велела рыбу убрать и подать мясо. К котлеткам у желудка претензий не было, да и вообще последнее время мне чаще удавалось сохранить свой завтрак или обед хотя бы до своих покоев.

Но не успели мы съесть хотя бы по кусочку аппетитных телячьих котлеток в сливочном соусе, как у противоположного конца стола замерцал портал, и из него вывалились Жан и Ролен!

В это утро я понял, что не выдержу – если хотя бы на миг не прикоснусь к своему «подарку», не загляну в ее зеленые глаза, умру! К счастью, Жан подошел с теми же словами, и мы, быстренько сняв матрицу для возвращения, шагнули в портал. Настроен он был приблизительно – на дом бабушки, но вышли мы прямо в столовой и первую минуту стояли молча, рассматривая отвыкшим взглядом обстановку, ощущая телом тепло, вдыхая ароматы вкусно приготовленной пищи, а потом наше внимание перехватила бабуля.

– Сию же минуту отправляйтесь мыться! От вас разит, как от стада баранов! Обед вам подадут в комнаты, а потом, если будут силы, найдете нас в розовой гостиной!

Марина сидела рядом с бабушкой, странно бледная, крепко прижимая руку ко рту и глядя на нас совершенно несчастными глазами. Я глянул на нее драконьим зрением и потащил Жана мыться: бедная девочка! Как она вообще удержала такой спазм!

Жан выглядел каким-то растерянным, но я не обратил на это никакого внимания: перед глазами все еще качались широко распахнутые изумрудные глаза и похудевшие ладони с сильно проступившими венами.

Мы очутились в столовой! Ах, какое разнообразие звуков и запахов уютного дома сразу нахлынуло на меня! А потом я увидел Марину – она сильно похудела, под глазами залегли темные круги, волосы поблекли, а розовый рот искривился в мучительной гримасе, и она его немедленно прикрыла ладонью. Куда подевалась моя солнечная девочка? Эта бледная, худая женщина совсем на нее не похожа!

Когда мужчины вышли из облака портала, я несказанно обрадовалась, а потом пришла волна запаха! Ужас, я еле успела закрыть рот и боялась лишний раз вздохнуть! На мое счастье, леди Лионелль тут же отправила их отдыхать, а ко мне подскочила камеристка с глубокой миской, потому как до покоев я бы точно не дошла.

– Мда… Весело мальчики развлекаются! – усмехнулась бабушка Ролленквиста, прикусывая зубами любимую сандаловую палочку. – Не стесняйся, детка, от такой вони даже я, старая, поперхнулась, сейчас велю тебе еще бульончика налить.

Я прополоскала рот услужливо поданной водой, и мы начали ужин сначала: бульон, пирожки, котлетки… Сердце мое рвалось и к Жану, и к Ролену, но я продолжала медленно подносить ложку ко рту, понимая, что носиться кругами по гостиной будет еще хуже. Да и не факт, что уставшие мужчины пренебрегут теплой кроватью и придут в царство кружев и шелка разводить реверансы.